Циклическая ошибка (СИ)

      "Потому что у меня недостаточно красивая рожа, чтобы добавлять лишний повод для недовольства, когда смотришь в зеркало". Увы, Гриша бы такой причины точно не понял. 
       - Потому что не мне было его судить и не мне было его прощать. Ну, и я подумала, вдруг, если я где-нибудь ошибусь, меня тоже кто-нибудь когда-нибудь простит. 
       - Нет корреляции, - справедливо заметил Гриша. Связи, действительно, не было никакой. Но не объяснять же было андроиду, что люди - не вполне рациональные существа. Надо думать, если он сопровождал Лесю в клубы, он и так знал об их биологическом виде больше, чем достаточно. 
       - А что бы ты сделал на моем месте? 
       - Я не мог бы на нем оказаться, - категорично ответил Гриша. 
       - Хм. Включи... я не знаю, у тебя, наверное, нет фантазии. Но логика-то есть. 
       - Логика у меня есть, иначе я не мог бы выполнять команды. Вероятно, я бы донес, потому что так принято. Но теперь я вижу, что вариант недонесения более рационален. Это сложный вопрос. Насколько я понимаю, он этический. 
       - Да, пожалуй. Обдумаешь его на досуге? 
       - Это приказ? 
       - Нет, конечно, нет. 
       - Тогда я бы предпочел его не обдумывать. Во-первых, у меня нет систематизированных данных и шкалы для анализа. Во-вторых, я андроид-охранник, а не андроид-собеседник. 
       - В плане тебе не нравится со мной говорить? - опешила Аня. Для нее-то процесс "поболтать о всяком" после трудного дня был самым естественным на свете. Как кофе попить. 
       - Мне не может что-то нравиться или не нравиться. Просто машины стоят вне этики. С тем же успехом можно спрашивать о ней холодильник или кофеварку. Разница в том, что андроид-собеседник способен оперировать абстрактными терминами, которые берет из электронных энциклопедий, и корректировать поведение в зависимости от эмоциональной реакции хозяина. И это будет похоже на диалог, хотя по сути будет только его имитацией. А мне такая попытка с большой вероятностью просто подвесит процессор. 
      Аня слушала во все уши. Это, пожалуй, был самый длинный монолог Гриши на ее памяти. И, черт ее дери, если это не был заодно и самый натуральный диалог. 
       - Поняла. Все, не лезу к тебе с глупыми моральными терзаниями, не волнуйся за свой процессор. Он мне очень дорог. 
       - Да, это семьдесят процентов моей стоимости. 
       - Ты бесценен, - с улыбкой возразила Аня. - Стоимость не всегда равняется цене. Хотя, конечно, сокровище ты сомнительное... 
      Гриша снова думал около пяти секунд, а потом ровно выдал: 
       - Стоимость представляет собой суммарные материальные затраты производителя, выраженные в денежной форме или физических единицах. Цена включает в себя эти расходы и процент прибыли, получаемый продавцом, и всегда выражается в денежных единицах. Это действительно неравные величины. Но у меня есть и стоимость, и цена. 
      Аня фыркнула от смеха. Кажется, у нее внезапно завелся андроид-экономист до кучи. 
       - Если следовать твоей логике, у меня тоже есть стоимость: генетический материал обоих родителей, как исходная информация, плюс косвенные затраты производителя на процесс, энергия то бишь. Они имеют денежный эквивалент. Ну и потом куча затрат в материальной форме: кормежка, обучение и прочее. Это можно подсчитать. Цена у меня тоже есть: меня можно продать на органы, как тебя на запчасти. В принципе, можно и целиком, если какой-нибудь дурак купит. Но ты же не считаешь, что я стою, допустим, десять тысяч юаней? 
       - Нас некорректно сравнивать. Во всяком случае, пока клонирование запрещено. Потому что меня можно заменить идентичной моделью, а тебя нельзя. 
       - Тебя тоже нельзя заменить идентичной моделью. Это будет другая личность, Гриша. 
       - Термин "личность" неуместен. Уместен термин "объект". Но я понял. Это вроде как следы пуль на вещи "Вася"? Поправка на "яркие воспоминания", которая учитывается в итоговой стоимости? 
      Гришу с его убийственными выводами следовало или на гайки разобрать, или принять как есть. Аня хлопнула его по плечу и улыбнулась: 
       - Можно и так сказать.
  
