Байки про Шпионов и Разведчиков
бывают и мужчины, и в данном случае всебыло именно так, Хосе выполнял задание Центра, - войти
в круги близкие к отцу Люсии, ибо Советник весьма
интересовал командование повстанцев, но молодые люди,
действительно, полюбили друг друга, и Хосе разрываясь
между долгом и любовью.
И гениальным ходом было то, что он признался девушке
в том, что он борец за свободу. Ну и потом Хосе пошел к
потенциальному тестю, с ног до головы облил его елеем,
обкурил фимиамом и элегантно вербанул, предложив в
будущем правительстве место Министра народной
полиции. А сам Советник Гонсалес вызвал на беседу
своего земляка, командующего батальоном внешней
охраны правительственного квартала (и городского
вокзала за одно), с ходу предложил капитану стать
полковником, а всех своих людей поднять в чине, кого на
ступень, а кого и на две. Капитан был обязан ему всем и
радостно согласился. Советник был из воен-юристов и
умел разговаривать с людьми.
Так что, как-то на рассвете на вокзал прибыл
пассажирский поезд из главного порта страны, и из
вагонов посыпались весьма странные пассажиры, они
были в красных беретах, и с красными повязками на
рукавах, и вооружены были автоматами, имени сержанта,
в младших помощниках у которого ходил сам Хуго
Шмайсер.
Охрана вокзала встретила их буквально по-братски, и,
быстренько нацепив себе на рукава такие же красные
повязки, проводила гостей к колонне армейских
грузовиков и броневиков, которая немедленно двинулась
к президентскому дворцу. Охрана была нейтрализована
заранее ладными ребятами и девчонками в красных
беретах и помогающим им людям капитана.
Подпольщики и партизаны ворвались в коридоры
дворца, где встретили полуодетого президента, которого,
ввиду острого алкогольного отравления, поддерживали
сразу две пассии, одеждой так же не слишком
обремененные. Пассии стали возмущенно кричать, что это
президент и как типа вы смеете тут хулиганичать. На что
народ радостно защелкал затворами и заявил что именно
он им и нужен, а в передних рядах была Люсия в
элегантном комбинезоне, красном берете и с автоматом.
Короче, операция "Троянский конь" закончилась успехом, и наши опять победили.
Р.S. Прадед Хосе на самом деле был родом отсюда, и с
Люсией они уже никогда не расстались. На второй день
после победы Революции они справили свадьбу, на
которой гуляла вся революционная армия, и жили
счастливо, и погибли в один день, прикрывая эвакуацию
партизанского госпиталя, но это было уже в другое время
и, вообще,- это совсем другая история...
Карнавал со стрельбой
На генерала Сиесса готовилось покушение и готовилось
оно вельми не вовремя. Генерал должен был через месяц
подписать многостороннее соглашение и, не смотря на то,
что его сторона была самой мелкой, присутствие генерал-
капитана государства, было необходимо для полного
кворума, мягко переходящего в консенсус. Для того, дабы
генерал дожил до нужного момента, к нему был
приставлен от одной заинтересованной стороны референт
по безопасности, который в совершенстве владел любым
инструментом, от Калаша до ледоруба, и, в добавок,
умеющий продуктивно мыслить.
У специалистов определенного профиля есть один общий
ход... организация сети осведомителей по новому месту
работы, а вот с чего начинать - это уж каждый сам решал
для себя, и данный референт, в случае если операция
проходила в капиталистическом окружении, первый
взгляд всегда обращал на элитный бордель. Конечно,
завербовать там агента было и сложно и опасно, так как
среди этих дам полусвета были завербованные ранее
всевозможными полициями, жандармериями и
сигуранцами, практически все, ибо, уж, больно источник
хороший.
Короче, контакт под псевдонимом Гайка доложил, что в
нумерах на сутки завис лейтенант из бронечастей военной
полиции, бывший завсегдатаем и постоянным же
должником заведения. А тут он рассчитался с долгами и
размахивал пачкой зеленых бумажек гринго, но ночью
расклеился и, рыдая, кричал, что не может убить человека,
вручившего ему медаль "Кондора".
