Приворожить плейбоя
– Ну да… – повторила она.
Вот только другого выхода не было. Ее дочке нужна операция на сердце. Мэг не могла себе позволить выплачивать страховые взносы и содержать пекарню. А если ее закрыть, она останется без работы, и про взносы можно будет забыть. Добрые жители Виктории организовали для Перл благотворительную акцию, помогали всем городом. Это был теплый, удивительный день. Но собрать удалось только девять тысяч долларов. А на одну операцию нужно было почти пятьдесят.
Даже если бы Мэг наскребла денег, оставалась еще физиотерапия. Дальнейшие назначения. Специалисты. И многое другое, что стоило денег. Денег, которых у нее не было. А вот у отца Перл они есть. Делать деньги было его работой.
Мэг отправилась к нему не за подачками. Он все-таки родной отец Перл. Почему бы ему не потратиться? Хотя, конечно, было бы гораздо проще, если бы он знал, что у него есть дочь…
– Слушай, солнце, – нарушила молчание Дженин. – Прекрати тереть переносицу. У тебя чувствительная кожа. Хочешь, чтобы Грант увидел, как ты пятнами пошла?
Мэг отдернула руку и быстро посмотрелась в зеркало. Вот дерьмо! Она действительно вся пошла пятнами.
– Ладно, тигренок, дерзай! У тебя все получится! – Дженин повесила трубку.
– Дерзай, значит… – пробормотала Мэг.
Она вылезла из машины и стала переходить улицу. «Траст-банк Шепарда» стоял на площади с буйно разросшимися дубами, тремя фонтанами и множеством столиков. Подходил к концу обеденный перерыв, и люди за столиками наслаждались прекрасной погодой.
Она шла по переходу и вдруг увидела, как огромные стеклянные двери банка открылись, и под полуденное солнце вышел Грант Шепард собственной персоной. Мэг непроизвольно замедлила шаг. Где-то рядом засигналила машина, заставив ее одним махом перескочить оставшуюся часть перехода.
Ей показалось, что на нее надели шоры. Мэг могла видеть только Гранта, и никого больше.
С их последней встречи прошло больше двух лет. Грант выглядел отлично. Как всегда, высокий и подтянутый. Светлые волосы чуть длиннее обычного. Немного взъерошены – для консервативного Хьюстона даже вызывающе. Но костюм был строго официален. На его лице застыла полуулыбка, при виде которой женщины обычно теряли голову.
Мэг тряхнула головой и напомнила себе: это не она последний раз его видела больше двух лет назад, а он испарился из ее постели посреди ночи и как в воду канул. Разница есть, и она старалась об этом не забывать.
Собравшись с духом, она шагнула ему навстречу. Как только ее зрение пришло в норму, Мэг заметила рядом с Грантом стройную блондинку почти с него ростом. Несмотря на худобу, была в ее фигуре какая-то мягкость, которую подчеркивала его рука у нее на спине – покровительственная поза явно говорила о теплых, близких отношениях. У Мэг в голове прозвенел тревожный звоночек. Она резко остановилась.
Еще до того, как блондинка повернулась, Мэг поняла, кого сейчас увидит. Утонченную, стильную красавицу. Свою противоположность. Может, и в положении.
Мэг была так уверена в своей правоте, что не сразу поверила своим глазам, когда женщина наконец повернулась.
Красавица – да. Утонченная – да. Но не беременная, нет. Хуже.
У нее на руках был ребенок. Прекрасный, здоровый ребенок, что-то лопочущий. Просто идеальный.
Жена Гранта Шепарда родила ему идеального здорового ребенка.
А у Перл синдром Дауна и дефект межпредсердной перегородки.
Мэг никогда не считала дочку какой-то не такой. Да, крохотное отверстие между правым и левым предсердием означало, что у нее имелись проблемы со здоровьем. Но Перл тоже была идеальной, только по-своему.
Но поймет ли это Грант? И как быть, если он откажется ей помочь?
За обычным материнским инстинктом скрывались более сложные чувства. Едва заметный укол ревности был связан не с его ребенком и не с Перл, а с той женщиной.
