Гостья из его снов

— Я хочу спать… Мне дали несколько бутербродов в больнице.
— Которые так и остались в целлофане, когда мы ушли, — заметил Итан. — Если ты действительно думаешь о ребенке, тебе надо поесть.
Она неохотно согласилась. Итан отодвинул массивную стеклянную дверь и вышел на балкон. После минутного колебания она последовала за ним, закусив губу. Потрясающий вид, открывшийся перед ее усталым взором, настолько был схож с тем, который открылся им, когда они впервые встретились, что ее глазам стало больно. Огромный бассейн сверкал перед ними на самом краю утеса. Благодаря удачной задумке архитектора, казалось, что он сливается с океаном.
Итан подвел ее к столу, пододвинул тяжелый кованый стул и подождал, пока она села.
— Постарайся расслабиться, я недолго. Сумрак позволил свободно наблюдать за Итаном. Он снял пиджак, с нетерпением освободился от галстука, закатал рукава белоснежной рубашки и отправился на кухню.
Он действительно вернулся быстро, поставил перед ней тарелку с омлетом и большой стакан сока. Сел за стол напротив. В воздухе повисло молчание. Он задумчиво смотрел на воду, а потом повернулся к Мии, и ее передышка на этом завершилась, так как снова продолжился допрос.
— Ты слишком худая, — произнес он для начала, как будто его мнение имело хоть маломальское значение, будто он имел право на такое замечание. — Могу поспорить, что ты теперь вегетарианка.
— Что?
— Наверное, мяса не ешь, — ухмыльнулся Итан.
— Ты просто неподражаем, — вздохнула Мия. — Ты действительно думаешь, что знаешь меня, ведь так? Считаешь, раз я принадлежу к миру искусства, раз я решила стать матерью одиночкой, то ты можешь смеяться надо мной. Что ж, к твоему сведению, я не вегетарианка, не участвую в маршах мира, не курю опиум…
— Мия, мне не нужно твое резюме, — раздраженно ответил Итан. — Я лишь отметил, что ты худая.
— Я знаю, — согласилась Мия, ковыряя омлет вилкой. — Но, если не брать в расчет сегодняшний день, я питаюсь вполне прилично. Просто…
— Просто что?
— Последние несколько недель мне пришлось слишком понервничать. Я старалась не бросать дела и навещала каждый день Ричарда.
— И как шли дела? — спросил Итан, внимательно глядя на нее.
— Хорошо. — Мия была рада, что разговор зашел об этом. — Мне надо было написать картины для одного клиента из Японии, а теперь из-за всего этого галерея недосчитается крупной суммы…
— Ты теперь больше не работаешь… там? — В его голосе послышалась легкая неуверенность. — Я имею в виду студию.
— Она слишком мала. — Мия отправила в рот довольно большой, изрядно поджаренный кусок омлета. — Вот почему я уехала из Кэрнса. Не могла снимать большую студию поблизости. Так что я купила дом в горах, правда, изрядно обветшавший, зато с конюшней. Теперь это мое рабочее место. Там очень просторно. — Она не упомянула о том, что студия хранила слишком много воспоминаний и работать в ней стало практически невозможно, так как ее разум все время возвращался к воспоминаниям. — Но я сохранила старую студию.
— Почему?
— С ней многое связано…
— Что именно? — Было темно, и Мии показалось, что на его щеках выступил румянец. И то, что Итан Карвелл почувствовал себя неловко, доставило ей некое странное удовольствие.
— Со студией было нелегко расстаться, если учесть, что ее купил мой отец. — Мия не обманывала. Это было одной из причин, по которой она не продала студию.
Время, которое они провели там вместе, их первая ночь и все те волнующие ночи и дни, что последовали за этим, вот что оказалось главным и решающим в ее желании оставить студию. Воспоминания, причиняющие боль, но слишком для нее дорогие, чтобы отказаться от них. Но этого она не собиралась говорить Итану.
— Мой новый дом очень старый, с побитыми стеклами, но район вполне приличный. Рядом есть парочка кафе, несколько магазинов, а самое главное у меня теперь есть своя галерея, где я могу выставлять работы. А это заставляет многих считать, что я поразительно талантлива, хотя на самом деле мне просто поразительно повезло.
