Страна надежды (СИ)

Асварус нахмурился и решил при первой возможности поговорить с императором по душам. Он не уйдёт от неудобного вопроса.
— У Темнейшего тоже проблемы, — магистр провёл пальцем по руническому ряду, подновляя охранную силу магии. — Семейные. Поверьте, Тревеус, он многое отдаст за то, чтобы избежать позора. В подробности вдаваться не стану, но Джаравел вручит зелье взамен на маленькую услугу. Банальное сводничество.
Шардаш удивлённо глянул на Асваруса и ещё раз мысленно повторил его слова, повертел так и этак, пытаясь понять, о чём идёт речь. У императора образцовая семья могучего правителя, а неудобные тайны спрятаны глубоко под землёй. Чему бояться Темнейшему, особенно с его размытыми понятиями о чести?
— Всё просто, Тревеус, — разрешил сомнения магистр, — найдите крепкого молодого оборотня, у которого недавно начался гон, и под любым предлогом доставьте в Ферам. Остальное моя забота, но, заверяю, зелье вы получите.
Шардаш хмыкнул. Предъявленные требования наводили на определённые мысли, но профессор полагал, демоницы так любовников не ищут. Значит, речь о каком-то обряде, возможно, связанном с поддержанием молодости и силы самого императора.
— Учитель, зачем всё это? — прищурился профессор. — Вы предлагаете найти донора или жертву для ритуала?
Магистр заверил, это совсем другое, для успокоения одной особы женского пола.
Шардаш обещал посодействовать: его грела мысль о благодарности императора. Всё-таки это проще, нежели пытаться умаслить заносчивых демонов Лунного мира, пусть даже они полукровки. Последние, как показывала практика, славились дурным характером.
Едва забрезжила надежда, профессор немного успокоился и вспомнил о заслуженном отдыхе. Следовало подумать и о Мериам. У неё выдался тяжёлый год, она заслужила пару месяцев спокойной жизни, а у них становится дурной традицией тратить каникулы на погони и решения головоломок.
Узнав, что муж никуда не едет, Мериам обрадовалась. Ей хотелось обратно в Лаксену: при всей необычности Туманных земель, они оставались чужими.
— Бедная леди Асварус так старается, а ты? — с шутливым укором погрозил пальцем Шардаш.
— А меня достали её служанки и наряды! Не тебя же обёртывают водорослями, трут сахаром и втирают разные снадобья для упругости.
— Результат мне нравится, — улыбнулся профессор, игриво хлопнув жену по мягкому месту.
Мериам пообещала поговорить с леди Асварус насчёт процедур для мужчин: «Должен же ты соответствовать жене? Начнём, пожалуй, с горячего воска».
Шардаш нахмурился и поинтересовался, где супруга собиралась удалять ему волосы. Та мстительно ответила: «Везде». Странно, но после этого Мериам не донимали «процедурами красоты», видимо, профессор дорожил шерстью.
Погостив в Туманных землях две недели, супруги вернулись в Лаксену.
Магистр тоже не задержался на родине: он не желал надолго оставлять орден без присмотра.
В Фераме пути ученика и учителя разошлись: Асварус занялся обыденными делами, наводя пошатнувшуюся во время отсутствия дисциплину, а Шардаш с женой направились в горную избушку, где некогда зародились их чувства. Профессор предлагал осмотреть южные города Лаксены, славившиеся причудливой архитектурой, но Мериам отказалась: ей хотелось пожить в тишине.
В середине августа они планировали перебраться в родовое гнездо Шардашей, а последние дни каникул посвятить родителям Мериам, благо Онве неподалёку от Бонбриджа.
Домик пребывал в полном запустении и, судя по беспорядку в комнатах, подвергся обыску. Шардаш поднял стул и кисло заметил: «Белая стража отследила исходную точку перемещения заложниц-адепток и пыталась поймать оборотня».
— Я знал, что так будет, — профессор оседлал стул и упёрся ладонями в спинку, — поэтому и заметал следы. Теперь придется всё приводить в порядок.
— Ничего, — улыбнулась Мериам и, засучив рукава, приступила к уборке.
Целый день они чинили мебель, выбивали пыль, развешивали для просушки одежду, выбрасывали безнадёжно испорченные вещи. Обед Шардаш принёс из трактира тролля Соха и обещал завтра пройтись вместе с Мериам до соседней деревушки: «Там базар, закупим всякой всячины».
