Лишний жених

— Да, это понятно.
— В самом деле?
Глаза у нее были бездонные. Она забыла об осторожности, и сейчас Кейл видел ее насквозь. Он проник в глубину ее души, видел ее чистоту и честность, ее страх.
— Ну да, — осторожно начал он, боясь испортить эту минуту. — Лишиться родителей так внезапно всегда тяжело, тем более для ребенка.
Он ласково улыбнулся ей.
— Мои родители живы, но я всегда чувствовал ответственность за тех, кто рядом, особенно за тех, кого я люблю: мою семью, моих друзей…
Она внимательно всматривалась в его лицо, ища ответа неизвестно на какой вопрос.
— А вы не можете преодолеть это чувство? Чувство, что вам нужно защищать тех, кто слабее?
— Никогда не пробовал! — рассмеялся Кейл. — Боюсь, на этот счет я безнадежен. Просто не могу не влезать в чужие дела.
Джоанна склонила голову набок.
— Вот как? Даже в дела президента?
— Когда я был маленький, у меня был коккер-спаниель, Дании. Это был мой лучший друг. Мы с ним не расставались. И когда однажды он провалился под лед на озере, я, не раздумывая, прыгнул вслед за ним. Ну и, разумеется, мои ботинки, куртка, брюки и толстый свитер тут же промокли и потянули меня на дно. Но Дании я не выпустил. Так мы с ним и бултыхались, пока нас не вытащили.
— Но вы же могли утонуть! — ахнула Джо.
Он усмехнулся.
— Я и в самом деле чуть не утонул. Во всяком случае, заработал жестокую простуду.
— Я думаю, ваша мама ужасно рассердилась.
— Ну еще бы! Как и в тот раз, когда я забрался на дерево к соседу, чтобы снять оттуда одну из моих сестер. Ее-то я снял, а вот сам упал с дерева и сломал себе руку.
Она рассмеялась.
— Видно, вы были настоящим сорванцом.
— И сестрицы мои не отставали от меня, к несчастью нашей матушки. Когда мне было десять лет, я спас свою пятилетнюю сестру, которая чуть не утонула в бассейне. Она уронила туда игрушку, потянулась, чтобы достать ее, и упала в бассейн. Я прыгнул вслед за ней, и обнаружил, что она даже не пытается барахтаться, чтобы выплыть. Потом она сказала маме, что знала, что я приду и спасу ее. — Он немного помолчал. — Так что, как видите, я понимаю, что такое потребность защищать, особенно близкого, дорогого человека.
Джо кивнула. Похоже, это у них было общим. Да, он поймет это — как понимает многое другое. Но она не может нарушить данного слова. И ей надо самостоятельно спасти сестру.
— Так кого же вы пытаетесь защитить, Джо?
Он мгновенно ощутил ее отчужденность. Нет, она ничего не сказала, даже не отодвинулась — просто как-то закрылась, спряталась в свою раковину. И он тут же потерял робкий эмоциональный контакт, который установился было между ними.
Кейл с трудом подавил вздох и сказал:
— Вы погубите свое свадебное платье.
Она рассеянно расправила юбку.
— Да нет, ничего.
— Я помню свадебные платья моих сестер. Они хранились в специальных упаковках и висели на дверце шкафа до дня бракосочетания. Сестры на них и пылинке упасть не давали.
— Да, конечно. Это все замечательно, все правильно, но люди-то разные. С платьем все будет в порядке.
— Оно… — Кейл провел пальцем по россыпи жемчужин на рукаве, коснулся бисерной вышивки на декольте. — Я его ненавижу.
Он увидел изумление, мелькнувшее у нее на лице.
— Я его ненавижу, потому что в нем вы выйдете замуж за другого.
— За другого? — Сердце у нее болезненно дернулась.
— Да за кого бы то ни было!
Джоанна нахмурилась.
— А почему вам так важно, за кого именно я выхожу замуж? Насколько я понимаю, вы хотите всего-навсего заняться со мной любовью — ничего особенного, обычная любовная интрижка, и к тому же, не могу не отметить, весьма кратковременная.
Замечание было справедливым, но Кейлу сейчас почему-то казалось, что этому не будет конца.
— Вы, конечно, правы. Но ведь мы еще даже не начали, а у нас не так много времени до тех пор, как вы пойдете к алтарю.
В ее глазах что-то вспыхнуло. Неужели снова страх?
— Джо…
— Что?
