Околдованные любовью

Наступило молчание.
– Я с удовольствием вспоминаю нашу личную жизнь, – наконец сказал Джаред.
Лиззи захотелось его ударить. Как он может так спокойно говорить? Они были без ума друг от друга. Они были супругами четыре года. Лиззи думала, что проведет с ним всю оставшуюся жизнь. А теперь он говорит об этом как о короткой интрижке давней молодости.
– Давай наконец распишем наши роли. Ты делаешь мне одолжение, я это понимаю. Я перед тобой в долгу. Что скажешь насчет милости к побежденным? Он протянул ей руку ладонью вверх. В ответ Лиззи протянула свою, хотя и понимала, что это просто его хитрый прием. – Как знать, – проговорил он, сжав ее пальцы, – может быть, и я тебе понадоблюсь.
Никогда, было первой ее мыслью. Ты уверена? – мелькнула вторая, когда тепло его пальцев всколыхнуло в ней прежние чувства.
Лиззи уставилась на свою ладонь в его руке. У Джареда были прекрасные руки, с длинными красивыми пальцами. Лиззи так любила смотреть, как он рисует, так же нежно сжимая карандаш, как сжимал в объятиях ее.
Джаред медленно выпустил ее руку. Лиззи почувствовала, как его пальцы ускользают из ее ладони.
Он медленно разложил на столе чертежи, отодвинув приставку для карандашей и тарелку с кукурузными хлопьями.
Назад в настоящее. Лиззи моргнула, заставляя себя всмотреться в чертежи.
– У тебя слишком много пустого места – Нет, – возразил Джаред. – Я должен быть уверен, что здесь смогут проехать инвалидные коляски.
– Хмм. – Соберись, Лиззи. Она оперлась на край стола, рассматривая чертежи, ее сердце сладко замирало при виде массы неиспользованных возможностей, которые могли бы позволить этому «Дому ужасов» соперничать с лучшими «Домами». В том числе и ее.
– Я хочу с помощью этого «Дома» помочь клинике заработать. Им это необходимо. Сам я встану на ноги быстро, и мне хотелось бы помочь другим.
Лиззи посмотрела на него.
– Так вот откуда ты знаешь эту клинику.
Джаред улыбнулся.
– Да. Я чуть было не сошел с ума, ожидая очереди. – Его улыбка погасла. Но дети меня тронули. Я поправлюсь. А кто-то из них – нет.
Он вернулся к чертежам, а перед глазами Лиззи стояла картина: Джаред в клинике, в окружении детей-инвалидов.
– О, Джаред. – Она закрыла лицо руками. – Единственное, чего я не могу перенести, – это детское горе. Но мои «Дома» требуют на постройку несколько недель. Ты не успеешь в этом году. – Она отвела руки от лица и посмотрела на Джареда. – Мне очень жаль. Честное слово.
Его лицо посуровело.
– Тогда сделай что-нибудь временное, легкое.
Лиззи покачала головой.
– Я занята. Абсолютно. Даже на простенький проект нужна уйма времени.
Я…
Джаред сжал ее руки в своих.
– Прошу тебя…
Хитрюга. Смотрит на нее снизу вверх. Шантажирует детьми-инвалидами. Как она может ему отказать? Ее замучит совесть.
Вздохнув, она предупредила:
– Это будет трудно. И дорого.
Джаред с облегчением улыбнулся:
– Я знал, что ты согласишься.
Лиззи тут же пожалела о своем решении.
– Я не шучу насчет денег. Придется учитывать сверхурочные и сжатые сроки.
Может быть, овчинка выделки не стоит?
– Насчет денег не беспокойся. – Джаред отмел этот вопрос как пустяковый.
– Сегодня мои родители устраивают небольшой прием. Вечеринку для сбора средств. Вот почему я в Хьюстоне.
– Они решили сделать это, еще не зная, что я соглашусь помочь? – А она-то вообразила, что он прилетел только ради нее.
Джаред отъехал назад.
– Они не знают никого, кто мог бы устоять перед обаянием их сына.
Лиззи хотелось чем-нибудь швырнуть в него.
– Приду за тобой в половине восьмого. – Он покатил к выходу.
– Не поеду!
– Но ты должна там быть.
– Меня не приглашали. – Родители Джареда если и приглашали ее куда-нибудь, то без особой охоты.
– Считай, что ты приглашена, – небрежно бросил Джаред. – Кто еще может так хорошо убедить людей вложить деньги, как не ты?
