Тихоокеанский шторм (ЛП)

Вскоре они вышли в Индийский океан, пройдя намного южнее Мадагаскара и направились на восток. Многие дни не было видно ничего, но спустя какое-то время они достигли отдаленных берегов Австралии и направились вдоль северо-западного побережья континента, мимо острова Барроу к огромным архипелагам, простирающимся от Дампира вдоль так называемых северных территорий. Море было спокойным и синим, как кобальт, над ним стояло лазурно-голубое безоблачное небо, а климат, к восторгу экипажа, стал теплым и мягким. Достигнув острова Малус, они увидели белые пляжи и нетронутые рифы, от чего у всех отлегло на сердце. В море появились скаты и косяки рыб, а каменные утесы были засижены крачками, скопами и орланами. Дальше в Индийском океане появились стаи дельфинов, выпрыгивающих из воды в фонтане брызг. Это место представляло собой цепь небольших островов, соединенных песчаными отмелями, по которым во время отливов можно было переходить с острова на остров. По сравнению с обугленными берегами, встречавшимися им ранее, это был настоящий рай.
Адмирал Вольский принял решение совершить короткую остановку в месте, которое Федоров назвал бухтой Уэйлера, и отправить группу на берег, чтобы проверить остров и взять образцы воды и почвы. Главный остров на северо-востоке был пуст, но в своей радости они обнаружили восемь неповрежденных жилых домой на южном берегу западного острова Розмари. Здесь также были руины старой китобойной станции и жемчужного промысла, действовавших на острове Малус в конце 1800-х годов. Не было видно никаких признаков присутствия людей, хотя дома были в хорошем состоянии и явно пережили эту войну.
— По крайней мере, эти места вселяют надежду, — сказал адмирал Федорову и молодой старший помощник согласно кивнул.
— Здесь нет ничего, на что стоило бы тратить ракету.
— Слава Богу. Если нам повезет, мы, быть может, сможем найти кого-то на побережье. Если не в крупных городах и портах, то в отдельных поселениях вроде этого.
— Эти места были в значительной мере необитаемы, — сказал Федоров. — Даже в наше время. Мы могли бы найти кого-то в Порт-Хендленде, примерно в ста пятидесяти километрах от побережья. Это бы крупный промышленный порт, один из крупнейших в Австралии, хотя город был сравнительно небольшой. Возможно, нам следовало бы направиться туда. Кроме того, есть Брум, затем Дерби на Кингс-Бей, Уиндхэм, а затем и Порт Дарвин. Однако от Дарвина нас отделяет полторы тысячи километров. Австралия очень большая.
Они провели у острова шесть часов, главным образом потому, что нашли чистую воду и хотел доставить ее на корабль, чтобы пополнить запасы. Некоторые расположились к бортов с самодельными удочками. Настроение экипажа было лучше, чем когда-либо за последние долгие недели. Это место казалось раем для рыбалки — многие вытаскивали на борт сети с коралловой форелью, красными императорами, алыми морскими окунями и другими рыбами, которых они не знали.
На мостике появился Карпов, направившись к креслу адмирала с улыбкой на напряженном лице.
— Мы наконец нашли ваш остров, товарищ адмирал?
— Не вполне уверен, — усмехнулся Вольский. — Он выглядит достаточно небольшим для всего экипажа, и я не вижу пальм и красивых девушек. Возможно, мы продолжим искать, хотя мне представляется, мы достигли края рая. Север погрузился в безумие войны, но здесь нет ничего подобного. Если нам повезет, со временем мы найдем этот остров. Федоров, на карте есть что-либо многообещающее? — Он вытянул голову, выискивая старпома — бывшего штурмана, оказавшегося бесценным во время последнего испытания в Средиземном море. Он заметил, что тот смотрит на корабельный хронометр с тревогой во взгляде.
— Что такое, Федоров? Куранты бить не будут.
— Может, и будут, — ответил Федоров. — С момента нашего ухода с острова Святой Елены прошло одиннадцать суток и восемнадцать часов.
— Да, и это были пустые часы в пустом море. Зачем вы их считали?
Федоров не ответил, но выглядел явно озабоченным.
— Группы еще на берегу?
— Береговые партии? Да, я думаю, они вернуться через несколько часов. А что, хотите на берег сами?
— Я? Никак нет, товарищ адмирал, я считаю, что нужно оставаться на корабле. И я считаю, что было бы разумно вернуть всех наших людей на борт как можно скорее.
Адмирал нахмурился.
— Что такое, Федоров? Что вас беспокоит?
— Время товарищ адмирал. Прошло почти двенадцать суток… И каждые двенадцать суток мы перемещались во времени. И это может случиться еще раз. Возможно, мы не сможем остаться здесь. Если это действительно так, я бы хотел, чтобы все члены экипажа были на борту до полуночи. И лучше поручить Добрынину вслушиваться в работу реактора. Он слышал это каждый раз, когда мы перемещались в прошлое.
Лицо Вольского помрачнело.
— Добрынин проводит технического обслуживание. За реакторы не беспокойтесь. Что же касается экипажа, я думаю очень многие предпочли бы остаться здесь. Если бы пришлось выбирать между этим островом и еще одним походом, я бы сильно подумал. Но давайте предположим, что вы правы. — Он повернулся к посту связи.
— Николин?
— Слушаю, товарищ адмирал.
— Свяжитесь со старшиной Трояком и прикажите возвращаться как можно скорее. Я бы хотел, чтобы все члены экипажа находились на корабле к 20.00. В любом случае, будет слишком темно для безопасной работы на берегу.
— Кроме того, — сказал Карпов, — мы должны учитывать, что кто-то может захотеть остаться здесь. Не будем забывать про Орлова.
— Согласен, — ответил Вольский. — Карпов, не могли бы вы поговорить с этими рыбаками на носу насчет того, умеет ли кто-либо из них нырять?
— Товарищ адмирал?
— Да, я хочу знать, смогут ли они достать несколько хороших омаров или даже крабов. Я сам уже устал от корабельной еды и думаю, что что-то новое будет очень кстати для нас всех. Кто-нибудь желает присоединиться ко мне за ужином?
Роденко, Тарасов и Самсонов быстро «забили места», и хотя в этот вечер им понравились морепродукты, у времени были на них иные планы.
* * *
Прошло много долгих часов прежде, чем они поняли, что произошло. Люди Трояка обыскали остров в поисках чего-либо, представляющего интерес. Они обошли скалистые берега, видели изображения странных существ, вырезанных на красных камнях. Они осматривали каждое здание и сооружение и, наконец, нашли несколько газет на английском языке, которые доставили на мостик. Федоров нашел их не безынтересными.
— Наконец-то! — С энтузиазмом сказал он, когда матрос морской пехоты принес их. — Теперь мы поймем, что случилось! — Это был экземпляр «NT News» из Дарвина. Его взгляд сразу же зацепился за дату — 15 сентября 2021 года. Заголовок бы зловещим. Федоров достаточно знал английский, чтобы понять это.
 
