Железный регент

— Райд, она просто ребенок, будь снисходителен, — мягко укорил Даор.
— Она старше детей кесаря, — закономерно возразил помощник.
— Дети кесаря — это…
— А можно все же к делу? — перебил я.
— Да, разумеется, — согласился Алый Хлыст. — Что касается увеселительных мероприятий, я хочу прощупать кое-кого из членов совета. Мы распространили несколько слухов о личности наследника, и можно будет понаблюдать, до кого какими путями идет информация. Если…
— Не понимаю, — прозвучал у меня за спиной, чуть слева, до боли знакомый голос. Я вздрогнул от неожиданности, дернул головой в намерении обернуться, но оборвал движение и постарался сделать вид, что ничего не слышу. — Какое удовольствие он находит в подобных играх? Как-то все это мерзко, грязно. Не честный бой, а крысиная возня. Мне кажется, крыс нужно давить, а не разбираться с ними их же методами.
— …Я бы поставил на Тень Камня и еще кое-кого из высокопоставленных. У них есть амбиции и кровь кесаря в жилах, — продолжал тем временем Алый Хлыст. Его моя галлюцинация не беспокоила и с мысли не сбивала.
— …С другой стороны, в этом есть зерно истины. Если передушить всех крыс, почти никого и не останется. Если даже среди армейских людей единицы, то что спрашивать с этого сброда? — продолжил ворчать Рив, облокотившись на спинку моего кресла. — Надо ж было вляпаться в придворное болото, да еще в такое время!
— …Надеюсь, можно положиться? Ив! — резко окликнул Даор, хмурясь. — Ты меня вообще слышишь?
Я вздрогнул от окрика и проговорил хмуро:
— Извини, задумался. Что ты спрашивал?
— Я выражал надежду, что ты проявишь выдержку и самоконтроль, а заодно помелькаешь с этой девочкой-даной среди тех, кто еще сомневается в твоем к ней особом отношении.
— Да, конечно, — пробормотал я с кривой усмешкой. — Не волнуйся, все будет хорошо.
— Ив, ты в порядке? — переглянувшись с Алым Хлыстом, тревожно спросил Райд, внимательно меня разглядывая.
— Слушай, малыш, а хорошая идея. Может, тебе кого-нибудь пристукнуть для поддержания репутации? Представляешь, как весело будет! — продолжал глумиться Рив, склонившись ближе.
— Не хуже, чем обычно, — я отмахнулся от помощника и неторопливо поднялся с места, чтобы пройтись до окна. Я уже не просто слышал голос, но ощущал затылком дыхание и чувствовал запах, а когда видение становится настолько плотным и реалистичным, избавиться от него потом гораздо сложнее. — Даор, мне не нравится твоя идея использовать Рину в качестве наживки. От заговорщиков я ее, положим, сумею защитить, но кто защитит ее от здешних тварей?
— Это от тебя, что ли? — ехидно уточнил Рив, оставшийся у кресла. Он вообще крайне редко перемещался, и это меня несказанно радовало. Когда надоедал совершенно, можно было уйти куда-то в другую комнату, и галлюцинация исчезала.
— Ты недооцениваешь девочку, — убежденно отмахнулся Даор.
Если мои перемещения и состояние его озадачили, то виду мужчина не подал. Впрочем, я при нем творил и не такое, так что почти не сомневался: Алый Хлыст догадывается, что помимо приступов бешенства, склонности к насилию и других мелких проблем, меня сопровождают еще и галлюцинации. Первое время я весьма нервно реагировал на видения, срывался при свидетелях, кидался попадающимися под руку предметами… В общем, сложно было не догадаться. Это сейчас я почти привык и обычно сдерживаюсь, хотя не слушать получается исключительно редко.
— В каком смысле? — спросил я хмуро.
— У нее сильный характер, она не даст себя в обиду. Не думаю, что кто-то из здешних обитателей рискнет всерьез ее задеть, а мелкие шпильки… Мне кажется, она достаточно остра на язык, чтобы хорошо отвечать на них.
— Слу-ушай, — протянул Рив, — а может, у девочки и другие достоинства есть? С чего мы вообще решили, что она трепетная лань? Может, тебе все-таки попробовать ее трахнуть? Вдруг ей понравится?!