– А тебя не волнует, что у меня на сегодня могут быть другие планы? Лиззи вышла за ним в холл.
– Нет. – Он улыбнулся ей через плечо. – Карлин сказала, что ты свободна.
– Карлин не касается мое личное время! – громко, специально для Карлин, заявила Лиззи. – К тому же когда я должна делать проект?
– У тебя впереди целый день. Да и нужно-то всего несколько набросков. Эти люди – не архитекторы.
– Несколько набросков! – Лиззи начала закипать. – Для моих «Домов» нужно гораздо больше, чем несколько набросков!
– Неважно. Но закончи к половине восьмого.
– Джаред!
Он развернул коляску. Вид у него был самодовольный.
– Если я поеду, – с нажимом сказала она, – я встречусь с тобой там. Не хочу тебя обременять.
– Нет, я настаиваю. Но можешь подождать меня у выхода. Эта мощеная дорожка – просто убийство. Да, и еще кое-что. – Он оглядел ее с головы до ног. – Они – страшные консерваторы.
Лиззи подняла бровь:
– На что ты намекаешь?
Он указал взглядом на ее брошку. – Оставь все блестящие цацки дома.
– Мне нравятся блестящие цацки.
– Элизабет, – жестко сказал Джаред, – постарайся меня не осрамить.
Медленно, с достоинством, Лиззи прошагала к дверям и широко их раскрыла.
На ступеньках уже лежали две широкие планки – это позаботились Карлин и Эдвард.
– Я не посмею, Джаред.
Остановившись в дверях, Джаред внимательно посмотрел ей в лицо. Лиззи улыбнулась. Бросив напоследок предостерегающий взгляд, Джаред выехал на улицу.
Лиззи долго выбирала платье. Наконец она определилась с нарядом. Полгода назад она заказала его по каталогу, но когда его прислали, стало ясно, что платье надо носить, предварительно сбросив фунтов пять веса.
Конечно, она никогда не сбросит эти пять фунтов, поэтому платье и висело без употребления в шкафу. На ярко-красной шелковой ткани сверкали оранжевые блестки. Длина юбки – не ниже середины бедра. Лучше не придумаешь!
Для полноты картины Лиззи так взбила волосы, что каждый завиток торчал сам по себе. В ушах сверкали хрустальные сережки в виде тыкв. Серые тени туманили глаза. На ногах – оранжевые мягкие туфли.
Джаред будет в шоке.
Лиззи с трудом сдерживала себя. Ровно в семь часов тридцать семь минут Джаред подъехал. Видимо, он решил немного опоздать на тот случай, если Лиззи еще не готова.
Но она была уже готова. Одетая в самый пестрый свой наряд. Так он и знал.
А чего он еще мог ожидать, заранее попросив не осрамить его? Именно это она и собиралась сделать.
Джаред улыбнулся, вспомнив выражение ее лица сегодня утром. Ему предстоит нелегкий вечер, но он того стоит. Если бы он и раньше избегал столкновений с ней и действовал хитростью, они бы до сих пор были мужем и женой.
Он поежился. Пугающая мысль.
Выезжая, он ради развлечения попытался представить себе, как она будет одета. Отметя мысль о том, что на ней будет только черный галстук – а Лиззи вполне была на такое способна, – он решил, что она, скорее всего, завернется в черный саван, вымажет лицо белой краской и прихватит с собой метлу.
Элизабет вышла из тени. Джаред затаил дыхание, глядя, как она приближается к машине, держа в руках футляр с чертежами.
Он посмотрел на ее талию.
Потом на шею. Еще чуть-чуть – и их глаза встретятся.
Она глянула на него сквозь ресницы, потом, слегка приподняв юбку, села в машину.
– Неплохо. – Джаред зааплодировал.
Элизабет никак не отреагировала, одернула юбку и, глядя на дорогу, пристегнулась ремнем безопасности.
Джаред удивленно посмотрел на нее. Никогда не знаешь, чего от нее ожидать. Сначала его очаровывала ее дерзость… пока это не вошло в привычку.
А теперь? Это становится интересным.
Элизабет тряхнула головой, блеснули серьги. Блестящие шарики на длинных цепочках, почти касающиеся обнаженных плеч. Джаред присмотрелся. Да это же тыквы!
– На что это ты уставился? – фыркнула она.
– На тебя.
– Почему это?
Джаред ухмыльнулся: