Кречет и Зимородок (СИ)

- Кто это? - чуть слышно спросил он, заглядывая через плечо.
- Конкуренты, - пожал плечами Зимородок.
Убитый был не молод, заросший густой черной бородой, жесткая складка на переносице, а глаза слепо уставились в небо. Из горла торчала стрела. Было похоже, что он ехал верхом, когда подстрелили, упал, зацепившись ногой за стремя, и еще какое-то время лошадь волочила его за собой. Одежда порвана, полоса крови тянется почти от дороги.
Его лошадей нашли в стороне, одна со снаряжением, одна под седлом. Нападавшие ничего из вещей не взяли, просто убили и ушли. Может, торопились...
- Как это его? Почему?
- Желающих много, - усмехнулся Зимородок, - а дракон один. На всех не хватит.
- Что, и нас тоже могут?..
Холодный ком шевелился в животе.
- Могут. Но нас потом.
Зимородок смотрел равнодушно, его это похоже нисколько не трогало, или он привык? В его-то ремесле... Да, пожалуй не первый раз он видит такое. Хайме начало отчетливо трясти, все казалось, из-за какого-нибудь камня сейчас вылетит стрела. И в горло. Вот так же...
- Почему нас потом? - опомнился вдруг.
- Ну, как тебе сказать... Из тех, кто идет в горы, половина охотится на дракона, а половина на тех, кто охотится на дракона. Вот если мы повезем обратно срубленную башку для отцов - тогда стрелять будут в нас. А пока мы пустые - зачем? Мы им нужны. Кто дракона убивать будет?
Хайме долго стоял, хлопая глазами, не в силах поверить.
- А он?
- Этот из тех, кто охотится на охотников. Я встречался с ним, но по счастью ушел. Он был знаток своего дела.
Зимородок поднялся на ноги, потом порылся в своих вещах, достал лопату, и молча принялся копать. Каменистая земля поддавалась с трудом, медленно-медленно. Он беззвучно ругался сквозь зубы. Хайме постоял нерешительно, и пошел собирать камни, обложить с краев. Как бы там ни было, но с мертвыми, наверно, надо по-людски...
Возились долго, холмик у могилы вышел небольшой, едва прикрывающий тело, зато крест из сухих палок выглядел на удивление добротно. И даже имя на нем - Зимородок аккуратно вырезал ножом.
- Прими, Господи, его душу, - тихо сказал напоследок.
* * *
Дорога скоро уткнулась в обрыв, похоже, раньше тут был мост, но сгорел. Судя по всему, не так давно. Обугленные доски валялись кругом.
- Это дракон?
- Может и дракон, может молния, а может так кто поджег. Теперь не разберешь.
- И куда дальше.
- Во-он туда. Кругом пойдем, - Зимородок махнул рукой.
Идти оказалось не долго.
Хайме случайно глянул в небо, да так и замер, не решаясь даже вздохнуть.
- Зимородок... - с трудом выдавил он.
- Дракон, - подтвердил тот из-за спины. - У него, похоже, недалеко гнездо. Смотри теперь в оба.
Заночевали в узкой расселине, надежно укрывшись от посторонних глаз.
Хайме удалось заснуть только под утро, когда солнце готовилось вот-вот выпрыгнуть из-за гор. Разбудили далекие звуки.
Вскочил, крутя головой.
- Тихо, - буркнул Зимородок, - вон там, смотри.
Недалеко, за крутым скальным уступом, кружил дракон, словно высматривая что-то. Круг за кругом... Огромные перепончатые крылья, дугой изогнутая шея... Хайме замер, не решаясь вздохнуть.
- Охотники, - сказал Зимородок, - посмотрим, кто кого.
Хайме смотрел с замирающим сердцем, все никак не мог поверить, что это действительно происходит с ним, наяву. Какая же страшная тварь! Как же с ним можно справиться?! И вдруг понял, что ужасно хочет, чтоб победил дракон. Если его убьют, то что же тогда? Что останется им? Вот так посмотреть и вернуться ни с чем? Страшно стало.
Зимородок стоял, почти неподвижно, вглядываясь в драконьи маневры.
- А что если они его убьют? - не выдержал Хайме.
Зимородок равнодушно пожал плечами.
