Ищу актрису на главную роль (СИ)
Энди Тейл
Ищу актрису на главную роль
1 день съемок
— Где Лика? — рявкнул режиссер так, что я едва не пролила кофе на его рубашку. — Где эта… эта…
Вся съемочная группа с интересом ожидала, какой эпитет подберет Илья, а сидящая на стуле Кира тихонько засмеялась.
— Одна нужна мне в следующей сцене, — мужчина взмахнул рукой и снова чуть не задел чашку, что я ему подавала, и сказал, — Найди ее. И приведи сюда. — Я открыла рот, чтобы возразить, но он тут же добавил, — Если потребуется, притащи за волосы. Стоп камера. Перерыв десять минут! — скомандовал он громко и парочка, ритмично двигавшаяся на кровати размера XXXL, разъединилась.
Лица, еще минуту назад полные страсти, стали равнодушно-отрешенными. Девушка потянулась нисколько не стесняясь собственной наготы и взяла у гримерши сигарету. Тонкая струйка дыма потянулась к потолку.
Мужчина остался лежать, его член был все еще напряжен. Ден мог держать эрекцию долго, за что был почитаем нашими режиссерами, как бы смешно это не звучало.
— Ты еще здесь?! — повысил голос Илья, и я все-таки пролила кофе, правда не на рубашку, а на пол, — Бегом!
Кира встала с раскладного стула и, покачивая бедрами, подошла к студийной кровати. Надо полагать, намечалась групповая хм… сцена, в которой не хватало только Лики. Три длинноногие красотки и мускулистый Дэн имеющий их во все…. Много куда, в общем.
Самое время позавидовать. Хотя бы длине ног, идеальной груди, и… И месту на этой кровати.
Я поставила чашку на тележку, вытерла руки полотенцем и быстро пошла к выходу из павильона, рассеяно кивая обнаженным и одетым людям. Это в первый месяц я краснела, бледнела и не знала, куда деть глаза. Заикалась, глядя на мужскую плоть, чем изрядно веселила того же Дена, и старалась не рассматривать соски девушек. Знала ведь, куда устраивалась на работу и все же… все же…
Помню, как обрадовалась мама, когда я сообщила, что получила место на киностудии. Еще бы, можно сказать работа по специальности. Год назад я закончила актерский факультет высшей школы сценического мастерства. Закончить — закончила и одновременно с этим поняла, что никто не торопится предлагать главные роли вчерашней студентке. Но все еще надеялась, устроилась работать в лучший театр города, правда в качестве помощника декоратора, но легка беда начало. Думала, зацеплюсь, получу шанс, сыграю первую роль. И что удивительно, сыграла. Сказала: «кушать подано» в новой постановке, а режиссер даже не запомнил моего… нет, не имени, бог с ним с именем, он даже не запомнил моего лица.
Я поднялась на второй этаж, где располагались личные гримерные и комнаты отдыха актеров. Наша прима занимала самую просторную с балконом и гардеробной. Взялась за ручку, минуту помедлила, вспоминая вчерашние события. Вчерашнюю ссору, если быть честной, а потом решительно постучала. Пусть ругается, пусть плюется ядом сколько хочет, только притащит свою голую задницу на съемочную площадку.
Ожидала ругани, но вот чего не ожидала, так это тишины. Постояв еще минуту, я постучала. И снова в ответ ни звука. Как-то это не похоже на нашу звезду. Я дернула за ручку и дверь тут же открылась. Черт, совсем как во второсортном триллере. Осторожно заглянув в гримерку, я протянула руку и щелкнула выключателем. Желтоватый свет залил комнату, осветил большое в полный рост зеркало, коснулся алых лепестков роз, что стояли в вазе. Значит, после того, как Лика вчера швырнула в меня букетом, она все-таки пожалела цветы и поставила их в воду.
Я прошла в комнату разглядывая беспорядок, небрежно брошенный на спинку стула халат, открытую дверцу гардеробной, почти пустой, кстати. Наряды нашим актрисам не особо нужны. На столе стоял забытый кофе, я дотронулась до кружки. Холодная. Кофе, наверняка, вчерашний. Стояла ли эта кружка накануне, когда Лика кричала на меня? Не помню.
Пожав плечами, я выключила свет и закрыла дверь. Похоже, прима сегодня решила пропустить съемку. Ох, и попадет ей от Аллы, когда объявится.
