Беременна не по правилам, или Цена одной ошибки (СИ)
— Поехали, пока я не передумал.
* * *Я не стала мешать им разговаривать и делиться своими чувствами. Мы с Матвеем остались у ворот. Я стояла, прислонившись к автомобилю, и просматривала свою электронную почту на планшете, отвечала на вопросы своих коллег и просто ждала.
Матвей сидел в машине и слушал музыку.
Я старалась не думать о том, что сейчас чувствует Руслан и его дед, но им обоим было, что сказать друг другу. Оба испытали много душевной боли. Один был терзаем чувством вины, другой, чувством, что его недолюбили.
Прошёл ни один час, когда Руслан и Фёдор Николаевич, наконец, вышли к нам.
Я напряжённо вглядывалась в какое-то потерянное лицо своего мужа и могла только догадываться, как всё прошло.
Только хотела спросить об этом, шепнув свой вопрос Руслану на ухо, но он вдруг сказал:
— Матвей, отвези всех нас, куда скажет мой дед.
Потом Руслан притянул меня к себе, крепко обнял и, зарывшись в мои волосы, тихо, с надрывом в голосе, произнёс:
— Спасибо, Тома. Мне это и правда, было нужно.
Обняла мужа за талию. Я знала это.
Его дед улыбнулся одними глазами, в которых застыла вековая грусть и тихо проговорил:
— Поехали, мой милый. Твоя мама ждёт…
* * *Могилы родителей Руслана были похожи на два маленьких холмика, заросших разнотравьем. Они просто скрылись в траве. А люди, что приходили облагораживать могилы своих родных, нагло свалили на них сухую траву, какой-то мелкий мусор в виде фантиков от конфет…
Руслан смотрел на эти два просевших памятника без фотографий и эпитафий, и я увидела на его лице не только грусть и печаль, но и обиду, что эти два бугорка, особенно мамин, стояли забытыми и заброшенными.
Он положил два букета на обе могилы и, склонив голову, протёр руками лицо, словно умылся. Он плакал.
— Мы подождём тебя у машины, — сказала я Руслану и тронула его за плечо.
Он кивнул, не поворачиваясь, и мы ушли, оставив Руслана и деда рядом с мёртвыми.
Пока мы с Матвеем возвращались, я задавалась вопросом, как же они похоронили Кристину, если Герман её убил? Как они объяснили её смерть общественности?
Потом Руслан мне расскажет о том, что рассказал ему дед — Кристина лежала в земле под безымянным памятником очень долго и только после смерти Германа, Фёдор Николаевич заказал памятник с её именем и датами рождения и смерти. Никому уже не было дела до Кристины, так как для всех она была женщиной, что ушла от мужа, бросив его одного с сыном.
Вот такая печальная и даже страшная история произошла в жизни моего мужа.
И знаете что? Почему-то я стала любить его сильнее. Мне как-то захотелось сделать его настолько счастливым, чтобы он навсегда-навсегда забыл о своих печальных днях из прошлого.
— Чтож, вы были правы, — сказал мне Матвей, когда мы сели в машину. — Руслану Германовичу эта встреча и правда, была необходима.
— Женское сердце всегда знает, что нужно делать, Матвей, — произнесла я задумчиво.
Когда Руслан узнал правду, поговорил по душам с дедом и простился со своими родителями, а самое главное, со своим угрюмым и терзающим его душу прошлым, он долго уговаривал деда поехать с нами и говорил ему, что у нас хороший дом и большая территория с озером, и вкусная еда, и даже место его котёнку найдётся… Но… старик отказался куда-либо ехать.
А утром Фёдор Николаевич Ладомирский тихо отошёл к Богу.
* * *Две недели спустя
Большая кружка свежезаваренного ароматного чая стояла передо мной на столике и наполняла террасу травяным ароматом.
Руслан вертел в руке бокал с рубиновым вином и смотрел куда-то вдаль, обняв меня за плечи другой рукой.
— Знаешь, я тут вспомнил кое-какое твоё обещание мне, — вдруг произнёс он загадочным голосом.
— Ммм? — протянула я, теснее прижимаясь к его тёплому боку. — Что именно я обещала?
— Поведать о некой своей тайне… — сказал Руслан, лишив меня в один миг спокойствия и умиротворения. — Со всей этой суетой на работе, похоронами деда, переоформлением документов и далее, далее, далее, я совсем забыл о тайне. Да и ты что-то не спешишь делиться ею.
