Второй Грааль

Лара сглотнула. Эти строчки были последним известием от Энтони Нангалы. Сразу после отправления письма он был похищен и с тех пор словно сквозь землю провалился.
Она спросила себя, смогла бы она ему помочь, если бы не угодила в тюрьму Анарак. Невыносимая мысль. Лара чувствовала себя ужасно.
Она решила немедленно отдать пленку в проявку. Немного свежего воздуха пойдет на пользу. В нескольких кварталах отсюда находилось маленькое фотоателье.
Когда она вышла на улицу, все еще шел дождь.
  
30
 
Утром Эммет Уолш напрасно попытался поменять машину на другую, с исправным кондиционером. Все мало-мальски подходящие модели уже были отданы напрокат или находились в ремонте. Он подумал о том, чтобы вернуть машину и подыскать себе что-нибудь в другом бюро, но дал себя уговорить мужчине из службы проката и довольствовался скидкой.
Остаток утра он провел, разыскивая в библиотеке Порт-Судана информацию о таинственных происшествиях в Вад-Хашаби. Библиотекарь оказался весьма услужливым человеком и выдал Эммету из архива номера «Хартум монитор Судан вижн», местной газеты, выходящей на английском языке. Однако в них Эммет не обнаружил для себя ничего нового. Поиски в ежедневном интернет-бюллетене агентства новостей Судана тоже оказались безуспешными.
Когда Эммет вернулся в отель, там его ждал факс из Исфахана. Лара просила его проверить электронную почту. Безотлагательно.
Так как в отеле не было выхода в Интернет, Эммет снова отправился в библиотеку. Там с напряженным вниманием он прочитал сообщение Лары о неожиданном почтовом поступлении. Она отсканировала и письмо Энтони Нангалы, и проявленные снимки и прикрепила их к электронному письму.
Сначала Эммет открыл файл с письмом. Прочитал о рыбаке Фазиле Мгали и вспомнил, как вчера проезжал мимо рыбацкого поселка под названием Акик. Тот располагался в двадцати-тридцати километрах от Вад-Хашаби.
Эммет, погрузившись в чтение, только покачивал головой. Теперь еще «песочный человек осьминога»… Что бы это могло значить? Иногда цветистый язык аборигенов так причудливо скрывал правду, что почти невозможно было догадаться об истинном смысле.
В надежде, что фотографии помогут ему разобраться, Эммет открыл и другие вложенные файлы. Здесь были снимки из Вад-Хашаби, все как один сделанные в ночное время. Несмотря на темноту и низкое качество пленки, на некоторых снимках можно было различить мужчин в маскировочных костюмах, крадущихся по деревне. Демонов.
Последние три снимка изображали нечто иное — какой-то предмет, лежащий под кустарником. Сначала Эммету показалось, что это нечто вроде вырезанной из дерева фигурки, наполовину закопанной в песок. Затем, однако, он понял, что видит перед собою рукоятку ножа, на конце которой была нанесена эмблема: стилизованный абрис осьминога.
Эммет распечатал снимки и письмо и оплатил счет. Затем попросил библиотекаря узнать по справочнику телефонный номер Фазиля Мгали, однако абонента с таким именем в Акике не было.
Пожалуй, ничего другого не остается, как еще раз поехать туда, подумал Эммет. Уже при одной мысли об испорченном кондиционере на его лбу выступил пот.
Спустя несколько часов он остановился у засыпанной щебнем обочины на холме и вышел из машины. Рубашка прилипла к спине, жара казалась просто невыносимой. Он подошел к краю холма и окинул взглядом Акик. Около пятидесяти каменных домов песочного цвета. В середине деревни он заметил большую площадь, на которой стояло несколько скамей, поодаль виднелся скалистый берег. У набережной на волнах покачивалась одинокая рыбачья лодка.
Эммет сошел по разрушенным, выдолбленным в камне ступеням вниз и неторопливо направился к середине деревни, где встретил двух пожилых женщин, беседовавших каркающими голосами. Увидев его, они смолкли и с любопытством принялись рассматривать его, как, вероятно, каждого чужака, забредавшего сюда. Недолго думая, Эммет направился к ним.
— Фазиль Мгали? — спросил он, даже не пытаясь начать разговор на английском языке.
