Жизнь, любовь и прочая магия (сборник) (СИ)

— А зачем вам? Нам запрещают разговаривать с незнакомыми! — и она отвернулась, демонстрируя, что разговор окончен.
— Прошу прощения, — пробормотала Лили и прошла дальше, завернув за угол ближайшего дома.
Там она остановилась, прислонившись к стене. Так хотелось поверить в то, что ей просто показалось! И считалочка была именно такой — о гостях и пирогах. А дальше ей не рассказали просто потому, что детей действительно насторожил странный интерес незнакомки. Очень хотелось поверить…
Бедный папа… Через какой ужас ему пришлось пройти… Прежде это было для Лили лишь страшной сказкой, семейным преданием, а сейчас оно внезапно ожило для неё, наполнилось реальностью и… ужасом. Какая она трусиха, оказывается.
Лили не задумывалась о том, что, как и её отец, она сильна своим страхом — страхом за других, а не за себя. Ведь она знала, что ни ей, ни её детям, когда они появятся, нечего опасаться. Ритуал Большого Круга надёжно защищает весь род — до скончания времён.
Её сердце сжималось от страха и боли за других — за этих несчастных девочек, которым, если она права и ей не померещилось, даже довериться некому…
Лили незаметно наложила на себя чары невидимости и крадучись вернулась обратно. Девочки снова крутили скакалку, размеренно повторяя считалочку голосами, в которых Лили послышалась обречённость:
— Пять, шесть, крепче стисни крест,
Семь, восемь, тебя не спать попросим.
Не показалось… Всё верно. Он вернулся. Лили всмотрелась в бледные личики, запоминая их, и решительно зашагала прочь.
Навязчивая считалочка крутилась в мыслях, лишая мужества… Что делать, что делать… Внезапно Лили остановилась. Ну конечно!
Тогда, двадцать один год назад, Холливелы не могли помочь. Но теперь-то могут! Им всё-таки удалось вернуть самого сильного мага в семье — Вайета — на путь истинный. Кажется, они даже использовали перемещение во времени, вопреки существующим запретам на подобные вещи. Но Лили смотрела на вопросы шире — главное, что помогло! Вот к нему-то она и обратится! И он обязательно поможет!
— Семь, восемь, помощи попросим, — вдруг как бы сами собой преобразовались слова считалочки, продолжавшей крутиться в мыслях, но теперь Лили только бодрее шагала, спеша добраться до подходящего безлюдного места, чтобы поскорее переместиться домой и рассказать папе о своём открытии. — Девять, десять, верю и надеюсь!
ЧАСТЬ ПЯТАЯ. Сказки семейства Снейп
— Папа, а сказку? — восьмилетняя Эйлин строго посмотрела на отца.
Гроза всея Хогвартса, директор Снейп, сложил газету и бросил на дочь суровый взгляд, которым можно было бы легко распугать толпу Гриффиндорцев. Но достойная своего отца юная леди не дрогнула. Она смотрела всё так же укоризненно, с полным осознанием своего права и убеждённостью в скорой победе.
— Попроси маму, — предпринял профессор попытку отступления на заранее подготовленные позиции.
Но тут в гостиную вошёл Август — брат-близнец Эйлин — и, обменявшись взглядом с сестрой, отрицательно покачал головой.
— Мама говорит, что ей ещё нужно составить учебный план, — сказал мальчик.
Северус вздохнул. Уж он-то, как директор, отлично знал, что у Гермионы давно составлены все планы эдак года на три вперёд, но не говорить же об этом детям. Проблема была в том, что миссис Снейп (впрочем, как и мистер Снейп) не умела сочинять сказки, а дети хотели именно таких — пусть и неуклюжих, но придуманных специально для них историй, заявляя, что читать они и сами умеют. Правда, семейной традиции чтения вслух, введённой Гермионой, это не отменяло.
Кто же это первым рассказал детям какую-то незатейливую историю, после которой не прошло ни одного вечера без требований рассказать — именно рассказать, а не прочитать! — сказку? Кажется, это тоже была Гермиона. А теперь она, видите ли, пишет несуществующий план, а он, вымотавшийся настолько, что глаза сами закрываются, должен отдуваться…
Но ничего не поделаешь. Северус слишком хорошо помнил собственное детство, в котором "отвяжись", "иди к матери" и "не мешай отцу отдыхать" были ещё самыми мягкими словами из тех что он слышал, когда был маленьким.
Позже Северус научился сам обходить "заботливого" родителя десятой дорогой.
И теперь, когда у него появились собственные дети, Северус дал слово, что у них будут совсем другие воспоминания, а уж слово он умел держать как никто другой. Значит, деваться некуда.
Взглянув на неумолимых слушателей, уютно устроившихся на диванчике и глядящих на него с требовательным ожиданием, Снейп не удержался от нового вздоха и прикрыл глаза, надеясь как-то стимулировать свою фантазию и придумать хоть что-нибудь. Но перед мысленным взором тут же поплыли списки ингредиентов для нового экспериментального зелья. Северус открыл глаза и тряхнул головой.
— Расскажи про Чёрного Рыцаря, — попросила Эйлин, решив придать сказке наиболее интересное для себя направление.
Северус нахмурился. Ну конечно! Всё началось именно с этого! Гермиона рассказала какую-то дурацкую историю про Чёрного Рыцаря — защитника Волшебного Замка и его жителей. Замок несомненно был Хогвартсом, а в Чёрном Рыцаре очевидно воплотились её романтические представления о собственном муже.
И что теперь прикажете делать? Ладно. Всё-таки сказку рассказывать — это не зелье варить, и если получится уж совсем плохо, то, может быть, в следующий раз ему позволят почитать книжку, а не вымучивать тут невесть какой бред…
— Однажды, — бросился Снейп как с обрыва, не представляя, что говорить дальше, — хозяин Волшебного Замка вызвал к себе Чёрного Рыцаря.
— А звали хозяина Сладкий Леденец, — с ухмылкой вставила появившаяся в дверях Гермиона, — потому что он очень любил сладкое и всех угощал конфетами. Вот только от его конфет у всех потом болели зубы, так что со Сладким Леденцом надо было держать ухо востро.
Снейп попытался удержать на месте уголок губ, предательски ползущий вверх. Ну вот, теперь эта идиотская "сказка" точно превратится в фарс. Впрочем, помощь жены явно не будет лишней.
Гермиона устроилась на подлокотнике его кресла и улыбнулась, давая понять, что теперь ход Северуса.
— И чего же хотел Сладкий Леденец от Чёрного Рыцаря? — не выдержал Август.
— Да самую малость, — принял подачу Северус. — Нужно было удерживать вместе Льва и Змею, которые ненавидели друг друга. При этом постараться научить их чему-нибудь полезному и не допустить, чтобы Лев загрыз Змею, а Змея ужалила Льва.
— А ещё постараться, чтобы ненависть Льва и Змеи только крепла, — добавила Гермиона. — Они ни в коем случае не должны были подружиться или хотя бы научиться терпимо и уважительно относиться друг к другу.
— Но почему? — удивилась Эйлин. — Почему бы не постараться наладить отношения Змеи и Льва, если они должны были находиться рядом и вместе учиться?
— Для этого у Сладкого Леденца были свои тайные причины. У него на всё были тайные причины, и он любил добиваться своих целей такими запутанными способами и окольными путями, что порой запутывал сам себя, не говоря уж обо всех остальных. Все жители Волшебного Замка страдали от чрезмерной хитроумности его хозяина, но больше всех доставалось Чёрному Рыцарю, — вздохнула Гермиона.