Я снова оказалась на лестнице, по которой бегала туда-сюда раз двадцать на дню. То за водой, то за полотенцами, за забытыми туфлями и бюстгальтерами из страусиных перьев.
Я — это отнюдь не метр восемьдесят. Я — не красотка, сошедшая со страниц глянцевого журнала для мужчин. Я — это метр с кепкой, непослушные русые волосы, что так и норовят упасть на глаза. Я — это щедрая россыпь веснушек, серые глаза и карандаш за ухом. Я — это тележка с напитками и влажными салфетками. Я — третья помощница первого заместителя режиссера. Если коротко — девушка на побегушках.
— Тая, слышала? — поднимавшаяся мне навстречу Мира на миг задержалась, едва ли не пританцовывая на ступеньках от нетерпения, — Студию «EroDream» (ЭроДрим) выкупил медиа — концерн «World Today» (Ворд Тудей). Что теперь с нами будет? Все начальство на ушах, — он в восхищении взмахнула руками и, едва ли не перепрыгивая через две ступеньки, поспешила дальше на третий этаж, где располагались офисы руководства, звукозаписывающая студия, демонстрационный кинозал и продюсерский центр.
Я ничего не ответила, да и новость не показалось мне особо волнительной. Вряд ли руководству концерна приспичит уволить третью девушку на побегушках. Да и вторую тоже, так что зря Мира волнуется. Мы не того размера фигуры.
Когда, я вернулась в съемочный павильон, режиссера на месте не оказалось.
— Вызвали наверх, — пояснил Ден, все еще валяющийся на кровати, эрекции, слава богу, уже не было, зато было обернутое вокруг бедер полотенце и бутерброд в руке.
— Ну и где наша звезда? — спросила Кира, шелковый халатик разъехался на груди девушки, демонстрируя всем полупрозрачное черное белье.
— Не знаю, — ответила я, возвращаясь к тележке, — Она мне не докладывает.
— Что ты ей вчера наговорила? — спросила Ольга, гася очередную сигарету в пепельнице.
— Наговорила — это мягко сказано, — Кира шевельнула плечами, и халат раскрылся еще больше, — Вся студия слышала, как Лика верещала.
— Таисия! — раздался крик и я, вздохнув, повернулась к вернувшемуся в павильон Илье, — Тебя ждет Алла. А вы, чего встали? Кира, почему до сих пор в халате? Где свет? Ден, скидывай эту тряпку…
— Но Лика же… — начал Ольга
— Сегодня снимаем без нее, — отрезал режиссер, — Живее-живее, не любовники, а сонные мухи.
Ден доел бутерброд и, шевельнув бедрами, скинул полотенцем. Чресла под ярким светом софитов снова стали набухать. Актер проследил за моим взглядом и игриво подмигнул. Я очень постаралась не покраснеть. Черт, полгода прошло, а смущение нет-нет, да возвращалась.
Кабинет Аллы находился на третьем этаже и занимал чуть меньше ста квадратных метров. Попадая туда, я всегда испытывала неловкость. И дело было не в светлых кожаных диванах и не в экране на стене, где всегда крутилась одна из наших лент. Не в панорамном окне, не в столе из красного дерева и даже не в хозяйке этой обители, высокой статной женщине, носившей обтягивающие деловые костюмы и собирающей волосы в тугой пучок. Дело было в фотографиях, занимающих всю западную стену. Яркие, глянцевые, большие. С них зазывно улыбалась Алла лет на двадцать моложе и без каких-либо костюмов. Наша продюсер сама когда-то была примой студии «EroDream», а когда годы взяли свое, у нее хватило ума не цепляться за уходящую славу, а написать сценарий и вложить в первый фильм все свои сбережения. Через полгода она вернула впятеро больше. Хозяйка кабинета не стеснялась своего прошлого, она выставляла его напоказ.
— Алла Сергеевна, — я нерешительно топталась на пороге. Женщина подняла голову от блокнота, в котором торопливо что-то писала и проговорила:
— Проходи, Тая.
Поговаривали, что она знала имена всех сотрудников вплоть до уборщиц и парнишки, что стрижет газон перед административным зданием.
Я остановилась напротив стола, чувствуя себя, студенткой в кабинете ректора.
— Что у вас с Ликой вчера произошло? — спросила женщина, снова склоняясь к блокноту. Я невольно посмотрела на фотографию, на которой Алла сидела верхом на стуле.