Мэг не хотелось быть похожей на эту красивую блондинку. Не хотелось ни ее богатства, ни волос, ни нарядов, ни ребенка – у которого наверняка не было в сердце никакого отверстия. Мэг устраивал ее банковский счет, ее волосы, одежда и ребенок. Но в глубине души она, похоже, до сих пор хотела Гранта… И это ее пугало.
Как теперь говорить с Грантом? Да никак. Оставалось одно. То, чего она обещала себе никогда не делать. Обещала матери и дедушке. Мэг встретится со своим отцом и заключит сделку с самим дьяволом.
* * *По счастливой случайности сам дьявол, то есть Холлистер Кейн, жил неподалеку, в престижном районе Ривер-Оакс. Его огромный особняк, построенный еще до Гражданской войны, стоял среди домов бывших президентов, смещенных монархов и звезд кантри-музыки.
Благодаря просмотру улиц в картах Гугла Мэг видела его особняк, хотя никогда там не была. Честно говоря, она и отца-то знала только по фотографиям в Гугле.
Мэг была его внебрачной дочерью. Двадцать шесть лет назад Холлистер соблазнил, а потом бросил ее мать. Это постепенно довело ее до эмоционального разрушения.
В итоге Мэг воспитывал дедушка. О Холлистере она всегда знала, поэтому естественно предполагала, что он тоже знал про нее, просто она ему никогда не была нужна. И ее это очень даже устраивало. Ни Кейны, ни их капиталы ей были ни к чему.
Но теперь все изменилось.
Да, была вероятность, что Холлистер откажется ее признавать. В конце концов, он был уж слишком большой сволочью, чтобы добровольно раскошелиться. Тогда Мэг привлечет юристов. Пройдет генетическое тестирование и всякое такое.
Но она не думала, что до этого дойдет. Мэг знала тайны его прошлого, которые Холлистеру не захотелось бы выносить на всеобщее обозрение. У нее были доказательства противозаконных действий, которые могли бы уничтожить Кейнов. Если Холлистер заупрямится, она выложит все свои козыри.
Их встречу Мэг видела так: она заходит к нему, представляется, он выписывает чек на пару сотен тысяч долларов, она подписывает бумаги, в которых обязуется больше у него ничего не просить, и возвращается домой к концу недели. Что может быть проще небольшого семейного шантажа?
Никогда в жизни Мэг никому не угрожала. Но двести тысяч – целая куча денег. После долгих подсчетов она решила, что именно столько ей и нужно. Пятьдесят на операцию, остальное – на будущее. Сумма была условной и, чего греха таить, немного завышенной. Но это только один раз! Мэг не собиралась снова приходить к Холлистеру за деньгами. Это единственная возможность взять легкие деньги и смыться.
Увидев его особняк сквозь грязное лобовое стекло, Мэг похолодела. Но это не шло ни в какое сравнение с тем, что она испытала при виде Гранта, обнимающего прекрасную светловолосую богиню.
Зазвонил мобильный. Мэг проигнорировала его и вылезла из машины. Дженин, наверное, жаж дала отчета. Но у Мэг не хватало духу признаться, что она струсила. Она позвонит Дженин после разговора с отцом.
Мэг перешла дорогу и направилась к крыльцу по длинной дорожке сквозь море великолепной изумрудной травы. Поднявшись по ступеням, Мэг нажала кнопку звонка. И стала считать секунды.
Люди по ту сторону двери ничего для нее не значат. Она жила сама по себе очень долго. И вот скоро встретится с одним из родственников. Может, даже с отцом. Или тем, кто на него работает.
Интересно, есть ли у Кейнов прислуга? Может быть, дворецкий?
Дверь распахнулась, и вместо отца или прислуги на пороге появилась светловолосая женщина с почти идеальными чертами лица, спортивной фигурой и чуть выпуклым животиком. Порция Кэлахан. Бывшая жена Далтона Кейна.
Мэг легко узнала бы любого из Кейнов, благодаря их положению в хьюстонском обществе и Гуглу. Но Порцию она встретила вживую, когда первый раз приехала в Хьюстон – сразу после того, как ей сказали, что Перл нужна операция. Мэг хотела попросить денежной помощи, но быстро отбросила эту идею. И решила, что осталась незамеченной.
Пару секунд они просто глазели друг на друга.
– Ты что здесь делаешь? – сказала Мэг, и одновременно прозвучал голос Порции: