Разыскивается миллионер без вредных привычек (СИ)

У родных я отдыхал ровно до тех пор, пока мама не вспоминала, что ребенок должен расти в полноценной семье. Раньше даже забрать у меня его хотели, но я был против — я же отец ему, а не чужой дядька. Да и привыкли мы уже вдвоём.
— Как Наталья? — спросила мама утром, словно опомнившись.
Наташу она за три года видела два раза, сделала какие-то свои выводы и отчаянно надеялась на то, что я женюсь, хотя та ей не нравилась. Вот где логика?
— Нормально, — пожал плечами я. — Мне наверное, уже возвращаться пора. Каникулы через несколько дней, я Никиту вам заброшу.
— Вот так всегда! Стоит начать говорить на тему, которая тебе не по нраву, и ты тут же уезжаешь!
— Может тогда не стоит на такие темы говорить?
Мама руками всплеснула, не найдя слов. Ушла в дом. Я отправился к отцу, дрова колоть. Дом был газифицирован, но баню топили строго дровами. Провозился час, потом в эту самую баню пошёл, а там и вечер наступил. Мама возилась с Никитой и ко мне не приставала. День прошёл тихо и приятно, никаких тебе потопов, обезьянников и Насть.
А вечером мы собирались домой. Мама, как всегда, пыталась закормить нас впрок. С собой начала складывать все, начиная от банок с мёдом, упаковок с сотами, кончая контейнерами с едой.
— Бабуль, — вклинился Никита. — Мы ещё Настины пирожки не доели.
— Настя? — мгновенно приняла охотничьи стойку мама. — Какая Настя?
Блядь! Ну как так получилась, что девушка по имени Настя втесалась и в мои выходные у родителей?
— Это наша няня, мам, — додумался я.
— Ты же три дня назад, когда я тебе звонила, жаловался, что няни нет.
— Три дня назад не было, а теперь есть. Все, Никит, поехали домой, завтра в школу, а ты уроки не учил…
Мама проводила меня проницательным взглядом. Домой вернулись уже поздним вечером. Он был на месте. Гараж закрыт. Всё окна и двери тоже. Никаких подозрительных баб и котов. Поймал себя на том, что постоянно оглядываюсь. Но никого не было. Тишина.
— Похоже ураган по имени Настя нас миновал, — пробормотал я.
Ночь тоже прошла спокойно. Я заказал паркетные доски в сети, нужно будет поменять те, что в клею изгвазданы. Выучил с дитем уроки. Съел ночью пирожок, втихаря. И спал спокойно до утра, и никто мне не снился.
И утром никто не щеголял по холоду в купальнике. Я даже разочаровался немножко, подсознательно ожидал её увидеть. Отвёз сына в школу сам, почти устаканил вопрос со страховкой — тьфу-тьфу, но вроде все хорошо шло. Поверил в то, что мне море по колено.
А потом из школы позвонили.
— Никита подрался? — не поверил я. Мой сын никогда не дрался. Он маленький, но чертовски рассудительный.
— Да… лучше бы вам подъехать.
Я бросил все и полетел в школу. Никитка выглядел неважно — потрепанный, под глазом синяк, но странно довольный и собой гордый. Его противник с разбитым носом сердито смотрел из-за спины своих родителей, те тоже уже подъехали.
За Никиту мне ещё краснеть не приходилось, но все когда-то случается в первый раз. Видимо, мое время пришло. Решил, что выпорю сына дома, как разберусь, и если виноват. А тут — только поддержка. В наше время нас могли наказать довольно жёстко. И стыдно было очень. А сейчас… школа элитная. Нам выписали штраф и принудительное занятия с психологом. Кстати, Савве тоже. Надо же так сына обозвать.
— Так и не понял, кто виноват, — хмуро спросил я уже в машине.
— Я его первый ударил… сегодня.
Кровь ударила в голову — значит моего сына обижали, а я даже не знал? Стиснул руль руками — спокойнее. Сейчас испугается и вообще ничего не расскажет.
— Сегодня?
— Ну… раньше бывало… Я терпел, сильно они меня не трогали. Так, толкали только…
Я скрипнул зубами — всю школу разнесу. По кирпичику.
— Дальше то что?
— А Настя мне показала — подходишь и со всей дури по яйцам коленом даёшь. Ну, он конечно согнется, больно же. А я такой бац — и коленом встречаю его в нос. Она мне раньше только говорила, а вчера, пока пирожки пекла показала. Её на курсах самообороны научили. Мы порепетировали. И сегодня, когда Савва подошёл, ну и… Назвал меня нехорошо, я решил попробовать. И получилось!