Он сделал глоток вина и посмотрел на меня сверху вниз.
— Я весь во внимании, Тома. Никуда не спешу. Можешь рассказывать всё с самого начала.
О Господи…
Сглотнула образовавшийся в горле комок, и чуть отодвинувшись от Руслана, плотнее завернулась в плед. Открыла, было, рот, чтобы начать издалека и на мгновение замерла, ощущая, как в висках со скоростью света забился пульс, и адреналин начал зашкаливать в венах, но Руслан меня опередил своим вопросом:
— Может, я поробую угадать? Можно?
Закрыла рот, и снова сглотнув, согласно кивнула, словно смертник, стараясь надышаться перед тем, как наступит конец…
— Это тайна, которая тебя так волнует и пугает, что я рассержусь на тебя и не пойму, касается… ребёнка, которого ждёт Надежда?
ЧТО?! КАК ОН ДОГАДАЛСЯ?!
— Э-э-э-эм… — протянула я, озадаченная. — Ну-у-у-у… В общем-то да.
Руслан кивнул, и хитро сощурив глаза, неожиданно выдал:
— Тамара, прекрати трястись от страха и бледнеть. Я всё знаю про твою афёру. Я знаю, что ты собралась оставить ребёнка себе. Но всё надеялся, когда же ты придёшь ко мне и расскажешь, или ты думала оставить всё в тайне до конца жизни? Мы же договорились, что между нами не будет лжи, недосказанности и недомолвок. Твои слова, помнишь?
— Помню, — ошарашено ответила ему. — Но как ты узнал? И нет, я не собиралась утаивать это до конца жизни. Всё ждала подходящего момента…
Руслан вздохнул и привлёк меня к себе.
— Удивляюсь твоей неугомонности, твоей мудрости и одновременно, бесконечной глупости. В тебе столько противоречий, Тамара, что я, наверное, никогда не смогу тебя изучить и понять до конца. Но, может, именно этими качествами ты меня и покорила?
Пожала плечами и натянуто улыбнулась.
— Не знаю. Всё может быть. Но раз ты всё знаешь, так, может, ответишь на один вопрос?
— Какой?
— Ты… примешь ребёнка, которого родит Надежда? — я затаила дыхание в ожидании ответа.
Он вздохнул и начал меня мучить своим долгим молчанием, но я терпеливо ждала ответ.
— С одним условием, Тома, — сказал он, спустя несколько бесконечных минут.
— С каким ещё условием? — напряглась я. Мало ли что он сейчас выдумает! Ещё возьмёт и устроит дискриминацию малышке или…
— Ты родишь мне сына, — заявил он.
Облегчённо выдохнула и рассмеялась.
— Ну ты и интриган, — сказала ему с улыбкой. — Насчёт сына, это не ко мне, а как раз к тебе, дорогой мой муж. Но ты так и не ответил на мой вопрос. Как ты узнал?
Руслан ухмыльнулся и покачал головой.
— Прости Тома, но этой тайны я тебе не открою.
— Так не честно!
— Что поделать, любимая, жизнь — такая вот хитропопая штука, — засмеялся он и добавил: — Кстати, вторую нашу дочь будут звать София. И это не обсуждается.
ЭПИЛОГ
* * *Знаете, жизнь и правда, очень сложная и хитропопая штука.
Одна-единственная ошибка, может повлечь за собой, целую череду невероятных событий и последствий. И цена её может быть слишком высокой и непосильной. И не все смогли бы пройти это испытание. Но только не я и не Руслан. Видимо поэтому, именно нас двоих для своей насмешки, выбрала шутница-судьба.
В нашем с Русланом случае, новость о том, что произошла ошибка в биоматериале и его ребёнок находится во мне, много событий привнесла в нашу жизнь. Всё закрутилось и завертелось, как ураганная воронка, меняя наши судьбы и жизненные векторы в другом направлении, чтобы в конце, казалось бы, счастливого пути, мы узнали, что никакой ошибки-то и не было.
Наши дочери, Сонечка, которую родила Надежда, оказалась дочерью Руслана, а моя малышка, Виктория, моей. ДНК-тест это подтвердил.
Расстроились мы? При других обстоятельствах, возможно, это стало бы ударом или облегчением, но не сейчас.