Байки про Шпионов и Разведчиков
илань, и лев, мирно пившие до этого из одного водопоя,
вместе же спасаются паническим бегством. Услышав эти
слова, главный Гусь и главный Товарищ посмотрели друг
на друга, а потом одновременно перевели взгляды на
одного интересного типа, сидевшего за угловым
столиком...
Это был мулат в засаленном белом кителе с одним
витым погоном на левом плече (судя по ниткам на правом
плече, другой погон тоже некогда имел место, но был,
видимо, грубо и цинично сорван в процессе выяснения
отношений, либо просто для обмена). Данного
индивидуума украшала черная морская фуражка с крабом,
а перед ним на столике стояла огромная пишущая
машинка типа "Ремингтон"* вкупе с толстой пачкой
мелованных гербовых бланков, с золотыми виньетками,
шапкой канцелярии Губернатора Бельгийского Конго и
печатью ветеринарной клиники Леопольдвиля. Адольфо,
так звали владельца белого кителя, выдавал за этим
столом виды Бельгийские жительства всего за пятьдесят
франков штука, но ввиду того, что идиоты к этому
времени закончились даже здесь, он несколько заскучал.
Когда к его столику направились два явно не
простых человека, на лице мулата отразилось сразу три
желания: прикинутся шлангом, убежать и догадаться о
том, сразу его будут исполнять или предварительно
побьют. Нет, у бельгийского ветеринарного дипломата
была, конечно, охрана: за соседним столиком сидела
троица типусов, и у одного из них был даже потертый FN
FAL*. Однако при виде Гуся и Товарища, телохранители
притворились, что просто зашли в кафе испить кофию, а
вооруженный даже попытался спрятать винтовку под
стол, но тревога была ложной...
Жулику в фуражке объяснили, что прямо сейчас
его никто убивать не будет, а даже дадут тысячу франков
и расскажут, как заработать еще больше, и даже будут
защищать какое-то время, но вот, если что-то будет
схалтурено, то как только, так сразу. Осознав суть
грядущих барышей, мулат преданно и часто закивал,
роздал указания своей охране и застучал на машинке
быстрее, чем шесть обезьян из рассказа Рассела Мэлони
"Несокрушимая логика"*
Через четверть часа к кафе подлетел курьер на
мотоцикле и грохоча сапогами, которые ему были на два
размера больше, и гремя волочившейся за ним
наполеоновской саблей, отдал Адольфо честь по-
британски, (потопав ногами и отсалютовав открытой
ладонью) и вручил ему солидный с виду пакет...
А еще через час, все беженцы знали, что на
ближайшем аэродроме сопредельного государства
приземлились то ли десять, то ли двадцать транспортных
самолетов, дабы вывести их любимых в безопасное,
комфортное и цивилизованное место. Но злые ООНовцы
их специально не выпускают, чтобы успеть погрузить в
самолеты партию манго, с целью спекулировать оным в
своей Швеции (на центральном блокпосту стоял грузовик
с манго и его многие видели, и хотя с этой машины просто
сбежал водитель, для народа это манго стало главной
уликой). Но есть, оказывается, выход. ООНовцы обязаны
пропускать организованные группы беженцев, но тех, у
кого есть бумага-пропуск о том, что они работали на
предприятиях компании "Глобус" (название компании
придумал Гусь). Именно эти бумажки печатал и толкал по
пятьсот франков, вспотевший от жадности и страха,
Адольфо (его предупредили, что если цена будет выше, то
сдачу он получит пулей в затылок). Но мулат был далеко
не прост, на улице его охранники вовсю торговали
пропусками из-под полы. А к столику змеилась
вооруженная очередь "руководителей" групп и, что
характерно, без очереди никто не лез, ну, вернее, после
третьего предупредительного выстрела со стороны
нервничающих очередников, нарушители порядка
кончились...
А бедные шведы теряли последние крохи своей
северной флегматичности, ибо не понимали, про какое
манго орет возмущенная толпа и какие там самолеты
прилетели, и что это за идиотские бумажки? А учитывая,
что неизвестные снайперы продырявили все рации,
шведский полковник плюнул и снял блокпосты, отведя от
греха подальше технику и личный состав.
