Долгий путь домой - 4

Надо сказать, мы с Яриком славно побились на саблях сразу против двух отрядов. Ярик тоже был отличным фехтовальщиком, мы потренировались друг с другом.
 Мои бывшие подопечные откровенно боялись сражаться со мной, а неискушённые друзья Ярика получили по полной, слишком были самоуверенными.
Вопли малышовой группы заглушали лязг оружия. Рейтинг новых вожатых взлетел до небес.
Ребят было немного, десять человек, с нашими оруженосцами двенадцать.
Недолго думая, мы разбили их на две звёздочки, звеньевыми поставили наших оруженосцев и велели вести себя хорошо.
Они и вели себя хорошо. По - своему. Мы с Яриком тоже страдали гиперактивностью, но наша активность не могла сравниться с активностью наших подопечных. Уследить было невозможно даже за одним ребёнком, а у нас их было двенадцать. У наших помощников в головах гулял такой же ветер, как и у остальных. За двое суток мы поняли, одобрили и хотели переработать в сторону ужесточения «Правила для воспитанников». Но до розог дело не дошло.
Глядя на виноватые маленькие рожицы, не поднималась рука. Хотя не понимаю, как я не поседел, то снимая пацанов с дерева, то вылавливая из реки, синих от холода, или потеряв на пустом месте, где просто невозможно исчезнуть.
Но и хороших моментов было немало, даже больше. Когда ребята любят тебя, как старшего брата, а то, и как папу, знаете, это очень приятно!
Старшие вожатые следили за нами, и валялись от смеха. За это наши малыши устраивали им всякие каверзы, а потом прятались за нашими спинами.
Так весело мы провели несколько дней, посвящённых ролевым играм.
Мы ещё не знали, что нам приготовили старшие товарищи!
Не буду описывать бессонную ночь, проведённую в поезде, когда мы с Яриком неусыпно следили за своей дюжиной, хорошо хоть, не чёртовой! Обязательно кто-то из них хотел в туалет, и, если не пойти с ним, можно было его потерять навсегда.
 Вспоминая наши, на наш взгляд, невинные, проделки, я удивлялся воспитателям, их терпению и тому, как мало ремня мне перепадало.
Теперь, чтобы постоянно быть бодрым, мне даже приходилось пользоваться своими обретёнными в центре подготовки способностями, давая названному брату хоть немного отдохнуть.
Когда мы были крысятами, отвечали, в основном, за себя и напарника. Здесь же груз ответственности просто давил постоянно.
Когда приехали в лагерь, я вздохнул свободно, свалив груз на старших воспитателей.
Не успели мы с Яриком сплясать Джигу, как были вызваны на педсовет. Полноправными участниками. Нас много хвалили, назвали лучшими вожатыми, пообещали повесить наши мордашки на доску почёта, и обрадовали в конце:
- Завтра начинается регата, почти все отправляются в плавание, поэтому вы назначаетесь старшими вожатыми над всей младшей группой. От семи до десяти лет. Вопросы есть? Вопросов нет!
Вопросов не было, потому что мы не смогли выговорить ни слова, только открывали и закрывали рты, как выброшенные на берег рыбы.
Вдоволь насладившись нашими лицами, Спиридон Ильич сказал:
- Своё обещание я выполнил. Завтра приезжает вам в помощь Таня Светлова.
Мы с Яриком выпустили воздух и смирились.
- Ваша находка, Евгения Александровна, оказалась не просто золотой, не могу найти сравнения! – сказал замполит. Слышал бы эти слова мой директор! Кстати, благодаря ему, я не угодил в колонию, а как раз наоборот, в приёмную семью. Если выберусь отсюда в свой мир, обязательно схожу к нему в гости, выразить свою благодарность и признательность.
 Мы вышли из учительской обескураженные и придавленные грузом новой ответственности.
Но помощь к нам пришла совершенно с неожиданной стороны.
Наши подопечные, попортившие нам немало крови, взяли шефство над младшими, и те слушались их! Единственно, с кем пришлось повозиться, были десятилетки, но и до них быстро дошло, что проще выполнять правила, чем получить розог. Эти уже были большие, и мы не особо церемонились.
И вот приехала Таня.
Мы объявили, что Таня будет нашей третьей пионервожатой.
