Гарри Поттер и повелитель дементоров (СИ)

- А директор в школе, сэр? - тут же отозвался Гарри.
- Нет, еще не вернулся. Что с вами, Поттер? - поинтересовался преподаватель, поскольку на лице юноши отразилась целая гамма эмоций.
- А… когда он появится?
- Через пару дней, я полагаю. У вас к нему срочное дело? Если вы решили подать апелляцию на решение МакГонагалл, то надо было подумать об этом сразу.
- А что, можно было? - растерялся Гарри. - Профессор МакГонагалл ведь говорила, что переводы не оспариваются… по школьным правилам…
- Ах, да, - хмыкнул Снейп, - школьные правила. Если вам от директора нужно что-то другое, может, поделитесь со мной? В таком случае, предлагаю покинуть этот чайный домик и пройти в мой кабинет, если вы, конечно, не потеряли способность к передвижению в результате прохождения каторжных работ.
Юноша кивнул, нехотя двинувшись следом за ним. Когда профессор запер дверь, он признался:
- Я должен передать директору послание... Боюсь, что оно срочное…
- От Люпина?
- Как вы…
Снейп усмехнулся:
- Не надо быть легилиментом, чтобы понимать, что рано или поздно он с вами свяжется. Однако этот факт не стоил того, чтобы его у вас выпытывать. К тому же, я полагаю, что вы все равно понятия не имеете, где он скрывается и каковы его планы.
Гарри понуро кивнул.
- Я предлагаю доверить это послание мне, тем более, если у вас есть основания считать его срочным, поскольку профессор Дамблдор в свое отсутствие поручил заботы о безопасности школы мне с… не важно.
Юноша со вздохом протянул ему нераспечатанный свиток. По мере прочтения Снейп мрачнел все больше, потом свернул его и обернулся к студенту:
- Вы поступили правильно, отдав это мне.
После этого профессор умчался в неизвестном направлении, оставив Гарри гадать, о чем же все-таки говорилось в свитке. Он хотел было вернуться к упивавшимся чаем однокурсникам, как вдруг, вспомнив недавнюю беседу на грядке, ощутил укол совести. Надо же было своими нелепыми изысканиями портить профессору Военных действий и без того несладкую жизнь! Решив, что, посетив О’Рахилли, вину он, конечно, не искупит, но хотя бы совесть успокоит, Гарри двинулся к Больничному крылу.
Еще в коридоре он услышал гневные возгласы мадам Помфри:
- Ваши «срочные дела» подождут! Ему нужен покой! Вы приготовили зелье, о котором я говорила?
- Да, - раздался нетерпеливый голос Снейпа, - вот оно. Между прочим, я брал компоненты из своих личных запасов, эти ингредиенты бесценны…
- Я ценю вашу помощь, Северус. - Голос медсестры мгновенно переменился. - И, конечно, позабочусь о том, чтобы вам все возместили.
- Это неважно, - отмахнулся тот, - а вот поговорить с О`Рахилли мне необходимо. Я понимаю ваши возражения, но речь идет о безопасности школы!
- Ладно, - сдалась мадам Помфри. - Можете пройти к нему, только, прошу, ненадолго!
Запустив руку в карман, Гарри обнаружил, что все это время таскал там мантию-невидимку - неудивительно, что после этого у него ломило плечи… «Пора зашить карманы или хотя бы вытряхнуть их содержимое», - рассудил парень. Однако на сей раз его привычка распихивать по карманам все что ни попадя пришлась весьма кстати. Приняв это за знак, что ему судьбой предначертано узнать, о чем говорилось в письме, юноша пробрался в Больничное крыло, накинув мантию-невидимку. Памятуя, что говорил о его топаньи профессор Снейп, студент на цыпочках миновал кабинет мадам Помфри. Когда Гарри, наконец, дополз до двери в палату, он понял, что, видимо, упустил что-то важное: обсуждение письма, миновав информативную фазу, уже перешло в эмоциональную.
Первым он разобрал голос О`Рахилли, и немудрено: тот практически перешел на крик:
- Я донесу на него! Сдам Министерству!
Голос Снейпа, напротив, звучал сдержанно и сухо:
- Полегче, Рахилли. Все-таки, он - ваш последний оставшийся в живых коллега.
- Это недоживотное?! Да он попросту сбежал, бросил всех на смерть!
- Рахилли, не орите, - оборвал его зельевар. - Вас слышит полшколы. - После этого профессор подошел к двери и наложил заглушающие чары.
