Второй Грааль

Эммет передал ему список тех вещей, в которых он нуждался. Гамуди ответил, что все необходимое имеется на складе или может быть получено в течение нескольких часов. За товар он потребовал четыре миллиона американских долларов, с оплатой при получении. После недолгой торговли они сошлись на половине цены.
У Эммета была еще одна просьба.
— Не могли бы вы кое-что разузнать для меня? — спросил он. — Мне нужна информация.
— О какой информации идет речь? — спросил Гамуди.
— Я хочу знать, в какой гавани в позапрошлую ночь пристала яхта «Харматтан». Она принадлежит шейху Фаруку аль-Ассаду, а прибыла из Акика, рыбацкого поселка, расположенного на побережье Судана. Кроме того, я должен знать, куда был отправлен груз.
— Весьма вероятно, что я смогу вам помочь, — сказал Гамуди. — Но это вам обойдется в дополнительные сто тысяч долларов.
Конечно, цена была безбожно завышена, однако Эммету не хотелось больше торговаться.
— Я дам вам вдвое больше, если вы предоставите мне информацию к завтрашнему вечеру, Хасан, — сказал он. — Двести тысяч долларов. Как вам такая сумма?
— Неплохо, — ответил Гамуди. — Даже очень неплохо. По рукам. Я сообщу сразу, как только что-нибудь узнаю.
Целью следующего визита Эммета стало Центральное отделение Саудовского каирского банка в финансовом квартале Джидды. Эммет миновал вращающиеся двери под блестящими золотом буквами, оставив позади шум улицы, все возрастающую суету, пробки в час пик, и вступил в просторный, оснащенный кондиционерами зал из мрамора и стекла. Тут же подошел служащий банка и спросил, какое дело привело сюда Эммета. Вскоре Эммет сидел в фойе верхнего этажа, где находились кабинеты руководства.
Одна из дверей отворилась; вышел мужчина в костюме и блестящих лакированных туфлях и поприветствовал Эммета. Он представился Тариком Фаджихом. На ястребином носу банкира сидели очки в тонкой оправе, усы были аккуратно подстрижены. В кармашке пиджака — в тон к галстуку — шелковый платок с узором «пейсли». [14]
В офисе Эммет повторил, что хотел бы перевести три миллиона американских долларов из Швейцарии в Саудовскую Аравию. О том, на какие цели будут потрачены деньги, он, конечно же, умолчал.
Несмотря на такую значительную сумму, банкир и глазом не моргнул. Очевидно, он привык к трансакциям подобного масштаба. Выполнив все неизбежные в таком деле формальности, он проводил Эммета в зону ожидания и пояснил, что даст распоряжение доставить деньги наверх из сейфа, как только «Кредит Суисс» подтвердит перевод. Секретарю он поручил принести Эммету чашку чая, блюдце с финиками и несколько журналов на английском языке.
Эммет как раз допил чай, когда из кабинета вышел Фаджих. Лицо банкира оставалось бесстрастным.
— Мистер Фицджеральд, — сказал он, — пожалуйста, пройдемте снова в мой кабинет. Боюсь, что у нас возникли некоторые трудности с денежным переводом.
— Трудности? Но…
— Прошу вас, лучше мы все обсудим в моем офисе, сэр.
Эммет поднялся с мягкого кожаного дивана и по красному ковру последовал за Фаджихом в его кабинет.
— Я уверен, что речь идет лишь о досадном недоразумении, — начал Фаджих, после того как они уселись. — Однако мистер Филми из «Кредит Суисс» только что мне перезвонил. Он сказал, что указанный вами счет больше не существует.
Эммет был озадачен. Из множества банковских реквизитов ордена только эти, реквизиты главного счета в «Кредит Суисс», он знал наизусть. Множество раз он переводил с него деньги в самые отдаленные регионы мира. И никогда не возникало никаких проблем.
— Вы уверены, что при передаче номера счета не вкралась какая-либо ошибка? — спросил он.
— Абсолютно уверен. Я уже проверил, сэр.
— Однако счет должен быть! Могу я отсюда позвонить в Швейцарию? Я хотел бы сам поговорить с мистером Филми. Он меня знает. Я уверен, что дело выяснится в мгновение ока.
Банкир нажал на кнопку двустороннего переговорного устройства и попросил секретаря еще раз связать его с «Кредит Суисс». Вскоре зазвонил телефон, и через динамик раздался резкий голос Энтона Филми.
— Мне очень жаль, мистер Фицджеральд, — принялся объяснять тот. — Но я уже сказал мистеру Фаджиху, что в нашей фирме не существует счета с таким номером. Точнее говоря, он больше не существует.
— Что вы хотите этим сказать?
— Что счет был закрыт. Вчера, если быть точным.
Эммет больше ничего не понимал. На этом счете лежал капитал стоимостью в полмиллиарда долларов — деньги, которые накапливались в течение нескольких столетий. И теперь в один момент счет был закрыт?
— Кем? — спросил он.
— Я не могу вам это сказать.
— Мистер Филми! Здесь речь идет об огромной сумме! А вы мне толкуете о тайне вкладов!
Но от швейцарца так и не удалось добиться ответа. Так что Эммету ничего другого не оставалось, как смириться.
На улице он перевел дух и задумался. Кроме самого Эммета на земле было только два человека, уполномоченных распоряжаться счетом в Швейцарии, — Лара Мозени и Энтони Нангала. Оба вне всякого подозрения, Эммет им слепо доверял.
А другие члены ордена лежали погребенными под обломками Лейли-Касла.
Тем не менее кто-то закрыл счет и прибрал к рукам пятьсот миллионов долларов. Но кто?
  
38
 
Лара Мозени второпях сложила вещи в дорожную сумку и бросила взгляд на радиоприемник с часами, стоявший на ночном столике. Семнадцать часов девятнадцать минут. Уже почти двадцать минут, как Эммет должен был быть в «Шератоне», но он даже не позвонил.
Против своей воли она ощущала определенную нервозность. Ларе, правда, удалось поймать своего преследователя на пустующей стройплощадке в пригороде и учинить ему допрос, но тот упорно молчал. Лара так и не узнала, чего он от нее хотел и на кого работал. Но она была уверена, что он преследовал ее от самого отеля. И если он знал ее пристанище, определенно, знали и другие. Эммет и она больше не были в безопасности в «Шератоне». Как можно быстрее и незаметнее они должны найти себе новое место жилья.
В дверь постучали — наконец-то!
— Минутку! — крикнула Лара, поставила сумку на диван и открыла дверь.
Но только она нажала на ручку, как дверь распахнулась — так неожиданно и резко, что Лара даже не успела понять, что случилось. Она отшатнулась, как в тумане увидела какого-то бородатого типа, который ринулся на нее и нанес удар в солнечное сплетение, лишивший ее дыхания. Перед глазами все потемнело, и она упала на пол.
Несколько секунд понадобилось незваному гостю, чтобы связать ее и оттащить на диван. Затем он сел перед ней на стул и стал молча ждать, пока она придет в себя.
Но теперь, несмотря на солнцезащитные очки и окладистую бороду, Лара узнала это лицо. Во время путешествия в Шотландию она видела его в нескольких аэропортах. Это был мужчина, по следу которого она шла в течение последних дней. Японец, говорящий на французском языке, который арендовал машину у «Герца» в Исфахане и наблюдал за квартирой Лары с противоположной стороны улицы. Сегодня на нем был синий рабочий комбинезон с надписью по-арабски «Электросервис Баттани». У него были холодные глаза профессионального убийцы. Пистолет в руке только усиливал это впечатление.
— Меня зовут Том Танака, я спецагент Интерпола, — сказал он.
Голос звучал тоже холодно. Он производил прямо-таки зловещее впечатление.
— Уже долгое время я следую за вами по пятам, госпожа Мозени. Или я должен к вам обращаться как к госпоже Макнамаре или госпоже Уотсон?
Лара незаметно вздрогнула. Мужчина знал ее псевдонимы. И как вскоре выяснилось, довольно хорошо разбирался в деятельности ордена. То, что в ордене считали допустимыми методами борьбы, в его устах звучало как нескончаемый перечень преступлений: нарушение неприкосновенности жилища, недозволенное хранение оружия, вооруженное разбойное нападение, угроза применения силы, нанесение увечий, вымогательство, неумышленное убийство. Лара хотела возразить, но Танака резко прервал ее на полуслове. По какой-то причине он был страшно зол на нее, поэтому она предпочла больше его не провоцировать.