After Midnight (СИ)

Чангюн в спешке переодевается и едет в особняк. Половину дня он проводит, копаясь в саду, и даже отказывается от обеда. Гостиной Им занимается ближе к вечеру и остается помочь Мэй со спальнями. Чангюн не сидит ни секунды, потому что стоит парню отвлечься, то голова начинает лопаться от воспоминаний утреннего разговора с Джухоном. Часов в шесть вечера, Лин вызывает парня на кухню и, поставив перед ним тарелку с ризотто, предупреждает, что он не выйдет из особняка, если все не съест.
Чангюн и вправду не хочет есть, хотя все, что он съел за весь день, — это плитка шоколада утром. Чангюн вообще ничего не хочет. Единственное, чего на самом деле хотелось парню, — было нереально. Им хочет оказаться в своем детстве, где мама и папа рядом и они живут счастливо в большом и уютном доме.
— Ты весь день ходишь, как в воду опущенный, — говорит севшая напротив Лин и попивает свой любимый чай с жасмином. — Что случилось, Чангюна?
Им ковыряет ложкой в рисе и не поднимает голову. Он и вправду не знает, что ему сказать Лин и как.
— Он обидел тебя? — Лин начинает терять терпение. — Хотя, почему я спрашиваю, я все и так вижу.
Чангюн, поняв, что сам с этим не справится и от Лин легко не отвязаться, вкратце рассказывает ей, что произошло за последние сутки.
— Я думаю, мне надо что-нибудь покрепче чая, — говорит Лин и достает с полки бутылку ДжекДэниэлса, сильно удивляя Има, который никогда не видел, чтобы Лин употребляла алкоголь.
— Избалованная скотина! — первое, что говорит Лин, выпив до дна виски из бокала. — Моральный урод! Знала же всегда, что воспитали сволочь! Но чтобы вот так… Даже я в шоке, — Чангюн чувствует, насколько сильно зла Лин. От нее как будто исходят заряды тока. Не трогай: шибанет по самое не хочу.
— Я отработаю долг до конца. Мне не нужны его подачки, а потом просто уеду из города, — тихо говорит Им, так и не съев ничего.
— Они привыкли все и всех покупать, ты ему ничего и не объяснишь. Он родился и вырос в этой среде, она у него в крови. Ты гордый мальчик, и тебе не надо ни под кого подстраиваться или ломаться. Мне кажется, ты прав. Единственное, что ты можешь сделать сейчас, — это избегать его. Сразу предупреждаю — это будет очень сложно. Я просто знаю Джухона. Если он во что-то вцепится, то не отцепится. Но ты должен научиться говорить «нет». Он перебесится и успокоится. Он все равно уже получил самое главное, что хотел, — горько улыбаясь говорит Лин. — А теперь ешь.
Чангюн сидит с Лин почти два часа. Никто их не беспокоит и, как ни странно, Им и вправду чувствует, что на душе стало легко.
***
Джухон объявляется в особняке в понедельник. Им работает в саду, когда прибегает Ен и просит пойти в гостиную, где Чангюна уже ждут. Им знает, кто именно его ждет, но, несмотря на это, вымыв руки, проходит в зал. Джухон сидит на диване со скрещенными на журнальном столике ногами и пытается высмотреть что-то в своем бокале с виски.
Чангюн проходит к столику и молча становится напротив парня.
— Может присядешь? — не поднимая головы, говорит Ли.
— Я постою, — коротко отвечает Им.
Джухон резко встает с места и вплотную подходит к Чангюну, который начинает отходить назад.
— Джухон, мы в особняке, — спокойно, чтобы не привлекать внимание находящейся наверху Мэй, говорит Чангюн.
— Я знаю. Это мой особняк, — Ли продолжает двигаться на парня, тем самым заставляя того все больше пятиться назад.
— Тут люди, с которыми я работаю, и мои друзья, не ставь меня в неудобное положение. Пожалуйста, — еще тише добавляет Чангюн и чувствует, как лопатками упирается уже в стену.
— Ты уже друзей здесь завел. Мило, — язвит Джухон. — Чего стесняешься? Что они узнают, что я тебя трахаю? Мне не похуй?! Почему тебя это должно беспокоить? И потом, не хотел бы — не пришел бы. Я освободил тебя от долга, какого черта ты тут делаешь? — зло шипит Ли уже в губы парню.
Чангюн резко бьет коленом парня в пах и проскакивает в дверь на кухню, в которую уже через секунду влетает взбешенный Джухон.
— Оставь нас, — грубо говорит он Лин, готовящей ужин.