Глава 3. 
 
      1. 
      Жаркое июльское солнце буквально плавило стекла. Жалюзи не спасали: сквозь щели пробивались тонкие как иглы, ослепительно-белые лучи, кромсавшие пространство. На вид - раскаленные настолько, что от них ковровое покрытие должно было немедленно задымиться. Кондиционер гудел на последнем издыхании, не справляясь с таким издевательством природы. В общем, если бы Аня точно не знала, что лежит на собственной кровати в состоянии жутчайшего похмелья, она бы легко поверила, что попала прямиком в ад. 
      Стакан воды был одновременно очень близок - какой-то метр - и страшно далек. Дотянуться до него дрожащей рукой не представлялось возможным, но Аня, сцепив зубы, переместилась на несколько сантиметров влево. Потом еще. Мечта была все ближе, она уже почти коснулась гладкого стекла кончиками пальцев, как вдруг... 
      Жизнерадостное тявканье на лестничной площадке в буквальном смысле уложило Аню на обе лопатки. Стакан грохнулся на пол, она - на смятые подушки. Голову как обручем сжало. 
      Одна оставалась надежда. 
       - Гриша, убей чертову суку! - взмолилась Аня, понимая, что другого защитника в этом аду у нее нет. 
       - Соседку или болонку? - Гриша, показавшийся в дверном проеме, жару начисто игнорировал и был свеж как майская роза. И голова у него, идеального, мать его, существа, не болела - а ведь коктейлей в них Леся влила одинаково! Еще и издевался, похоже. Как будто было непонятно, что обеих особей стоило освежевать и развесить по стенам еще в прошлом году. - Ты называешь их так с приблизительно одинаковой частотой, - пояснил он свой вопрос, пока Аня, вцепившись в виски, пыталась удержать череп от немедленной детонации. 
       - Сначала - болонку. Но если эта крашеная тварь еще раз сюда явится за пожертвованием - на что угодно - соседку тоже... 
       - Закон о защите животных... 
       - Гриша, просто сделай так, чтобы она заткнулась! - визгливый лай отдавался в голове Ани гулким эхом, как в пустом актовом зале. 
      Послышались шаги в сторону входной двери. Аня, застонав, зарылась головой в подушку. Увы, от бьющего точно внутри черепа молота эта примитивная звукоизоляция не помогала. Но хоть болонка вроде как перестала заливаться визгом. 
      Наступившие секунды относительной тишины дали Ане возможность осознать всю пикантность своего положения: кажется, она только что отправила не совсем законного андроида выполнять не совсем законный приказ. Путаясь в простыне, Аня кое-как скатилась с матраца, попыталась принять вертикальное положение и поняла, что для таких случаев все-таки лучше иметь кровать со спинкой, за которую в критические моменты можно цепляться. Почти ползком добралась до двери в коридор, где все-таки сумела подняться на ноги, безбожно хватаясь за стенку, и прямо как была - встрепанная, в растянутой футболке и без обуви - выглянула в общий коридор. 
      Никаких шедевров импрессионизма, выполненных в технике "раньше это была шавка", на полу и стенах, к счастью, не появилось. Что было хорошо. Плохо было то, что сверху доносились громкие крики и оравшему, очевидно, было очень больно. 
      У Гриши были "подправленные" директивы. Несколько раз тертая-перетертая память. Как минимум, одна фобия. Короче, не то чтобы его идеальные электронные мозги пребывали в идеальном же порядке. Но самая большая проблема, как обычно, лежала на стороне дуры-хозяйки, спьяну отдающей тупые приказы. Гребаный "человеческий фактор".