Два в одном. Оплошности судьбы
– А чем вы занимаетесь в лесу? – вновь приступил он к расспросам.
– Просто живем. Охотимся. Собираем ягоды. У нас своя магия, и церковникам это не нравится, – ответила Чучело и стала одеваться.
– А что за магия? – не отставал от нее Артем.
– Я не знаю, – пожала она плечами. – Ладно, я пошла, позже забегу.
Поздно вечером она заявилась с большим деревянным тазом или бадьей, Артем не знал, как это назвать. В ней были заварены какие-то растения, и вода была коричневой.
– Что это? – заглянув в бадью и понюхав воду, спросил он.
– Это мы сейчас будем парить твои руки, а потом разминать их, – ответила девочка.
Землянин посмотрел на таз с водой, на маленькую девочку и подивился тому, что она смогла его дотащить. Но та, не обращая внимания на его удивленный взгляд, решительно сказала:
– Суй руки в воду и терпи. Будет горячо.
Артем, смеясь, сунул в бадью руки по запястье и с воплем вытащил их обратно.
– Ты что удумала! – с возмущением прошипел он, тряся руками. – Сварить меня заживо собралась?
Но та, не смутившись, приказала:
– Суй руки и терпи. Я говорила, что поначалу будет горячо.
– Нет, пусть немного остынет. – Он решительно не хотел обвариться и стал спорить.
– Если остынет, будет бесполезно.
Она сунула руки в воду и так осталась стоять.
– Э-э, – сердито протянул Артем и, сцепив плотно зубы, сунул руки следом.
Боль пронзила не только руки, казалось, он варится весь, как яйцо вкрутую. Но мужество Чучела не позволяло Артему их вытащить. Если смогла она, значит, должен выдержать и он.
Он вытаращил глаза, потом надул щеки, глубоко задышал, пытаясь справиться с болью. Но следом руки девочки схватили его пальцы и стали немилосердно их мять и гнуть. То, что было до этого, показалось ему цветочками. Боль от ожога смешалась с болью, когда твои пальцы ломают, пытаясь вывернуть в другую сторону. Не выдержав, Артем зарычал, а потом стал материться так, как не матерился никогда в жизни. Он обзывал свою жизнь такими словами, что, будь это на земле, нашелся бы и тот, кто это записал. Причем он матерился на русском языке, и девочка, продолжая пытку, одобрительно сказала:
– Сильная магия, даже меня пробирает.
У Артема в глазах стояли слезы, а голос был похож на рычание пса, который злится, но при этом сдерживает свою злобу. Пытка, казалось, продолжалась вечно.
– Все, можешь вынимать руки, – удовлетворенно сказала Чучело. – Завтра повторим.
Он смотрел на свои красные руки, ожидая, когда появятся волдыри и кожа начнет слезать, но они только оставались красными. Артем пошевелил пальцами и почувствовал, что у них появилась большая свобода. Короткие толстые пальцы начинали его слушаться.
На все это действо смотрела с интересом Агнесса.
– И ты утверждаешь, что он никудышный? – спросила она ангела. – Тогда ты не видел никудышных. Я тебе так скажу, дружок. Вы там, на Земле, зажрались!
– Сам удивляюсь! – ответил Арингил. – У себя дома он был другим. Деньги, деньги, и много. Самому есть нечего было, учебу бросил, никуда его на работу не брали. Кому калека нужен? Пытался что-то делать и, столкнувшись с трудностями, сразу бросал. – Он посмотрел на своего подопечного. – Может, это Артам так на него влияет?
– Как же, влияет, – с горечью усмехнулась тифлинг, – этот сморчок забился в угол и не собирается вылезать.
А парень тем временем открыл книгу и попытался повторить фигуру плетения. По его лицу было видно, что у него не получается, но он раз за разом повторял и повторял упражнение. Действовал он медленно и совершил уже несколько сот попыток, а может, и тысяч. Кто считал? Рядом сидела девочка и с интересом наблюдала за его манипуляциями.
– У тебя обязательно получится, – повторяла она каждый раз, когда он заканчивал крутить пальцами. Потом сама повторила то, что видела в книжке, и так ловко у нее получилось, что Артем, заметивший ее успех, остановился.
– Артам? – позвал он. – Какое слово надо сказать?
– Какое слово? – как эхо повторил напарник.
– Чтобы обучиться читать. Вот какое, – проворчал Артем. Он никак не мог привыкнуть к тому, что из его собрата по несчастью все надо тянуть клещами.
