Время решений

— Идем. — Взяв Фейс за руку, он пошел к выходу.
Женщина замешкалась.
— Спасибо, что помогли мне встать, — сказала она незнакомцу в ковбойской шляпе, молча наблюдавшему за происходившей сценой.
— С удовольствием повторил бы, — хмыкнул он. — Вы уверены, что у вас все в порядке, мисс?
— Я… — Она кинула взгляд на Арни, похожего на айсберг, который вот-вот треснет. Сейчас Фейс уже ни в чем не была уверена, но тем не менее ответила: — Спасибо, все нормально.
Сжав губы, она вышла на улицу с тяжелыми мыслями. Ну почему именно тогда, когда она наконец поняла, что любит Арни, он снова принял облик властного тирана? Каковым, вопреки ее многолетнему заблуждению, вовсе не был!
— Арни? — неуверенно спросила она. — Что случилось?
— Это у тебя надо спросить, — ответил он мрачно.
Фейс по опыту знала: больше никаких расспросов. Ей был хорошо знаком этот тон, кладущий конец любым разговорам.
Через десять минут они снова были в доме, и Лауди радостно приветствовал их у двери.
Арни помог Фейс раздеться, толкнул ее в кухню и усадил на стул. Потом встал напротив и склонился, опираясь кулаками о стол. Как будто я подсудимая, а он — прокурор, подумала женщина.
— В чем дело, Фейс? — требовательно спросил он.
Она опустила глаза.
— Какое дело?
— Сама знаешь. Во-первых, почему от меня сбежала? Во-вторых, какого черта устроила этот спектакль в кафе?
Фейс покачала головой.
— Я не устраивала никаких спектаклей. Просто свалилась со стула, пытаясь отвернуться от бармена, который пялился мне в вырез.
— Неудивительно, — ухмыльнулся Арни.
— Что? — Встав, Фейс налила стакан воды.
— А то, что если ты и дальше будешь таскаться по барам в двусмысленных нарядах, то кто-нибудь тебя наверняка попытается подцепить.
Ей бы следовало рассердиться! Она и так сердилась, но в какой-то момент вдруг стало лестно от его слов. И смешно.
— Ты бы попытался? — Фейс взглянула на своего мучителя.
Вид у него был совершенно ошарашенный — как будто она предложила ему раздеться и заняться делом прямо тут, на столе. А что, в этой мысли была своя грубая прелесть…
— Нет, — холодно отозвался он. — Не имею такой привычки.
Фейс стиснула руки на коленях.
— Я тоже, — сказала она.
— Вот как? Тогда прошу прощения. — Лицо его напряглось. — Но ты не ответила на мой первый вопрос.
Фейс не знала, что сказать. Когда молчание затянулось, Арни не выдержал. Наклонившись, он резко схватил ее за руку. Его прикосновение словно током пронзило Фейс.
— Не касайся меня! — выкрикнула она.
Арни тотчас выпустил руку, как будто случайно ухватил пригоршню раскаленных углей.
— Так ты мне ответишь? — требовательно повторил он.
Странное дело — повелительный тон и непоколебимая уверенность Арни в том, что он вправе требовать от нее ответа, почему-то перестал раздражать Фейс. Пора ему все выложить.
— Ты знаешь, почему я ушла, — ответила она. — Просто не могла представить себе, что мне придется проститься с тобой. После того как… — Она умолкла, а Арни заерзал на стуле. Он смотрел на нее как на сумасшедшую. — Ну, словом, после случившегося, — докончила она, вызывающе глядя на него.
— О чем ты говоришь? Ничего не случилось. И ты могла бы знать, что, коли уж я притащил сюда тебя и этого несчастного пса, то позабочусь и о том, чтобы доставить вас домой. Если, конечно, прежде не убью тебя. — Последняя фраза была произнесена с нотками мрачного юмора.
— С чего бы это? — Фейс задрала подбородок, бросая вызов. Пусть только попробует до нее дотронуться.
Арни откинулся на стуле.
— Видишь ли, иногда я чувствую, что нужно выбрать одно из двух: или убить тебя, или заняться с тобой любовью не сходя с места.
Ахнув, Фейс опустила глаза. Неужто он всерьез? А ведь совсем не похож на совратителя, а тем более — на влюбленного.
— Прелестно, — проговорила она, — вот не знала, что тебя привлекает грубый секс.
— Не привлекает. — Опершись руками на стол, Арни наклонился. В нем чувствовалась еле сдерживаемая ярость, и Фейс невольно кинула взгляд на дверь. — Могу понять твое нежелание попрощаться со мной, — продолжал он. — Но, может, попытаемся вести себя как взрослые люди? Я отвезу тебя на автовокзал, и ты спокойно уедешь. А я не буду пытаться устраивать церемонию проводов.
Фейс кивнула. Конечно, он прав. Чем скорее они вернутся к своей жизни, тем быстрее кончится этот затянувшийся фарс. Не надо было убегать от него. А если он хотел отомстить ей за прежнее предательство, то ему это отменно удалось. Она чувствовала себя опустошенной, подавленной от сознания, что окончательно потеряла этого человека.
Подошел Лауди и сел, положив голову ей на колени. Милый, добрый зверь, хоть он у нее остался. Наклонившись, чтобы скрыть слезы, Фейс обхватила мощную шею пса и спрятала лицо в его густой шерсти. Даже если она сейчас захлебнется в рыданиях, все равно не покажет Арни, как ей больно.
Когда она наконец встала, Лауди тоже поднялся и шагнул вперед, оказавшись у Фейс под ногами. Женщина покачнулась и, казалось, вот-вот упадет, однако Арни успел поймать ее, и она, сама того не желая, снова оказалась в его объятиях.
Фейс ошеломленно смотрела на него, не в состоянии отвести взгляда. Светившее в окна солнце четко обрисовало его ястребиный профиль, на лбу обозначились глубокие морщины, но глаза сияли! Свет исходил откуда-то изнутри и был настолько сильным, что Фейс показалось, будто он обжигает ей кожу.
Объятие было нежным, успокаивающим. Если бы они могли стоять так целую вечность…
Придержав дыхание, Фейс протянула руку, робко коснулась пальцем губ Арни.
— Фейс… — Он погладил ее волосы. — Не смотри на меня так. — Голос у него звучал хрипловато, как будто ему что-то мешало в горле. — Когда ты выглядишь вот так — усталой и грустной, но непокорной, мне хочется биться головой о стену.
— Не надо, — жалобно произнесла Фейс, опуская глаза, чтобы он не увидел в них опустошенность, — Арни, пожалуйста…
— Извини. — Он похлопал ее по спине, не зная, как вести себя дальше. — Ты кажешься порой такой хрупкой. — И покачал головой. — Как лилия с помятыми лепестками.
Она не ослышалась? Неужели Арни, столько раз обзывавший ее малолетней преступницей, действительно сравнил ее с лилией? Фейс все еще продолжала смотреть на него. Он наклонился и поцеловал ее.
Это был нежный поцелуй, теплый, восхитительно приятный. Но почти сразу же нежность уступила место жадной напористости. У Фейс перехватило дыхание, она поняла, что надо спасаться немедленно, иначе все повторится сначала.
Вывернувшись из его объятий, она, рыдая, бросилась в свою комнату и захлопнула дверь.
— Фейс! — крикнул он. — Открой немедленно!
Запереть дверь она забыла, и Арни рывком открыл ее.
— Фейс, — произнес он, почти не разжимая губ, — милая, о Господи…
Она не могла его разглядеть, потому что перед глазами стоял густой туман, но слышала: тяжело дыша, он шагал взад-вперед по комнате. Потом шаги замедлились, утихли, и Фейс почувствовала, как сильные пальцы обвили ее запястья.
Она отшатнулась.
— Все в порядке. — Арни еще сердился, но уже вполне контролировал себя. — Нечего стоять тут и трястись, как напуганный котенок. Я не сделаю тебе ничего плохого, хотя, может, и следовало бы… отшлепать.
Женщина закрыла глаза. Ей снова показалось или в голосе его и вправду прозвучала смешанная с раздражением нежность? Он властно привлек ее к себе, и она ощутила спокойствие, излучаемое его сильным телом, услышала хрипловатый голос:
— Фейс, милая, ради Бога, не плачь. Я предложу тебе нечто получше: поцелуй меня.
Фейс стояла не шевелясь, втягивая в себя пьянящий аромат мужчины. Обвитая кольцом рук, она ощущала себя в безопасности.
Когда же он стал гладить ее волосы, она поднялась на цыпочки и осторожно поцеловала его в губы.
— Арни, — шептала она, — Арни…
— Да, — отозвался он, — это я, твоя жаба. Почему ты снова убежала, глупышка?