— Ты талантлива. — Итан произнес эти слова четко и кратко. Никаких попыток приукрасить что-либо, никаких комплиментов, только правда. Такая оценка значила для Мии больше, чем любая статья в газете, любые восторженные отзывы о ее работах. — То есть ты теперь в студии не работаешь? — Он заметил ее хмурый вид и пожал плечами. — Я проезжал там пару недель назад и захотел зайти. Меня встретил весьма серьезный молодой человек с бородой, похожий на проповедника, под стать его сандалиям. Он сказал, что работает там и что мастер появляется иногда.
Мия кивнула, не поддаваясь на его насмешки.
— Я наняла пару студентов — художников, они следят за студией.
— Дешевая рабочая сила?
— Мы не все бизнесмены, Итан. Я наняла этих ребят, так как лучше пусть мои работы продает тот, кто действительно понимает, сколько сил и времени потрачено на них.
— Извини. — Он неприятно ухмыльнулся, еще больше раздражая ее.
— К твоему сведению, я плачу им полноценную зарплату. Более того, у них есть возможность выставлять собственные работы. Таким образом, они не только познают деловую часть, но и сами зарабатывают и рекламируют свой талант.
— Потрясающе!
Ее вилка замерла на полпути от тарелки. Итан, казалось, смеялся над ней, но его взгляд оставался серьезным. Он кивнул ей, чтобы она продолжала, но после некоторого раздумья Мия отложила вилку.
— Молодым художникам, очень трудно пробиться. Им не только необходимо, чтобы их заметили, но и чтобы люди имели возможность купить их прекрасные, оригинальные работы по доступной цене. Для них это очень важно.
— Талант и общественное признание…
— Да, — закончила Мия. Итан втянул ее в этот разговор, притворившись заинтересованным, и выставил ее полной дурой. И что бы теперь она ни говорила, это будет просто глупой болтовней. — Я пойду спать.
Отодвинув тарелку, она сложила салфетку и поднялась из-за стола.
— Но ты не закончила свой ужин.
— Ужин! — Мия скептически вздохнула. — Ты называешь это ужином? — Она понимала, что ведет себя немного по-детски и что сейчас в этом нет смысла, но просто не могла остановиться. — Итан Карвелл, ты даже яйца сварить не можешь.
— Это омлет.
— Тогда не можешь пожарить омлет!
— У меня есть другие таланты.
— Ты невыносим, — буркнула в ответ Мия. — Просто невыносим. Я иду спать.
— Вторая комната налево, — ответил Итан, даже не пошевелившись, но как только она встала, схватил ее за руку и развернул лицом к себе. Его высокомерный взгляд стал просто суровым, а пальцы жгли ей руку, сжимая ее мертвой хваткой. — Поговорим об этом завтра.
— Хорошо. — Она попыталась освободиться, но он не отпускал ее.
— Это действительно ребенок моего брата?
Она холодно кивнула. Итан поднял другую руку, и беззвучный вопрос застыл в его глазах. Она с неохотой разрешила дотронуться до своего живота. Мия закрыла глаза, чувствуя его горячую ладонь, чувствуя, как под его рукой зашевелился ребенок. И вдруг она ощутила себя такой одинокой. Мия жалела о том, чего у нее отныне не будет. Она тосковала по другу, который не поможет ей пережить те минуты волнений, которые обязательно наступят.
Полная луна изливала на нее пепельный свет. Звезды мерцали на небе, и теперь, где-то там с ними, был Ричард. Ей так не хватало его! Не только из-за дружеских или нежных чувств, а из-за ребенка, из-за того, что он никогда не увидит своего отца.
— Заботься о нем, Мия.
— Обязательно.
— Я имею в виду, заботься о себе ради него.
Она кивнула в знак понимания. Итан нехотя отпустил ее, и Мии тут же захотелось снова ощутить теплоту и силу его прикосновения. Ей уже не хватало этой романтичной атмосферы и даже его мертвой хватки.
— Уже поздно, — сказала она, ее голос слегка дрожал.
Итан не ответил. Она не ждала, что он встанет и откроет перед ней балконную дверь.
— Мия? — Что-то в его голосе остановило ее, и она обернулась. Она привыкла видеть Итана всегда собранным и уверенным в себе, но сейчас он, как никогда, выглядел таким растерянным, что ей захотелось заплакать. — Ты думаешь, он знал? Понимал ли он все?..