Самый черный день (СИ)

Оля отошла от окна и прилегла на диван. Она и не заметила, как её сморил глубокий сон.
Проснулась девушка от того, что почувствовала на себе чей-то взгляд. Она открыла глаза. Перед ней на полу сидел Егор. Он смотрел на девушку и улыбался. За окном было уже темно.
— Я приготовил тебе сюрприз, — сказал он и показал вглубь комнаты. Там стояла ванна, полная воды, от которой поднимался пар.— Ты можешь вымыться.
Оля подошла к ванне и потрогала воду. В лагере они мылись только прохладной водой и очень редко, отчего на коже часто вскакивали болезненные высыпания.
-Вот возьми, — сказал Егор и протянул девушке какой-то предмет.
-Что это?
— Это мыло. Мы берём его у дикарей. Оно хорошо отмывает грязь.
Оля взяла кусок и уловила исходящий от него головокружительный аромат. В лагере они обычно мылись глиной или просто водой, делая мочалки из соломы.
— А кто такие дикари? — спросила она, всё ещё нюхая мыло.
— Они живут на западе и поклоняются солнцу, — Егор усмехнулся. — Отсталые люди, но некоторые вещи делают хорошо.
— А где это — запад? — снова спросила Оля.
Егор подошёл к девушке вплотную и взял её лицо в свои руки:
— Мне так много ещё тебе надо рассказать… — промолвил он.
Потом Егор отвернулся, а Оля опустилась в горячую ванну и испытала при этом такое наслаждение, что слёзы сами собой выступили у неё на глазах.
Но сюрпризы на этом не закончились. Егор подарил девушке платье. Может, оно и не было новым, но это был самый дорогой подарок в её жизни.
— Теперь ты будешь всегда со мной, — сказал Егор, когда Оля показалась ему в обновке.
— Я больше не вернусь в лагерь? — спросила она, всё ещё не веря в своё счастье.
— Никогда! — ответил Егор. — Ты навсегда забудешь про лагерь. Я покажу тебе другой мир. Ты даже не представляешь, какой он…
— А Артём? Ты сможешь забрать Артёма из лагеря?
Лицо Егора переменилось. Он нахмурился.
— Нет, — сказал он резко. — Он останется там навсегда.
— Но мы могли бы устроить ему побег…
— Ты не поняла, — оборвал Егор. — Его место — там, а наше — здесь. Так правильно.
Оля непонимающе смотрела на друга.
— Но он же твой друг, — начала она.
-Нет, — снова возразил Егор. — Ловец не может дружить с чернью.
-С кем? — переспросила девушка, не веря своим ушам.
-Послушай, — смягчил голос Егор, — ты маленькая и ничего не понимаешь. Так устроена жизнь: есть бараны и есть пастухи. Каждому своё.
— Я не маленькая, — тихо сказала Оля. — А ты изменился…
— Я был глуп и слаб, — сказал Егор.
-Ты был верен, — возразила Оля.
— Ну, хватит. Я устал это слушать, — вдруг повысил голос Егор. — Я спас тебя сегодня и ты должна быть мне, по крайней мере, благодарна. Но я что-то не вижу благодарности, женщина!
-Что же ты от меня хочешь? — с вызовом спросила Оля и тут же пожалела. Она увидела в глазах Егора что-то ранее незнакомое ей: опасное и страшное.
Егор повалил девушку на диван. Его губы заскользили по её шее, а рука задрала платье и бесцеремонно гуляла там, где ещё никто и никогда её не касался.
Нет. Не надо…пожалуйста…Егорушка… зашептала Оля, — не делай этого, пожалуйста…не сейчас…не так…
Егор оторвался от девушки. Её молящие нотки отрезвили его, ведь меньше всего на свете он хотел сделать ей больно.
— А как? — спросил он. — Когда?
— Ты был прав,— быстро заговорила Оля, воспользовавшись передышкой. — Я всё поняла. Но мне нужно немного времени, пожалуйста. Мне надо привыкнуть к тебе…такому…сильному.