«ВОЕННАЯ ЭСКАЛАЦИЯ!»
 
«ПОЛНОМАСШТАБНЫЕ БОЕВЫЕ ДЕЙСТВИЯ В ЮЖНО-КИТАЙСКОМ МОРЕ!»
 
«ФРЕГАТ КВМФ АВСТРАЛИИ ПОТОПЛЕН!»
 
— Николин, — сказал Федоров. — Можете перевести?
Николин взял газету и начал читать. Его взгляд был мрачен и серьезен.
«Сегодня в южно-китайском море обострились боевые действия в связи с применением баллистических ракет с ядерными боевыми частями против ударной группы авианосца «Эйзенхауэр». Сообщается, что в ударе были использованы не менее десяти ракет, по меньшей мере две из них с ядерными боеголовками, в результате чего были потоплены пять кораблей: авианосец «Эйзенхауэр» и четыре корабля сопровождения, включая фрегат флота Австралии «Дарвин», входивший в состав Объединенного флота сил безопасности. Совет безопасности ООН немедленно осудил случившееся как вопиющую эскалацию конфликта, однако резолюция была заблокирована вето Китая и России».
Лицо Федорова выдало неподдельное удивление, и Карпов и Вольский придвинулись ближе, глядя на газету с явным недоумением.
— Люди продолжают применять ядерное оружие против боевых кораблей, — сказал Вольский. — Не принимайте на свой счет, Карпов.
Карпов кивнул.