Никита широко улыбнулся. Он и правда был горд собой. Я вроде тоже немного им гордился, хотя сам факт драки меня пугал. Но сколько ещё всего впереди — первые девочки, сигареты, пиво… Дай бог мне сил и терпения.
Но главным было не это. Главной тут была Настя. Я был в шоке. И я пиздец ревновал. Сидел, молчал, смотрел вперёд на дорогу и переваривал сказанное. Почему какая-то незнакомая баба учит моего сына драться? И — раньше говорила… Они что, не первый раз видятся? Господи, эта девушка уничтожит и меня, и мою жизнь!
Пока доехал до дома успел основательно себя накрутить. Вышел из машины дверь отпер в дом для Никиты. Понял — надо что-то делать. Немедленно! Главное — держать себя в руках и не убить её.
— Я сейчас… Приеду, — сказал сыну. — Ты пока мультики посмотри. Я быстро.
Слова буквально цедил — Господи, да я наверное никогда таким злым не был. Даже испугался вдруг, что и правда её убью. Запрыгнул опять в машину, понесся в малую Покровку. Две минуты с ветерком, мимо церкви, и я уже там.
Улицы здесь извилистые. Дорога — в ухабинах. Я прыгаю вместе с несчастной машиной и злюсь ещё сильнее. Время полдень, жара, на улицах никого. И где живёт эта разрушительница чужих жизней? Если надо будет — по всем домам по очереди пройдусь.
Наконец вижу дедушку с корзинкой. Если бы не резиновые тапочки и сотовый, висящий на цепочке с шеи, подумал бы, что он сбежал из книжек Толстого.
— А где Настя живёт? — крикнул я открыв окно.
— Какая?
— Ну такая… белобрысая и на велосипеде.
— Ааа… это городская. Езжай до конца улицы, там возле колодца дом ихний, с зелёной крышей.
Дом я нашёл. Вышел из машины и дверцей резко хлопнул. Бедная моя новенькая машинка! Тоже страдает… и тоже из-за Насти! Во двор я вступил с опаской. Казалось, апокалипсис настал в этом отдельно взятом огороде. Все заросло травой и сиренью, возле забора огромная куча сухой травы. Забор покосился. На натянутой верёвке висит тот самый фривольный лифчик, я признал. И трусики в пару. Значит я точно по адресу. Иду по тропинке. Внезапно из хаоса выглядывают две кривые грядки — видимо, озаботилась урожаем.
Дом когда-то был крепким и высоким, а сейчас просел без ухода. Зато крыша новенькая — зелёная. И трава перед самим домом выкошена, лавочка под окном, столик в тени вишни, на нем графин. Просто деревенская идиллия.
Поднимаюсь по скрипучим ступеням. Стучу в дверь. Тишина. Толкаю — на веранде прохладно, пылью пахнет, тапочки в ряд стоят, веник стыдливо в углу.
— Настя! — кричу я.
Скрип раздаётся сзади. Медленно оборачиваюсь. Настя выходит из кабинки душа в саду. Ну, это такой, у которого бочка на крыше и вода ещё вечно холодная. Одежды на ней нет — в полотенце завернута. И дрожит. То-ли от того, что мокрая вся и замёрзла, то-ли от страха. Лучше бы от страха — я сейчас очень зол.
— Убивать буду, — честно сказал я.
Настя пискнула.
— Можно… я оденусь? А то приедут родители, а я тут мертвая… и голая совсем.
И всхлипнула. Ну вот как её убивать такую? Она же бочком протиснулась мимо меня на веранду. Тапочки свои сняла и поставила в рядочек к остальным. И стоит, голые пальчики ног поджимает. Проклятье!
— Ты же от меня не отстанешь? — вдруг спросил я.
Настя снова начала краснеть. Медленной волной краснота поползла из под кулака, которым она судорожно стискивала полотенце на груди, потом на шею… это я уже видел.
— Может ты из этих… которые мужиков коллекционируют? В качестве сексуальных объектов? Я видел программу по телевизору. — Краснота докатилась до ушей. — В таком случае… если я тебя трахну, ты вернёшь мне мою жизнь?
Предложение родилось спонтанно. Просто ну чертовски интересно было посмотреть на неё краснеющую и голенькую. А я вовсе не трахаться ехал! Честно. Это… импровизация. Настя шагнула назад и спиной в стену уперлась. Я за ней шагнул, руку протянул. Полотенце она держала крепко — еле отобрал. И главное пыхтит, полотенце свое держит и ни слова не говорит!