– Верди логус, – услышал он. И изумленно подумал: «Латынь, что ли?» – Это что за язык?
– Древний. Его еще называют мертвым языком, потому что на нем никто уже не разговаривает. Говорят, это язык древних великих магов, – ответил Артам.
– Сплети эту фигуру и произнеси: «Верди логус», – перейдя на шепот, попросил он Чучело.
Та спокойно повторила движение пальцами и произнесла:
– Верди логус.
– Теперь попробуй прочитать, что написано, – передал ей Артем книгу.
Чучело взяла книгу и прочитала надпись на обложке:
– «Учебник магической практики для младших школ».
– Получилось! – восторженно закричал Артем.
– Что получилось? – удивленно спросила та, недоуменно глядя на него.
– Как что? – воодушевленно заговорил Артем, чувствуя необыкновенный душевный подъем. Он только что соприкоснулся с проявлением магии. – Заклинание сработало! Ты только что научилась читать! – Он даже вскочил, забегав по комнате, потрясая руками. Забыв, где он находится, быстро заговорил: – Чудо! Я только что видел чудо!
– Читать я умею с десяти весен. Меня риньера учила, – спокойно ответила девочка, не разделяя его радости.
– Да! – скептически сказала тифлинг. – Видимо, я поторопилась высказать суждение о твоем подопечном. Он по меньшей мере странный. Он что думал? Скрутит кто-нибудь дулю пальцами, скажет «чуки-буки» – и раз, жареный гусь на тарелочке появится? Как можно быть таким глупым? – всплеснула она руками. – Баска не владеет человеческой магией.
– Ты слишком строга к нему. У нас, на Земле, магии нет. Немудрено, что он ошибся. Давай посмотрим, что он дальше делать будет, – вступился за подопечного рассудительный ангел.
Артем как поднял руки, так и застыл в такой позе «просящего милости у небес». Его глаза, казалось, сейчас вылезут из орбит. А на лице было такое удивленно-глупое выражение, что Чучело не выдержала и расхохоталась во весь голос. Она смеялась до упаду, схватившись руками за живот. Из ее глаз текли слезы, и в конце концов она заохала, не в силах остановиться:
– Ох. Ох. У меня сейчас лопнет живот. Ну насмешил. Чудо он увидел… – и вновь принялась хохотать.
Артем стоял сильно обескураженный, руки он уже опустил и смотрел на угорающую от смеха девочку.
– Я тебя сейчас превращу в паука, – устав ждать, когда она насмеется, прошипел он и прищурился.
Теперь баска вытаращилась на него, и ее смех мгновенно улетучился.
– Не надо в паука, ваша милость. Они противные.
Артем, сдерживая собственный смех, сел на кровать, но в конце концов не выдержал и тоже расхохотался. В этот вечер они посмеялись от души, и в хорошем настроении землянин первый раз в новом мире лег спать.
Сбивая тюфяк у изголовья, он сам себе пожаловался:
– Ну что за судьба у меня такая непутевая. Что бы я ни делал, все равно выходит шиворот-навыворот.
«Арингилу, наверное, хорошо, – подумал он, – у него напарник – девочка с рожками, и шустрая, с ней не заскучаешь, а у меня – овощ сонный».
– Как он вообще жил? – произнес Артем вслух последний вопрос и, зевая во весь рот, сразу уснул.
Ночью ему снился сон. Он сидел рядом с молодым парнем в белом халате и симпатичной девчонкой с небольшими рожками, выглядывающими из-под черных волос, забранных в хвост. Они рассматривали его с явным интересом. Он же, смущаясь от такого пристального внимания, смотрел на стол, кося глазами то в одну, то в другую сторону. Молчание затягивалось. Парочка не спешила начинать разговор, а он не знал, что он тут делает.
«Где я вновь оказался?» – размышлял Артем, краем глаза изучая обстановку. Очень походило на то, что он в кабинете врача. Вон и санитар сидит. Только врач почему-то с рогами. А может, это и не врач, а просто видение? Говорят, если кто видит чертей, он либо спился до чертиков, либо свихнулся. Я непьющий, значит, тронулся умом. И мне привиделось, что я в одном теле с другим человеком. Что видел ящерицу говорящую, которая еще и плюется. Это галлюцинации. Все, Рахвалов, ты приплыл. Плыл, плыл и выплыл в дурдоме.