Копия моего мужа (СИ)

— У нас есть молоко? — спрашиваю, приоткрывая дверцу холодильника.
— Есть. А тебе зачем? — помощница по дому странно поглядывает на меня.
— У меня в комнате крошечный котёнок, — наконец нахожу бутыль с молоком и достаю его наружу.
— Ты как хочешь, но я в этом не участвую! — вспыхивает Ирина. — Мне и одного раза хватило.
Помощница показательно поворачивается ко мне спиной и больше не заговаривает. Ну и ладно, сама справлюсь. Я грею молоко на плите, пока оно не закипает. Остужаю, переливая из посудины в посудину, долгих пятнадцать минут ищу пипетку, потому что Ирина не отвечает на мои вопросы и наконец поднимаюсь к себе в комнату.
Котёнок мирно спит укутанный моим одеялом. Согрелся, бедняга. Я вновь беру его на руки, набираю пипеткой теплое молоко и подношу к его рту. Котёнок ворочает головкой и всё содержимое пипетки выливается куда-то мимо. Я негромко ругаюсь на свою нерасторопность, но не сдаюсь. Делаю ещё одну попытку — набираю молоко, подношу к раскрытому ротику, но котёнок даже не думает глотать.
— Как же мне тебя накормить? — громко вздыхаю от собственного бессилия.
Я знаю о том, что таких малышей нужно кормить каждые три часа, иначе он просто не выживет. Но как это сделать, если у меня не получается? Мне становится неожиданно страшно, что и с собственным ребёнком я однажды не справлюсь.
— Давай я попробую, — слышу за своей спиной знакомый баритон и тут же вздрагиваю.
Повернув голову назад замечаю в дверном проёме Рустама. Он стоит, опираясь о косяк в белоснежной рубашке с закатанными рукавами и чёрных брюках. Загорелые руки с крупными видными венами находятся в карманах. Становится интересно, где Тахиров провёл последние полгода и зачем вообще куда-то улетал? Я понимаю, что совершенно ничего о нём не знаю — о человеке, с которым живу над одной крышей.
— Попробуй, пожалуйста… — произношу несмело и протягиваю Рустаму котёнка.
Мы впервые соприкасаемся. Я вкладываю шерстяной комок в его большие теплые ладони. Задеваю грубую кожу, ощущая при этом легкий электрический разряд по телу. Опускаю глаза в пол, чувствуя, как щёки становятся пунцовыми от стыда, хотя ничего постыдного я не делаю.
Рустам находится рядом со мной, буквально в нескольких сантиметрах. От его пахнет тем же парфюмом с нотками табака — таким запоминающимся и выразительным, что мой мозг сигнализирует об опасности. Умом я понимаю, что от него надо бы держаться поближе, но котёнок… В руках Тахирова животное кажется совсем крошечным. Рустам уверенно фиксирует пальцами шею котёнка и тот неожиданно начинает сам втягивать в рот молоко.
— Нужно направлять его, — произносит Тахиров, набирая очередную порцию молока. — Видишь?
Я вижу, да. Вижу уверенные движения мужчины, который сейчас до боли напоминает мне покойного мужа. Потому что Тим тоже никогда не бросил бы в беде несчастное животное. Потому что он точно так же знал бы как действовать даже в самой безвыходной ситуации.
Следующее наше касание даётся мне проще. По телу разливается странное тепло, которое проникает мне прямо в сердце. Я неотрывно смотрю на лицо Рустама, на его нос, брови, губы. Разум становится мутным, кажется, что я совсем сбредила и передо мной стоит человек, которого я, кажется, по-настоящему любила. Его близость сейчас меня не пугает — напротив, мне почему-то хочется, чтобы он побыл со мной подольше. Рустам не уходит — возвышается надо мной и неотрывно смотрит, как у меня получается дать котёнку молоко.
— Спасибо за помощь, — произношу и встречаюсь с ним взглядами.
Я радуюсь, словно маленький ребёнок — котёнок будет накормлен, и он не умрёт.
— Заканчивай и спускайся на ужин, — произносит Тахиров строгим голосом, вновь превращаясь в чужака.
— Сейчас, я только уложу его спать, — глажу котёнка по пушистой шёрстке и умиляюсь. — Я же могу оставить его у себя?
Тахиров несколько секунд молчит, смотрит прямо на меня своими чёрными глазищами, остановившись в дверном проёме.
— Можешь, — кивает он после недолгих раздумий и выходит из моей комнаты.
  