- Мы пойдем домой.
- А ты? Как же... - так и не договорил.
- Слушай, Кречет, - Зимородок медленно обернулся, глянул жестко, раздраженно, - заткнулся бы ты. А то не ровен час пришибу, не хуже дракона. У меня рука тяжелая.
Хайме послушно кивнул и забился в дальний угол, стараясь вести себя как можно тише. Из угла дракона не видно, только кусочек хмурого неба, и можно только догадываться, что там происходит. Все ерзал на месте, вытягивал шею, но высовываться не решался.
Ждать пришлось долго.
- Все, - сказал, наконец, Зимородок, садясь на землю.
- Что? Кто победил? - встрепенулся Хайме,
- Мы следующие, - подмигнул он.
Аж мороз по коже от таких слов. Хайме вскочил, готовый бежать.
- Идем? Да?
- Нет. Вечером. Если дракон жив, то сейчас он возбужден и зол, подождем пока успокоится, заснет.
- Если? Ты не знаешь.
Зимородок криво усмехнулся.
- Он ранен и порвано крыло. Я не знаю, кто победил. Но сейчас лучше не лезть, иначе попадем под горячую руку, зверю или охотникам...
Хайме почувствовал, как подкашиваются ноги. Было слишком глупо вот так... Если тем охотникам повезло, то что тогда? Вернуться ни с чем? Нет! Ну просто не может быть так несправедливо! А Зимородку, казалось, все равно. Он зевнул, привалился спиной к стене, закрыл глаза и, вроде бы, задремал.
Так хотелось спросить, но боязно - вдруг и правда пришибет? Он может. Но и молчать не выходило.
- Зимородок! - позвал неуверенно.
Тот лениво приоткрыл один глаз.
- Зимородок... а что ты будешь делать, если... ну... если...
Язык никак не поворачивался сказать прямо. Зимородок снова закрыл глаз, чуть дернуть подбородком, устало пожал плечами.
- Все то же самое - поеду в Гельт.
- Но ведь тогда... тебя повесят! Тебе нельзя!
- Можно. Все будет как надо.
Больше разговаривать у Зимородка желания не оказалось, слава Богу, и пришибать тоже. Он лег на землю, отвернулся.
- Отдыхай Кречет.
* * *
Кажется, Хайме задремал лишь на мгновенье, но когда открыл глаза - понял, что уже глубокая ночь и Зимородка рядом нет. Вскочил, бросился было искать. Все вещи, мулы и лошадь - на месте. Это немного успокаивало, значит где-то рядом.
- Куда?! - тихий голос из-за спины, но такой, что Хайме замер, словно налетев на невидимую стену.
- Сидеть тихо и не высовываться, пока не скажу. Понял? - велел Зимородок, подходя ближе.
- Угу, - Хайме поспешно кивнул.
- Я скоро вернусь.
И исчез в темноте.
-- 4
Утро королевского венатора Иефа ван Фламме как-то не задалось.
Проснулся он в плохом настроении и с головной болью. Тихонько охнул, пытаясь вытянуть ноги - коленки разгибались с трудом и завидным хрустом, заставляя морщиться. Хотя, уж чему там хрустеть? А ведь было время... Да, по утрам, тяжело разгибая скрюченное тело, Иеф неизменно вспоминал былые времена, когда с мечом в руке он несся в бой, пришпорив коня... и снова, похоже к непогоде, ныла старая рана в бедре, когда-то до кости рассеченном сарацинской саблей.
Было время!
Впрочем, все это дело обычное, Иеф давно привык. Скорее неизбежный утренний ритуал.
Не задалось утро по другой причине. И причина эта сейчас разгуливала где-то к северу, по Ветряным Холмам.
Вчера пришлось выдержать очень неприятную беседу с Дзюдзельским епископом. Под глазом у его преосвященства красовался здоровенный, уже пожелтевший от времени фингал. Опухлость почти спала, но глаз все равно болезненно щурился, сверкая праведным гневом. Епископ весь вечер нервно пил вино, наливая бокал за бокалом, размахивал руками и взывал к правосудию, брызжа слюной и желчью. Иеф сидел напротив, сочувственно кивал, хмурил брови и мелкими глоточками цедил бургундское.