Чангюн стоит рядом с женщиной и не смеет двинуться. Им умоляюще смотрит на Лин, но она, словно прося прощения одним взглядом, покидает кухню.
— Давай нормально поговорим, без истерик. Попробую сделать тебе раскладку еще раз, — с нотками стали в голосе говорит Ли, подходя к Чангюну.
— Я хочу уйти. Я не хочу ничего слышать. Я вообще не понимаю, чего ты от меня хочешь, — парень забивается в угол и глазами ищет хоть какое-то спасение от идущего на него злого Джухона. — Если ты хотел меня трахнуть, то, блять, ты это сделал уже! Чего еще тебе нужно? Почему ты не оставишь меня в покое? — наплевав на персонал, уже кричит Им.
— Ты у нас гордый, значит? Никогда не понимал таких, как ты. Живешь в какой-то дыре, пашешь на двух работах, притом на одной за бесплатно, спасибо за это твоему папочке, которому, кстати, тоже похуй на тебя. Вторая твоя работа — это ублажать пьяных извращенцев в клубе. Тебе, блять, 18 лет! Ты вообще жил нормальной жизнью когда-либо? Ты знаешь, что такое забота? Уют? Возможность не думать о завтрашнем дне, а наслаждаться сегодняшним? — говорит Джухон, медленно подходя к Иму.
Каждое слово Ли словно режет Чангюна на части. Он чувствует, как дрожит внутри сердце, которое словно висит на тонких ниточках, обрывающихся по одной после каждого слова Ли.
— Как ты закончишь-то? Пырнут ножом в подворотне, когда в очередной раз со своей блядской работы возвращаться будешь, хотя, скорее сперва изнасилуют, а потом прирежут. А если нет, то максимум, на что ты можешь рассчитывать, — это всю жизнь горбатиться на нескольких работах, лишь бы заработать на кусок хлеба, — словно выплевывая слова в лицо Чангюну, продолжает Джухон. — У тебя ведь и образования нет. Послушай, я не виню тебя во всем этом. Это не ты виноват, что у тебя все так сложилось в жизни. Но ты можешь ее поменять, и я готов тебе в этом помочь.
Чангюн не прерывает Ли, а молча продолжает смотреть в черные глаза напротив.
— Я дам тебе все, что ты захочешь, любое твое желание исполню. Ты не будешь знать, что такое голод, холод, что такое вообще работа. Выбери квартиру, машину, блять, что хочешь. Просто покажи мне, и все будет твоим. Все, что я тебе подарю и куплю, пока ты со мной, даже после нашего расставания останется тебе.
— И все, что мне нужно будет делать, — это просто ложиться под тебя по первому зову? — с горечью в голосе спрашивает Чангюн.
— Тебе же понравилось не меньше, чем мне. Та ночь была ахуенна, и я уверен, что не только для меня. Просто кончай ломаться уже. Я особым терпением не отличаюсь, — Джухон проводит пальцами по шее парня. Чангюн с усилием сглатывает комок в горле.
— Как это называется у вас? Как называются такие отношения? — спрашивает, дрожащим голосом Им.
Джухон долго молчит, зная куда клонит Чангюн.
— Можешь назвать их, как хочешь. Если двоим людям хорошо вместе, то мне похуй, как называются их отношения, — теряя терпение, говорит Ли.
Чангюн все понимает. Понимает, что вот какова цена его влюбленности, которая прямо сейчас распадается на кусочки, и Им не сможет уже их собрать. За его чистые и чуть ли не детские чувства ему предлагают деньги. Ли Джухон, сам того не замечая, толкает Има на отказ от своей личности, показывает и доказывает Чангюну, что у парня, оказывается, нет ничего, кроме тела. И его можно купить.
— Утром ты сказал, что я могу не идти в особняк, так как ты забыл про долг. Ты ведь человек, умеющий держать свое слово? — спрашивает Им. Джухон кивает, пытаясь понять куда клонит Им.
— Так вот, я не буду тогда больше здесь работать. Тем более, я долг моего отца, получается, отработал той ночью, — Им запинается, от того насколько на душе мерзко от этих слов. — Если ты еще раз подойдешь ко мне со своими долбанными предложениями и вообще посмотришь в мою сторону, я тебя предупреждаю — я напишу на тебя заявление в полицию и обвиню в домогательстве. Более того, я расскажу все прессе и еще немного даже приукрашу. Я посмотрю, как твой отец будет выпутывать своего сына из такого скандала, — шипит Чангюн в лицо Ли.