Лица женщин просветлели, и они бурно принялись ему что-то объяснять. Когда он беспомощно пожал плечами, они стали показывать жестами, в каком направлении ему нужно идти. Эммет понял, что разыскиваемый им человек проживает в доме на краю деревни. Он поблагодарил их легким поклоном. Обе женщины закрыли лицо руками и принялись хихикать.
Эммет пошел к южному краю деревни, рассматривая по дороге дома. Ничего похожего дверные на таблички в Акике не было. Но даже если бы и были, он при всем желании не смог бы их прочитать.
Недалеко от берега он заметил дом, стоявший посреди поля, усыпанного обломками скал с растущим тут и там засохшим кустарником. Дверь дома была открыта. Эммет решил попытать счастья. Он подошел к дому, постучал и бросил взгляд внутрь, однако не решился войти. Он обошел вокруг дома и увидел худого негра в соломенной шляпе, красящего стоявшую на козлах лодку. Заметив Эммета, он отставил ведро с краской и пошел ему навстречу.
— Фазиль Мгали? — спросил Эммет.
Мужчина что-то ответил. Эммет покачал головой, показывая, что не понимает, и повторил:
— Фазиль Мгали?
— Я — Мгали, — на ломаном английском языке ответил мужчина. — Чем я могу вам помочь?
— Мне кое-что нужно, — ответил Эммет. — Информация. Я хотел бы знать, что значит «песочный человек осьминога».
Уголки рта Мгали медленно поползли вниз.
— Я не знать.
— Вы разговаривали с этим мужчиной?
Эммет протянул ему фотографию Энтони Нангалы.
Мгали покачал головой:
— Не знать. Никогда не видеть.
Пожалуй, слишком быстрый ответ. Эммет чувствовал, что Фазиль Мгали его обманывает. Но почему?
— Мистер Мгали, — со всей убедительностью продолжил он, — мужчина на фотографии — мой друг. Его похитили, возможно даже убили. И незадолго до исчезновения он с вами разговаривал. Вы — единственный, кто может мне помочь. Если вы что-нибудь знаете… пожалуйста, расскажите мне!
Он вытащил из портмоне банкноту и сунул ее Мгали под нос. Негр подумал несколько секунд, засунул банкноту в карман брюк и тронулся с места.
— Пойдемте, мистер, — вздохнул он. — Пройдемте в дом. Разговаривать лучше там.
Маленькие, грязные окна не пропускали не только свет, но и дневную жару. В каменном домике Фазиля Мгали царила приятная прохлада.
— Вы хотите пить? — спросил Мгали. — Воду? Пиво?
— Что угодно, только не кофе.
Негр принес из гудящего холодильника, стоявшего рядом с кухонной нишей, две банки с пивом. Одну протянул Эммету, усевшемуся на шатком деревянном стуле у обеденного стола.
После продолжительной поездки на автомобиле по палящей жаре выпить холодного пива было истинным наслаждением. Эммет отхлебнул большой глоток и сразу почувствовал, как его освежила живительная влага.
— Мужчина на фотографии был здесь, — начал Мгали. — Только однажды. Дерек.
— Бакстер, — добавил Эммет. — Дерек Бакстер.
Очевидно, Энтони использовал здесь тот же псевдоним, что и в отеле.
— Он интересоваться деревней. Деревней, где исчезают люди.
— Вад-Хашаби.
— Да.
Эммет вытащил из кармана рубашки один из распечатанных на компьютере снимков и протянул его через стол:
— Этот снимок из Вад-Хашаби. Его сделал Дерек Бакстер. Вам знаком символ на рукоятке ножа?
Мгали взял в руки снимок. Когда он его рассмотрел, в глазах появился страх.
— Да, — тихо сказал он. — Осьминог.
— Что это значит? Откуда этот знак? — спросил Эммет.
Губы негра дрожали, когда он рассказывал свою историю. Эммету пришлось сосредоточить все внимание, а иногда переспрашивать, чтобы из разрозненных английских слов извлечь что-нибудь связное, но постепенно все разрозненные части истории сложились в единый рассказ.
Осьминог был изображен на гербе арабского шейха Фарука аль-Ассада, живущего на другом берегу Красного моря. В Судане, недалеко от Акика, он построил нефтеперерабатывающий завод. Ассад постоянно присылал сюда инженеров, которые следили за эксплуатацией заводского оборудования. Они приезжали в Акик на яхте, потом она их забирала.