Все наши мальчики стали шёлковыми и начали ходить строем. Мне Ярик хотел подвязать челюсть.
Я даже сам заробел перед девочкой, хотя сначала думал сразу назначить ей свидание, и поцеловать, спрятавшись где-нибудь.
Мы поулыбались друг дружке, подержались за руки, и… Таня ушла к моему брату!
Я уже было поверил в свою неотразимость, и тут такое!
Но я любил своего брата, и мог только радоваться за них. Да и что я ей мог дать? Снова расставание?
Зато в нашем отряде наступила тишь да гладь. Маленькие наши воспитанники вели себя на редкость послушно, хотя, может, в понимании взрослых такое поведение было нарушением режима, но нам нравилось, что ребята больше не пускались в опасные авантюры, а занимались, хоть и подвижными, но вполне безобидными играми.
 Когда ребята ложились спать, вернее, Танюшка их укладывала, мы с Яриком уединялись в пионерской комнате, и сами играли в мальчишеские игры. Играли в машинки, возя их по полу, делали мосты, дорожки, авторемонт. Танюшка сначала хмыкала, заходя к нам, но мы не смущались её присутствием, входя в азарт и гудя, как автомобили. Потом стала играть с нами. Мы не ссорились, даже если Таня нарушала правила, настолько приятно было иногда прикасаться, или руками, или плечом, а иногда ощущая её дыхание на своей щеке.
Не знаю, как, но взрослые воспитатели узнали о нашей слабости, и привозили нам из города новые игрушки. Сначала мы ими наиграемся, потом отдавали в общее пользование. Часто нам привозили и лакомства, украдкой передавая, чтобы никто не заметил. Эти «никто» так же делали. Мы всё пытались отдать Танюшке, а та несла на общий стол малышам.
Так мы проводили время, потом вернулись моряки, ходившие в регату, и высокое начальство.
 Полюбовавшись на нашу идиллию и смахнув слезу умиления, Спиридон Ильич решил нас отблагодарить.
 Переложив наши обязанности на взрослых воспитателей, нас передали под руководство Кима и его друзей. Зачем? Покатать нас на шлюпках и научить ходить под парусом!
Мы так радовались!
Началось, хоть и вполне прозаично, но весело: мы вытащили две шлюпки на берег и стали их конопатить и смолить... Но всё по порядку.
  Неудавшаяся регата.  
 Мы, всем нашим младшим отрядом, стояли на берегу и смотрели, как приближается ровный строй шлюпок. Белые паруса, надутые ветром, слегка склонившиеся на борт шлюпки, всё это было настолько красиво, что у нас в зобу дыханье спёрло от зависти. Мы тут потеем с малышами, а они там занимаются настоящим, мужским делом!
 «Настоящие мужчины», в оранжевых спасательных жилетах, при виде встречающих их малышей ещё больше раздулись от гордости, швартовались красиво. Боцманы отдавали строгие команды!
 Мы стояли, и роняли слюну. Налюбовавшись, мы помогли, чем могли, уставшим морякам, и разошлись. Вечером ребята обещали поделиться с нами впечатлениями.
 - Дул попутный ветер, наша скорость была приличной, узлов семь, - рассказывал Кимка, - никаких неприятных происшествий не было, у нас слаженная команда. Это свердловчане перевернулись. Пришлось оказывать им помощь. Но никто не простыл. Зато сколько впечатлений! Настоящее морское крушение! Зато потом, когда пришвартовались на другом берегу... да, Ники, все сразу подумали про тебя! Какие там девочки! Приходили к нам на костёр, организовали танцы!..
В это время к нашему костру подошла Танюшка, устроилась между мной и Яриком, мы привычно прижались к ней. Рассказчик почему-то замолк, молчали и остальные ребята, уставившись на нашу троицу.
- Ну, и что дальше? – спросила Танюшка, поправляя причёску у Ярика.
- Ничего особенного... – сглотнул Кимка, - разожгли пионерский костёр, потанцевали, на другой день помогали девочкам на ферме.
- Как я вам, мальчики, завидую, - сказала Таня, - ходите под парусом, как бы я хотела...
- Так давай пройдём! – загорелся Ким, - Починим шлюпки, и пройдём, хотя бы вдоль берега!