Акробат. Дилогия (СИ)

Его часто называли казаком. Его и его земляков. Там, в армии. За смелость, боевой задор и, конечно, за происхождение. Как-никак, родом ребята были с юга Украины. Когда-то там шумела великая вольница. Стояла стеной, защищая свой народ от многочисленных врагов. Шумела-то шумела, да отшумела давно. Осталась только память и, в какой-то степени, национальная гордость, которая не очень-то поощрялась, считалась проявлением национализма. Правда, в последнее время казаки снова появились в их краях. У Лешки к ним отношение, как ни странно, было отрицательным. Нет, безусловно, сильные парни в шароварах с «оселэдцямы» на головах, гарцующие на рослых конях, замечательно смотрелись на фольклорных праздниках. Но одна встреча буквально шокировала его. В один из праздничных дней возле пивного ларька он увидел коренастого парня, молодого, но с внушительным брюшком. Парень был одет в казачий мундир времен царизма. Его грудь украшали ордена того же времени, да еще в таком количестве, что сам Жуков или Брежнев позавидовали бы. Поглаживая длинные усищи, парень с гордостью объяснял, что эти ордена он носить имеет полное право, поскольку они передаются по наследству. Тогда это так разозлило Лешку, что если бы не друзья, быть бы казаку битому. За обе свои медали он заплатил кровью. Своих врагов и своей собственной.
Потом он узнал, что за казаками водились и делишки похуже, чем позерство. Один атаман даже угодил за решетку. Больно рьяно наводил порядок на местном рынке, чем вызвал недовольство торговцев. Тупоголовые, не уловили разницы между рекетерами-кавказцами и защитниками-казаками. Обиднее всего, что эту разницу не уловили и правоохранительные органы.
И вот теперь он, как самый настоящий казак, едет по дикой девственной равнине на боевом коне и размышляет о житье-бытье — думу думает. Кто бы мог подумать, что все так обернется?
Правда, справедливости ради, нужно признать, что Серый на боевого коня не тянул. Это была на редкость ленивая скотина. Большую часть времени он тащился со скоростью черепахи, и заставить его двигаться быстрее, было чрезвычайно трудно. Свое имя от Алексея он получил не столько за масть (хотя он ей соответствовал), сколько в честь «скакуна» небезызвестного Санчо Панса, которому не уступал по скаковым качествам. Наверное, Серый был старым, но такой знаток лошадей, как Леха, определить его возраст не мог. Единственный способ, который он знал — по зубам. Но заглядывать в пасть этой скотине…Боже сохрани! Еще цапнет, чего доброго. Пусть спасибо скажет, что к его морде приходится подносить воду и еду.
Да и самого казака назвать Голотой — было бы преувеличением. И шапка у него была целая, без дырок — красивая, меховая со свисающими хвостиками, как ленточки у бескозырки, чересчур теплая для этой погоды, и одежда дорогая, соответствующая местной моде. За кушак был засунут кинжал, простой, без особых изысков, но с хорошим лезвием и крепкой деревянной рукояткой. А главное, в мешке, под подаренным Лией плащом, лежала почти сотня больших золотых монет.
Все-таки деньги — немалая сила. Их влияние на человека весьма велико. Не только одежда, сам внешний вид Алексея изменился. Аккуратно подстриженные волосы, модные усики и бородка. В нем трудно было узнать прежнего Акробата. Скорее, он походил на сына богатых родителей, направляющегося к месту учебы или будущей службы, которую ему подобрали те же родители. Он все меньше и меньше отличался от местных жителей. Привык и к меньшей силе тяжести и к более длинным нолианским суткам. Стал меньше хотеть спать в разгар местного дня, и ночью перестал ни с того ни с сего просыпаться, ворочаясь на своем далеко не всегда удобном ложе. И представлялся он теперь по иному. Имя себе он выбрал — Лис.
Почему, Лис? За время своих странствий он пришел к выводу, что большинство аборигенов присваивают себе и окружающим в качестве имен названия животных. Он знавал, по крайней мере, двух Котов и четырех Медведей. Прочих «зверушек» тоже было немало. Ли-а — опять-таки, название местного зверька. Так что, подобное имя подозрений не вызывало. Да и персонаж был весьма симпатичный. Лешка с детства помнил замечательные «Сказки дядюшки Римуса», которые читала ему мама, и своего любимого героя — братца Лиса. А еще вспоминалась сказка, где рыжая плутовка, притворившись дохлой, утащила всю рыбу с саней крестьянина. Этот трюк напоминал то, что разыграл сам Алексей во время поединка с Разящей Молнией. Тому, что его хитрость удалась, недавно были получены косвенные доказательства.
В поисках Дока Леха исколесил почти всю долину реки Великой. Результат был нулевой. И ничего пока не внушало оптимизма. Дока никто не знал, хотя народу в стране было не так уж и много. Городки были небольшими, жители в основном знали друг друга. Даже крупные города не шли ни в какое сравнение с мегаполисами его родины. И, тем не менее, никакого намека на успех поисков. Некоторые вспоминали, что с похожим парнем они учились, но таким, каким описывает его Лис, он был много лет назад и с тех пор должен был здорово постареть. Другие советовали посетить соседний городок, где человек с подобными приметами был местным священником. Увы — все это были ложные следы.
Был ли вообще смысл искать Дока? Если эта планета была для него всего лишь транзитной станцией, тогда и говорить не о чем. Но лучше об этом не думать, иначе руки опустятся. Лучше подумать о другом. Раз Док так свободно шныряет по галактикам, то и в Межгорье он — пришелец. Стало быть, у него есть все основания опасаться местного царька, страдающего манией преследования. Наверное, он залег на дно, замаскировался. Но, в том-то и дело, что Акробат наделал в стране много шума. Так много, что Док не мог его не услышать и не узнать по описанию своего помощника с Земли. Однако на помощь товарищу он пока не кинулся.
А может, его и не было в Межгорье? Что Алексей знал о Ноле? Межгорье — страна по площади равная примерно Украине, может чуть больше или чуть меньше. На севере — горы, где на огромных высокогорных долинах обитают кочевники. На юге, в океане — обитаемый архипелаг, населенный воинственными племенами, промышляющие, большей частью, рыболовством и морским разбоем. А остальная планета? Что за горами, что за океаном? Может быть Док там? С его-то талантами он в состоянии подчинить себе какое-нибудь племя и стать королем.
Кстати о королях. А если Луэл — и есть Док? А почему бы и нет? Они оба пришельцы, чужаки. Но если Док — это Луэл, зачем эта охота за ним, Акробатом? Разве Серебряный составил плохой словесный портрет? Нет, скорее всего, это тоже ложный след. Но поглядеть на Луэла XI при случае стоит. Вживую, потому что, по портрету на монете понять ничего нельзя. С этими мыслями Леха подъезжал к славному городу Конартрэст.
Город Алексею понравился. Он занимал немалую площадь и располагался в дельте реки Великая. Начинался — в степи и спускался к морю, оседлав многочисленные острова в устье. Невзрачные пригороды, застроенные одноэтажными глинобитными домиками, сменялись районами побогаче, с домами состоятельных горожан, каждый из которых являлся своего рода произведением архитектурного искусства. Особенно красиво выглядела островная и приморская часть города. Широкие набережные и живописные мосты, соединяющие острова, улицы, утопающие в зелени, храмы, своими минаретами указывающие в небо, парусники, стоящие на рейде, при этом много-много солнца — все это вызывало какой-то подъем в душе, смутно обрисовывающиеся надежды. Что-то из детства, что-то Гриновское — Зурбаган, алые паруса…, Город здесь существовал давно и назывался как-то иначе, но с тех пор, как какой-то из королей посетил его и был очарован теплым климатом и живописным пейзажем, пережил второе рождение. Он получил новое имя — Конартрэст, что в переводе тоже означало — королевский город и стал модным местом отдыха для знати и состоятельных обывателей.
Леха немного разобрался в названии города. Дело в том, что в Межгорье издревле повелось правителей звать не по именам, а по названию должности. И Луэл, и Конарт — суть синонимы слова «самодержец», как, например, царь и король. Как бы ни звали принца, взгромоздившись на трон, его высочество принимал, руководствуясь своим вкусом, имя, то-ли Конарт, то-ли Луэл. И соответствующий порядковый номер. Что же касается корявого названия города, то тут уж ничего не поделаешь — особенности местной лингвистики. Впрочем, в устах местных жителей это название звучало довольно приятно. Ну, и сам город производил самое благоприятное впечатление.