Дальше уже было дело логики и действия. Медаль
Кондора, вручал всегда лично сам генерал-капитан и,
следовательно, его и должен был исполнить данный
бронеходчик. Лейтенант был командиром мобильного
броне-патруля в виде бронетранспортера М-113*, и
периодически дежурил на площади перед президентским
дворцом. На бронемашине стоял турельный пулемет
Браунинг 12,7 мм, и место командира было аккурат за
ним. Следующее дежурство лейтенанта было через пять
дней, так что время еще было.
Лейтенант в сопровождении Гайки и пары ее подруг
перебазировался на съемную виллу, являющуюся ВИП
филиалом данного борделя, а по дороге его аккуратно
подменили на сотрудника безопасности, который и
изображал на вилле с Гайкой и путанами оргию с узорами.
А лейтенанта экстренно потрошили на предмет задания,
связей и контактов.
Лейтенант поплыл достаточно быстро и рассказал про
незнакомца с пачкой долларов и пачкой его долговых
расписок, и о том, что в день его дежурства он должен
расстрелять из турельного пулемета генерал-капитана,
выходящего из дворца, но ни в коем случае не задеть
ожидающую у кортежа свиту.
Когда генерал узнал об этом зловещем плане, он пришел в
бешенство, заявил что ему все ясно и предатели из свиты
не должны быть расстреляны. Он стал, загибая и разгибая
пальцы, диктовать проскрипционный список, а когда
адъютант робко намекнул, что в свите существенно
меньше тридцати человек, генерал рявкнул на адъютанта
и приказал добавить в список свою жену.
Референт уважительно пояснил генералу, что тот
совершенно прав и вообще надо исполнить все
правительство, раз они допустили, что на любимого
генерал-капитана будут покушаться, но хорошо бы
сначала поймать в ловушку главных виновников.
При слове ловушка генерал оживился и потребовал
подробностей, и они последовали.
Референт доложил, что лейтенант, уже гарантированно
перевербованный, выполняя приказ заговорщиков (из
которых он, увы, знает только посредника),
действительно, откроет огонь по генералу. Но вместо пуль
будут шарики с краской, и заряд пороха в патронах будет
ослаблен, и генерал-капитану ничего угрожать не будет,
тем более он будет в бронежилете под кителем. И с этими
словами референт из мгновенно очутившегося в руке
пистолета выстрелил в адъютанта, несчастный дернулся,
на его белом кителе появилось два отверстия, но крови не
было, и сам офицер остался стоять, правда, с несколько
вымученной улыбкой. Референт объяснил генералу, что
на адъютанте тот самый бронежилет, который оденет
генерал. Впрочем, есть еще вариант, при котором вместо
генерала выйдет двойник, но вдруг враги что-нибудь
заподозрят и тогда ловушка может не сработать.
При слове двойник генерал оживился и потребовал
немедленно оного предъявить, а надо было сказать, что
двойника референт заготовил заранее, ведь генерал-
капитан существо неожиданное, а ехать на подписание
соглашения всё равно кому-нибудь нужно.
Осмотрев двойника, генерал остался доволен, и сказал,
что пускай будет двойник, и теперь можно и патроны
оставить в пулеметной ленте боевые (это он так пошутил,
хотя, как выяснилось, главная его шутка была впереди). А
с референтом он еще час беседовал тет-а-тет.
И так наступило утро покушения. Генерал-капитан браво
вышел из дворца, эскортируемый адъютантом и супругой,
свита ждала около трех красных кадиллаков. И тут
открытая башня на бронетранспортёре, стоявшем на своем
штатном месте, повернулась, и Браунинг выдал короткую
очередь, перечеркнувшую генерала и его жену.
Сиятельная пара, из которой полетели красные брызги,
рухнула на мрамор дворцовых ступеней, причем, генерал
положением своего тела олицетворял собой погибшего
при Фермопилах античного героя, а генеральша корчилась
и густо выражалась в стиле торговки рыбой с дальнего
причала Сан-Хуана. (Адъютант рухнул как подкошенный,
еще тогда, когда только зашевелился ствол пулемета,
выбирая цель). И закрутился карнавал...
Частые путчи и перевороты в тех местах люди
воспринимали как Фиесту или Кофрадию* с пулеметами,
то есть - помесь вооруженного цирка