Глава 12
 
Я успокаиваюсь лишь после того, как убеждаюсь — малыш-котёнок накормлен и согрет. Тщательно мою руки после прогулки, переодеваюсь в свободные джинсы и толстовку, завязываю непослушные волосы в высокий хвост и спускаюсь на первый этаж.
Мысленно надеюсь, что Виктория уже ушла, но не доходя до гостиной слышу её томный вкрадчивый голос, обращенный к Рустаму. Если Тахиров не трахает тех, с кем работает, я не удивлюсь, если Виктория уволиться по такому поводу.
Едва я переступаю порог прихожей как её голос умолкает. Она бросает на меня злобный взгляд, будто я виновата в том, что здесь нахожусь и им мешаю. Я бы с радостью свалила отсюда, посылаю ей ответный, да только идти мне некуда. И всё по воле Рустама.
Я занимаю свободное место напротив Виктории. Беру в руки столовые приборы и начинаю с аппетитом поглощать утку по-пекински. Помощница Тахирова так сильно умотала меня сегодня, что я готова сейчас слона съесть.
— Виктория Леонидовна сказала мне, что вы неплохо поладили? — Рустам берёт в руку бокал с виски и всматривается в янтарную жидкость, которая плещется на дне. О толстое стекло звучно бьются кубики льда.
Перевожу свой взгляд на невозмутимое лицо Вики и решаю не портить и без того напряженную обстановку за ужином. Раз она решила поиграть в хорошего полицейского, то я точно не хочу быть плохим.
— Да, мы поладили, — протягиваю руку к стакану с яблочным соком и делаю несколько мелких глотков.
— Отлично, — Рустам бросает на меня беглый взгляд и приступает к ужину. — Потому что Виктории я доверяю.
На этих словах лицо помощницы Тахирова расплывается в довольной улыбке. Такое ощущение, что ей вручили как минимум Нобелевскую премию, либо она выиграла миллион долларов в лотерее. Но нет, всего лишь любимый босс похвалил за преданность и старания. Я недовольно хмыкаю и буквально вытравливаю из себя внезапно появившуюся злость. Откуда она взялась и почему я так по-собственнически реагирую на Рустама? Словно мне есть дело до того, кому он доверяет и с кем проводит рабочее время.
— Мне безумно лестно, Рустам Ильдарович, — Вика тянет к нему свою тонкую руку через стол и слегка сжимает за локоть. — Я правда выкладываюсь как могу, на полную катушку.
С этими словами она переводит свой взгляд на меня. Взгляд победительницы в негласном бою за внимание Рустама, который она сама себе же и придумала. Уж я-то бороться за него не собираюсь. Чтобы добить меня окончательно Виктория начинает разговор о неведомых для меня поставках и презентациях. Называет фамилии незнакомых людей, которые имеют значение только для них двоих. Я не ощущаю себя тупой рядом с ними, просто явно лишней.
— Спасибо, было вкусно, — расправившись с ужином поднимаюсь с места. — Я, пожалуй, пойду к себе.
Рустам смотрит на меня чуть прищурившись, а затем слабо кивает и вновь включается в разговор с помощницей. Я быстрым шагом направляюсь в сторону лестницы, мечтая поскорее заткнуть уши, чтобы не слышать отвратительный голос Виктории.
В комнате первым делом проверяю как себя чувствует котёнок. Не замерз? Не голоден? Крошка вновь начинает жалобно пищать, и я несколько минут подряд массирую ему животик, а затем повторно кормлю. Читала, что таким малышам нужно питаться минимум каждые три часа и я намерена не нарушать этот график. Глядя на умиротворенное личико котёнка думаю над тем, что завтра обязательно поеду в ветлечебницу, чтобы его как следует осмотрели и возможно дали мне дельные советы по уходу за ним.
Забраться в кровать мне удается только к полуночи. Почему-то болезненно тянет поясницу, а живот схватывает чаще обычного. Что же, по крайней мере на котёнке я потренировалась быть мамой — ответственной и заботливой, поэтому рожать собственного ребёнка не так-то страшно.
Я завожу будильник, чтобы через три часа опять покормить малыша и едва опускаю голову на подушку, как слышу отчётливые шаги, приближающиеся к моей комнате. Испуганно сажусь на кровати и тяжело дышу, судорожно вспоминая закрыла ли я дверь на замок. Шаги стихают прямо у комнаты. Мне кажется, что я даже слышу тяжелое дыхание Тахирова за дверью, но пошевелиться и убедиться в его присутствии лично не могу. Он стоит у комнаты ещё несколько секунд, а затем шаги возобновляются и слышится звук захлопываемой двери по соседству.