А через границу хлынул поток людей и машин,
среди которых затерялись два Ровера с известными, но не
поименованными джентльменами и товарищами.
*Ремингтон - старинная пишущая машинка,
наследница легендарного Ундервуда .
Агент Кин Конг против диких обезьян
В районе пересечения границ одной маленькой,
странной, но очень гордой Империи и еще пары
государств с большей территорией, но меньшими
амбициями, группа товарищей занималась организацией
ложной закладки. Закладка (или почтовый ящик) - это
такой тайник, где наши разведчики или шпионы
оставляют что-либо для своей агентуры, или наоборот.
Ну, а ложные закладки делают с целью ввести в
заблуждение вражескую контрразведку, подсунуть дезу
или просто подстроить ловушку.
В этом месте, в принципе, уже была старая закладка
для борцов с колониализмом, но приличные борцы в этих
местах быстро закончились, и пять китайских автоматов,
три сорок четвертых Дегтяря*, пара цинков, магазины,
ленты и патронные короба остались не востребованными.
В данный момент двое из ребят по приказу командира
освобождали от старой смазки пулеметы и набивали
ленты для шести коробов (пулеметами командир решил
увеличить огневую мощь группы). А остальные
размещали в разверзнутой яме привезенный с собой ящик
и возились с дерном, ну, и завершал композицию
дремлющий у дерева часовой. Он "дремал" уже минут
пятнадцать с того момента, как в кустах кто-то начал
шебуршиться, причем, так бездарно, что стало ясно - это
не мирное дикое животное, но опасный хомо сапиенс,
хотя и явно не профессионал.
А тут вернулись демонстративно отошедшие по нужде
бойцы, они вернулись не одни. Между ними по земле
волочился на заплетающихся ногах субтильный мулат в
слегка запачканной форме легионера. Экспресс-допрос
выявил следующую полную трагизма историю...
Жил был легионер Франсуа, был он обычным
марсельским "снежком"*, работал официантом в
маленьком портовом кафе, но после одной разборки
между посетителями, переходящей в драку, очнулся
лежащим на полу с окровавленным ножом в руке, причем,
кровь была не его. "Снежку" доказать полицейским, что
это была подстава, нечего было даже и пытаться. Хорошо,
что, буквально через дорогу, был вербовочный пункт
Легиона. И вот Франсуа, легионер 2-го класса, служит на
близлежащей базе и вроде все хорошо, но, как это водится
в жизни, в судьбу легионера вмешалась женщина.
Франсуа усиленно подбивал клинья к Жюли,
работающей на кухне и вроде подбил, и подбил вплоть до
того, что они удалились под сень зарослей и деревьев, где
начали предаваться плотским утехам. Но сладкая парочка
не учла, что на дереве, под которым они расположились,
на мудро припасенном Франсуа походном двухстороннем
одеяле, пребывала стая мартышек.
Если вам кто-то скажет, что у обезьян нет чувства
юмора, то он беззастенчиво лжет, ибо чем объяснить, что
мартышки сидели на своем дереве тихо как рыбки, до того
момента, когда у Франсуа и Жюли не начало происходить,
и тут обезьяны подняли галдеж, одновременно облегчаясь
на несчастную пару. Но визг Жюли был еще громче
галдежа приматов, и визжала она до тех пор, пока на её
визг не прибежал патруль, который сначала заподозрил
Франсуа в попытке изнасилования, а поняв, что
случилось, в полном составе повалился от хохота на
траву. Ибо несчастная пара в процессе страсти и стресса,
соединилась, несколько э-э-э-э... теснее, чем им этого бы
хотелось, и разъединиться самостоятельно у них не
получалось. Отсмеявшись, патрульные отправили гонца в
лазарет за носилками и санитарами, а учитывая то, что
любая военная база по реакции инфополя на новости даст
фору любому кружку вышивальщиц в провинции, народ к
месту происшествия пер буквально колоннами.
Повеселились, короче, на славу. Несчастную пару в
госпитале разлучили, Жюли, как не странно, после этой
истории стала пользоваться