Спали на том, что осталось от постельного белья. Его белые стражники почему-то досматривали с остервенением, даже отодрали кусок простыни — видимо, для вычленения энергетических частиц Шардаша.
Из окна веяло прохладой, и Мериам тесно прижималась к мужу. Она не сопротивлялась, когда тот подмял её под себя, щекоча языком шею.
Дальше стало совсем не холодно и абсолютно всё равно, на чём они лежат.
Утром, как и условились, отправились на базар, уже ни от кого не таясь. Туда перенеслись с помощью пространственного коридора, обратно же намеревались пройти пешком столько, сколько смогут. Супруги даже поспорили, осилит ли Мериам весь путь. Шардаш утверждал, что нет, адептка придерживалась другого мнения. Налегке, погожим летним днём, со сданными нормативами по физической подготовке — Мериам будущий маг или как? Идти, конечно, придётся в горку, но мышцам полезны тренировки.
Деревушка оказалась самой обыкновенной, разве что ограды сложены из камня — горы же неподалёку. А так всё те же соломенные и тисовые крыши, мазанковые домики, запах животных, витающий над коровниками.
Шардаш ненадолго отлучился, оставив Мериам выбирать продукты. В этом он всё равно не разбирался, просто наложил на корзинку заклятие уменьшения веса и затерялся в толпе.
Адептка усмехнулась: у мужчин свои интересы. Наверняка супруг собрался пропустить кружечку пива в трактире и зацепиться языком с местными жителями. Нет, не ради сплетен, а ради собственной безопасности: вдруг в округе вурдалаки бродят?
Мериам приглянулась золотистая тыква: из неё выйдет и первое, и второе. Она примеривалась к овощам, выбирая поспелее, но без гнили. Крестьянка уверяла, всё со своего огорода, первый урожай в году.
— Так ведь рано ещё для свежей, — нахмурилась Мериам.
— Дык на ельфийском порошке-то! — она именно так и сказала: «ельфийском», а не «эльфийском», непроизвольно заставив адептку улыбнуться. — С ним всё быстрее растёт, токмо дорогой, зараза!
Мериам улыбнулась вторично: дорогой, а покупают. Крестьяне-то!
Поторговавшись, адептка уложила в корзину приглянувшуюся тыкву и направилась к лотку зеленщика, когда крепкая мужская ладонь зажала рот. В глазах потемнело.
Мериам очнулась в кромешной темноте. Пошевелилась и с облегчением осознала: её не связали.
Голова кружилась, слегка подташнивало. Вдобавок ко всему носом пошла кровь.
Адептка пошарила руками вокруг себя: камни. Холодные шершавые камни. А на них — мох и какая-то трава. Странно, в подземелье не может расти ничего, кроме хилых ростков, а это полноценные растения. Одно из них укололо Мериам палец. Она вскрикнула. Эхо отразило её голос, многократно повторив во мраке.
В воздухе захлопали крылья, закаркали вороны.
Глаза постепенно привыкли к темноте, и Мериам поняла: она вовсе не в подземелье, а на свежем воздухе, на каменном плато. Над головой — небесный свод без единой звезды, но, если приглядеться, можно различить едва заметное свечение на горизонте. А ещё очертания предметов: они чуть темнее окружающего пространства.
Мериам осторожно села. Она боялась встать: вдруг рядом обрыв?
— Доброй ночи!
Адептка вскрикнула, ощутив прикосновение к правому плечу.
Голос показался знакомым — мягкий, приятный, без дефектов речи. Мериам будто бы слышала его раньше, но с другими интонациями.
Вспыхнул световой шар, и вместе с ним — изумрудные, необычно яркие глаза с тонкой полоской зрачка.
Адептка попыталась отползти, мечтая, чтобы всё оказалось сном. Другое тело, другие черты лица, но та же мимика, тот же голос, те же глаза. Ошибки быть не могло — перед ней замер тот, кто называл себя Хлодием Савертином. Теперь он предстал в виде демона, правда, не такого высокого и плечистого, как тот же император. Значит, не из древнего рода, не из приближённый ко двору Наитемнейшего, хотя и не низший.