— Кстати, о девочке, — резко и, наверное, излишне громко проговорил я, пытаясь заглушить звучащий в голове голос. Кто меня только дернул за язык вспомнить Рину в присутствии этой сволочи?! Можно подумать, прошлого раза не хватило! — Выясни, пожалуйста, все, что возможно, об Айрике Пыли Дорог, это ее отец.
— Ты подозреваешь… — начал любопытный Райд, но я перебил:
— Я ничего не подозреваю, просто пообещал, что попробую узнать. Она мало что о нем помнит, он рано и внезапно умер. Это ведь возможно? — проговорил и понял, что еще мгновение, и случится что-то нехорошее, потому что одновременно со мной заговорил Рив:
— Хм. Занялся сбором родословной? Хорошая идея. Только вот смысл? Или у тебя правда на нее серьезные планы?
— Да, конечно, — медленно кивнул Даор, испытующе глядя на меня. Явно хотел что-то спросить, но я не позволил: я уже перестал понимать, кто о чем говорит и кому отвечает, и не имел сил разобраться во всем этом.
— Позже поговорим, я вернусь к бумагам и просителям. Райд, как освободишься — приходи.
На ходу бросив эти слова, я сцепил зубы, волевым усилием пытаясь задавить гнев, и под озадаченными взглядами собеседников спасся бегством, оставляя гостиную за ехидно скалящейся галлюцинацией.
Запах тлена в кабинете сейчас показался даже приятным. Он, по крайней мере, молчал, не испытывал моего терпения и вообще вел себя исключительно прилично.
Я подошел к столу, оперся расставленными ладонями о столешницу, невидящим взглядом вперившись в какие-то бумаги. Глубокий вдох, медленный осторожный выдох, снова глубокий вдох. Бешено колотящееся в горле сердце потихоньку начало успокаиваться.
За двадцать лет болезни я смирился и привык ко всему. Одного только не мог понять: почему мое неизменное видение обладает именно таким обликом и столь скверным характером? И если первое еще получалось как-то объяснить себе, то в отношении второго даже предположений не было. Зачем галлюцинации выводить меня из себя и намеренно провоцировать?
Наверное, на этот вопрос смог бы ответить кто-то из лекарей душ, с которыми меня сводила судьба, но про видения я не рассказывал никому. Зачем, если это никак не поможет исцелению? Симптомом больше, симптомом меньше…
С минуту я простоял неподвижно, пытаясь прекратить прислушиваться в ожидании очередной реплики, сказанной отлично знакомым голосом. Тишина звенела стрекотом цикад, льющимся сквозь щели в ставнях.
Потихоньку начало отпускать. Я понял, что неосознанно втягиваю голову в плечи, и распрямился. Оглядел пустой кабинет, силясь сообразить, что мне сейчас нужно делать и зачем я вообще сюда пришел.
Вспомнились слова, сказанные перед уходом Даору, начало разговора; обрывки того, что рассказывал Алый Хлыст уже после появления Рива. Последние никак не желали складываться в стройную картину. Кажется, он называл людей, вызывавших наибольшие подозрения, и делился подробными планами на завтрашний большой прием.
Еще с минуту я сидел в кресле и пытался выскрести из дальних уголков памяти имена и конкретные факты, но не преуспел, в итоге плюнул на разговор, посчитав, что его не было, и предпочел вернуться к насущным вопросам. Для чего вызвал слугу (небольшие звонки специально для этого были разбросаны почти по всем комнатам дворца, имелся такой, конечно, и в кабинете кесаря, на столе) и отправил его выяснить, есть ли какие-то просители. Вряд ли, конечно: время дневного отдыха в такую жару свято для всех. Но вдруг у кого-то нечто неотложное, что позволит мне окончательно отвлечься?
Осторожный стук в дверь раздался через несколько минут.
— Господин регент желал меня видеть? — Лиа вошла в кабинет тихо, почти бесшумно, аккуратно прикрыла за собой дверь.
Посетительница оказалась нежданной, но приятной. Я задумался, вспоминая, когда успел распорядиться на этот счет, и сообразил, что — да, утром действительно велел пригласить ее.
— Зачем ты разговаривала с Риной? — спросил, разглядывая женщину, плавно двигающуюся в мою сторону.
Светлые волосы, прижатые узким золотым обручем, свободно спадают на спину. На щеках нежный, чуть смущенный румянец. Взгляд опущен, тонкие пальцы немного нервно теребят узкий плетеный пояс.