Егор улыбнулся, и в его улыбке опять появились знакомые мальчишечьи черты, но они больше не обманули Олю. Она твёрдо знала, кто сидит перед ней, и как сложно будет его обмануть. Но также твёрдо она знала и то, что никогда не оставит Артёма одного в лагере…
С каждым днём, что проводила Оля в поместье Барона, она всё больше узнавала об окружающем её мире, и всё больше ужасалась тому, как выращивают детей в лагерях, сознательно лишая их элементарных знаний. Егор рассказал, что лагеря были придуманы 130 лет назад сразу после Ядерной Войны. По этим землям бродило много разрозненных групп людей, пытающихся самостоятельно выжить на опустошённых территориях. Те группы, которые смогли найти или сохранить незаражённое огнестрельное оружие создали несколько Посёлков. Они обещали защиту тем, кто начнёт распахивать поля, в обмен на часть урожая.
Со временем уйти из Посёлка добровольно в поисках лучшей жизни рабочие уже не могли. Люди начали устраивать бунты, но все они жестоко подавлялись. Тогда в одном из Посёлков провели эксперимент: у родителей черни (так стали называть рабочих) отобрали маленьких детей и до совершеннолетия растили их отдельно. Результат превзошёл все ожидания: лагерные дети выросли в исключительно послушных взрослых. Они не устраивали бунтов и спокойно принимали свою участь такой, какая она есть. С тех пор всех детей, рождённых в бараках, по достижению 3-ёх летнего возраста разлучали с родителями. Конечно, Ловцы доставляли в лагеря периодически с воли других людей, но в целом, это не портило картины.
Чернь занималась выращиванием зерна и овощей, токарными, плотницким и слесарными работами. А пользовались результатом их труда, так называемые, высшие касты: Барон, его управляющий, домовая прислуга, Ловцы, Охранники, Сборщики ( те, кто приносил из Заражённой Зоны полезные вещи, оставшиеся от довоенной цивилизации и нетронутые радиацией), Торговцы и все их семьи.
Посёлков было несколько. Периодически Бароны встречались на Вольных рынках и обсуждали общие торговые и военные дела.
На западе от Посёлков находились земли дикарей. Это были потомки тех людей, которые ещё до начала Ядерной Войны, ушли в леса. Они отказались от благ цивилизации и жили так, как некогда жили их предки. Дикари умели производить много полезных вещей, и люди из Посёлков периодически устраивали набеги на их земли. Дикарей пытались приучить к лагерям, но тщетно. Они или убегали или умирали.
На востоке тоже жили общины. Они говорили на другом языке и практически не контактировали с Баронами. После войны в боях за ресурсы они отличились особенной жестокостью и решительностью. Бароны уважали и не связывались с ними.
И если с севера к землям Посёлков подступала Заражённая Зона, то, что было на юге, — Егор никогда не рассказывал. Иногда он брал Олю с собой и показывал ей, как охотятся Ловцы на людей. Он гордился своими навыками и умениями, а у девушки в душе всё переворачивалось после каждого такого выезда. Но она никогда не показывала ему этого, делая вид, что целиком и полностью разделяет его образ жизни.
Шакал стал правой рукой Барона и у него появился личный автомобиль. Егор не заботился об экономии топлива из подземных бункеров и с упоением носился по бездорожью мимо громадных металлических конструкций, покрытых заросшей травой и мхом. Он и Олю научил водить свой автомобиль, чтобы девушка вместе с ним могла разделить экстаз от скорости и вседозволенности.
Вскоре Барон отправился на очередную межпоселковую встречу. Егор сопровождал хозяина повсюду, и Оля, которую тоже взяли на Вольный рынок, оказалась предоставлена сама себе. Опасности это не представляло, потому что никто не посмел бы тронуть женщину Шакала, известного далеко за пределами родного Посёлка. А девушка смогла изучить Вольный рынок вдоль и поперёк.
Проходя мимо рядов, Оля услышала, как один торговец хвастался другому, что у него сегодня удачный день, и он продал человеку из Первого Города какую-то истлевшую книгу аж за два полных рожка патронов.
— Кому?! Кому Вы продали?! — воскликнула девушка, подскочив к торговцу.
— Человеку из Первого Города, — ответил тот, отшатнувшись.
Сердце девушки учащённо забилось: ей не послышалось!
— Где он? Где этот человек? — спросила она, стараясь скрыть волнение.
Торговец пожал плечами.
— Он был здесь утром.
Оля разыскала Егора. Но тот был не в духе: Барону хотелось иметь своего переговорщика на скорой встрече с вожаками восточных общин, но никто из Ловцов не владел их языком. И эту проблему повесили на Шакала.