— Зачем вы выходите замуж за Брета?
— Я уже устала от этого вопроса! В последний раз говорю: я не стану обсуждать это с вами.
Она не просто отстранилась от него — она оделась ледяным панцирем. Кейл положил руку ей на плечо и принялся легонько поглаживать мышцы, напрягшиеся под шелковистой кожей. Она не противилась, но и не смягчилась. Ее тонкий, свежий аромат смешивался с благоуханием травы и цветов. Кейл придвинулся ближе, вдохнул глубже, прижался губами к ее шее, там, где ровно бился пульс. Он не отрывался от нее, изредка касаясь кожи языком, чтобы ощутить ее вкус, до тех пор, пока не почувствовал, как ее пульс сбился, замер и отчаянно забился. Его сердце билось так же часто, удар в удар; его мужская плоть восстала, его охватило нетерпение.
— Кейл… — Она говорила чуть слышным шепотом, похожим на шелест ветра. — Что ты делаешь?
Он поднял голову, протянул руку и вынул шпильку, которой скреплялась ее прическа, потом другую, третью… Тяжелые кудри серебряного оттенка упали ей на спину.
— Мне просто надоело ждать, вот я и решил начать прямо сейчас.
С каждым прикосновением Кейла на нее накатывала волна наслаждения. Жаркая страсть, сексуальный пыл его близости развеяли покой, к которому она так привыкла. Но возврата к прежнему не было. Теперь все ее чувства были сосредоточены на нем.
— В чем дело? — спросил он, накручивая на палец прядь ее волос. — Тебя шокирует, что я хочу поиметь тебя прямо сейчас?
Нет, это ее не шокировало. Но при этом ее каким-то образом шокировало все, что он делал. Шокировало — и завораживало. Нет, она не могла остаться к нему равнодушной!
Он снова поцеловал ее в шею — долгим, чувственным поцелуем. Она шумно втянула в себя воздух.
— Тебе хорошо? — спросил он, не отрывая губ от ее шеи.
— Да… очень…
Отрицать, что она хочет его, было бессмысленно: рано или поздно собственное тело выдало бы ее. Она давно хотела отдаться ему — и теперь наконец отдастся. Здесь никто им не помешает. Не будет ни сомнений, ни притворства. Будут лишь двое, он и она, мужчина и женщина, кого с самого начала тянуло друг к другу. Она не могла больше ждать. Но сперва она должна была удостовериться…
Кейл провел пальцами вниз по ее шее, потом снова вверх.
— Как же много времени мы потеряли зря! Все эти дни и ночи…
— Да… — Она облизнула внезапно пересохшие губы и поймала его взгляд. — Кейл… Ты обещал, что больше не будешь следить за мной и вмешиваться в мою жизнь, ведь правда?
На самом деле ничего такого он не обещал. Он наклонился и поцеловал ее в губы.
— Напомни-ка мне, почему ты так хотела, чтобы я тебе это обещал?
— Потому что это плохо. Потому что это не входит в твои обязанности. Потому что мне это не нравится. Потому что я требую, чтобы ты перестал!
— Вот так, все сразу? — Он тихо рассмеялся, и Джо ощутила кожей его дыхание.
— Да, все сразу.
— Ну ладно.
Он отвел ее волосы, чтобы поцеловать за ухо, и Кейл был так близко, целовал, обнимал ее — Джо с трудом заставила себя сосредоточиться.
— Да?
— Да.
На самом деле Кейл чувствовал, что она чего-то боится, что-то скрывает, и, несмотря ни на что, собирался продолжать расследование. Если он ошибся, — никакого вреда это не причинит. А если он все же прав… О, тогда он перевернет весь мир, лишь бы помочь ей!
Ее мысли делались все более смутными с каждым его поцелуем. Джо знала, что, даже если бы Кейл ответил «нет», она все равно не смогла бы встать и уйти. Ее тянуло к нему как магнитом. Ему не нужно было никаких усилий, чтобы удержать ее подле себя. Его жар, сила, сексуальность — все это влекло, томило, соблазняло ее.
— Скажи мне еще раз, что ты меня хочешь. — Он придвинулся ближе и легонько провел пальцами по нежной коже пониже ключицы. — Я хочу, чтобы ты вспыхивала жаром каждый раз, как я прикасаюсь к тебе. Я хочу, чтобы ты стонала и цеплялась за меня, и впускала меня в себя как можно глубже, а потом еще глубже.