Разочарованный студент выбрался в коридор, силясь извлечь из услышанного хоть крупицу смысла. Говорили они, судя по всему, о Люпине: во-первых, Снейп явно устремился в Больничное крыло из-за его письма, а во-вторых - кто здесь еще мог считаться сбежавшим, не считая загулявшего директора?
Однако в этом случае напрашивались весьма неутешительные выводы. Прежде всего, Гарри смутили слова «бросил на смерть». Но решив, что Рахилли, возможно, продвинулся в культивировании жутковатых фантазий несколько дальше него самого, он оставил эту мысль, занявшись анализом следующего высказывания. Снейп сказал «последний оставшийся в живых коллега» - выходит, Люпин… тоже? Лоб парня моментально покрылся холодным потом: так вот откуда он столько знает о дементорах! И почему его жизнь всегда была загадкой для Гарри…
Юноша прислонился к стенке, вытирая лоб рукавом. Эта новость, конечно, пошатнула его представления о том, кого он уже привык считать своим другом, но не сильнее, чем информация о том, что Люпин - оборотень. Наконец разрешился беспокоивший его с третьего курса вопрос, который он не решался задать вслух: где был Люпин все те годы, когда Гарри изнывал у ненавидящих его родственников, думая, что во всем мире не найдется ни одной близкой ему души? Почему он даже не пытался хоть как-то дать о себе знать? Теперь стало понятно, что у Ремуса Люпина были на то достаточные причины…
Гостиная Слизерина уже опустела: все, кто мог, добрались до своих постелей, прочие осели по дороге. Друзья все еще поджидали Гарри. Видимо, они успели немного отдохнуть, поскольку выглядели не усталыми, а заинтересованными его, Гарри, приключениями.
- Ну что, ты отдал письмо Снейпу? - Гермиона отставила чашку в сторону.
- Времени у него было более чем достаточно, - заметил Рон.
- Отдал, - зевнул Гарри. - Только я не уверен, что он хоть что-нибудь понял: Люпин, небось, опять ребусами писал. Снейп сам ничего не разобрал - пошел советоваться с О`Рахилли, а тот, видимо, тоже не ничего не понял, расстроился и вообще перешел на личности. Наговорил всяких гадостей про Люпина, дошел до того, что мы все из-за него погибнем. Надеюсь, что у Люпина есть уважительная причина, чтобы посылать письма, наводящие на такие мысли.
- Не зацикливайся на этом, Гарри, - поспешил успокоить его Рон. - О`Рахилли психует, что из-за Люпина у него столько лишних часов, вот и обвиняет его, на всякий случай, в своей будущей безвременной кончине.
- Однако он, вроде, говорил именно о всеобщей гибели!
- Наверно, О`Рахилли вынашивает планы перед смертью поставить к стенке учеников, имеющих долги. То бишь, всех.
- А что все-таки было в письме? - встревоженно спросила Гермиона.
- Разве я упоминал о том, что я его читал? - парировал Гарри. - Кстати, Люпин, судя по всему, тоже из РСД.
- Судя по чему? - переспросила девушка.
- Снейп назвал его коллегой О`Рахилли.
Гермиона покачала головой:
- Может, ты и прав… Но не следует забывать, что вы с Роном уже выдвинули целый ряд блестящих догадок относительно профессора О`Рахилли: министерский шпион - Пожиратель смерти - дементор…
Рон парировал:
- Кстати, эти версии еще рассматриваются.
Гарри хотел было добавить, что О`Рахилли собирался сдать Люпина Министерству магии, но… промолчал. Может, оттого, что ему сильно хотелось спать. А может, потому, что не хотел подкидывать Рону новые зацепки, за которые тот не преминет ухватиться.
Глава 15. Дети гороха
На следующее утро во время общего с друзьями перерыва Гарри отправился в гриффиндорскую гостиную: однокурсники продолжали сообщать ему пароль, рискуя навлечь на себя недовольство декана. Но, к их общему счастью, профессор МакГонагалл не навещала гостиную своего факультета так часто, как Снейп.
Там Гарри обнаружил, что Гермиона уже занялась выяснением направления перемещений совы Люпина, подключив к этому Рона. Тот со скучающим видом сидел над атласом Англии, перенося оттуда точки на скопированную на пергамент карту. Девушка судорожно покрывала письменами другой свиток, поглядывая на дергавшуюся во всех направлениях стрелку прибора, напоминающего компас: