Письма мертвого человека
город провожает, надо же... Хотя хули я удивляюсь? Мы спасение для этих людей. Они ж не знают, что всем им пиздец на днях. Но думают мы за лекарствами, за генераторами, за топливом. А мы же готовимся их кинуть. Нихуя ни чему человек не учится… Все-таки какое же мы с Филом дерьмо», - подумал я, взглядом провожая ворота КПП города.Вся наша гоп-компания на грузовиках растянулась метров на 400 и тащилась ну очень медленно. Вообще, во время пиздеца (любого пиздеца, глобального или локальных масштабов) промедление смерти подобно, но не в нашем случае. Напороться на засаду - это всё, финал, гейм овер, гражданин пройдемте, эй слищищь, милый я беременна, ну и т.д. и т.п. Конец нашим светлым мечтам о новом городе, стояку о двух боссах - Гусе и Филине. Ну или просто о Гусе. А вообще, должен отметить, если ваши замыслы реализуются как по мановению волшебной палочки, значит это, сука, грамотно организованное кидалово, где именно вы и являетесь Буратиной.
Головная машина колонны подезжала к зловещему повороту и на душе заскребли кошки.
«Щас бы пулемёт вон туда, чтоб справа был да в лоб колонне бить, чтоб перелёты в молоко не ушли. Сектор ему ограничить только, а то мало ли. Пакемон впадает в какой-то особый транс, как и гранатометчик или оператор боевой машины. Ну его нахер», - мысли забегали по моим нейронным связям как электрические разряды.
«А в бочину нам ударят стрелки и граники. У каждого, свой сектор стрельбы и ни-ни в чужой лезть, не хрен отвлекаться. Каждый знает своё дело и спокойно отрабатывает цели. Отроют себе индивидуальные ячейки и ниши под боеприпасы. Землю растаскают дабы не палиться. Если красноперые или чекисты прохавали за нашу операцию, то могут и ништяки подогнать в виде мин и крупнокалиберных приблуд. Да и снайперским оружием они тоже не бедны. Марксманы выбьют командиров, санитара и связиста, добьют то, что осталось в живых после стального шторма 12,7 мм пуль и тех, кто выжил после мин, расставленных на обочинах. Все, что нам остаётся это или проскочить, или попытаться отбиться. Других вариантов нет», - я все думал и думал за предполагаемого противника.
С такими мрачными мыслями о возможной судьбе нашего отряда колонна начала втягиваться в поворот. Местность за ним представляла собой равнину с небольшими холмами, высоты которых были покрыты лиственными деревьями, а вокруг располагались болота, покрытые камышом и кустами. Вонючий запах серы и болотной тины просачивался даже сквозь фильтра бронированного грузовика. Вот что не изменилось в наше время, так это дороги, вернее их как не было, так и нет.
- Эй, выкинь эту хуйню! – крикнул я водиле, который под шумок упоролся косяком, хотя сейчас явно не время. Водила тут же затушил пахучую самокрутку, однако по салону все равно медленно расползался сизый дым и в ноздрях защекотало.
«Вот мудак-то, а!» - мне почему-то тоже захотелось покурить и снять гнетущее напряжение.
- Это Вундеркинд, прием, - захрипела рация.
- Гусь на связи, - ответил я и волна адреналина стала постепенно накатывать на мои нервные окончания.
- Срать хочу, как понял, - ответ из радейки последовал незамедлительно.
- Под себя иди, у нас тут не детский сад, - ответил я со злостью своему бойцу.
- Командир, - голос стал заметно раздраженным, - Я, ХОЧУ СРАТЬ, прием!
«Сука, не вовремя то как. Хотя, о чем речь. Нервяк, он такой», - подумал я со злостью.
- Хер с тобой, засеря, - ответил я, - после поворота, если местность не будет представлять угрозы остановимся. Как понял?
- Принято, - хрипнула рация.
- Филин, - я тут же стал вызывать Фила ехавшего в хвосте, - после поворота, если там будет безопасно остановимся и все по очереди посрем, как понял.
- Принято, - послышался хриплый голос Фила.
Поворот, который стал для меня очередным фильмом ужасов, мы проехали без происшествий. Что уж говорить, наши силы не были рассчитаны на бой. Мы по сути обоз, а не штурмовая колонна. В 15 грузовиках сидят по двое – стрелок и водила, а в пяти машинах, расположенных в центре так вообще, один рулевой и все.
Надеяться на благоприятный исход, если мы вдруг нарвемся на засаду врага, это то же самое, как рассчитывать, что, когда ни будь, ты все же укусишь свой локоток и прыгнешь выше своей башки. Сейчас кстати, мы как раз и пытаемся прыгнуть выше головы, так как, если уж быть откровенным, шансов добраться до Красноармейского, он же Клин-6, очень шатки, а уж разжиться там добром, не встретив таких же искателей, а потом еще и вернуться обратно… Ну сами понимаете, это билет в один конец. Ну для меня с Филом он так и так в одну сторону.
- Вундервафля, блять, - подначивал я своего кряхтящего штурмовика, - ты че такое сожрал, духан хуже, чем после бактериологической бомбы.
Вундеркинд на мои подъебки не обращал внимание, так как такие приколы были обычным делом в паре, где один срет, а другой охраняет. Мы расположились в перелеске, около небольшого куста, за которым начиналась какая-то химическая с виду топь. Свои дела я уже сделал, как, впрочем, и весь отряд, только вот Вундеркинд все никак не мог просраться.
«Видать обожрался на проводах. Жена накормила мама не горюй. Возможно скоро пацанчика придется в расход пустить, уж сильно к дому и семье привязан. Вряд ли согласится остаться бобылем в Клину. Хотя, поживем увидим», - думал я с интересом изучая испражнявшегося бойца и местность, которая нас окружает.
- Смотри ОЗК не обосри, - продолжал глумиться я, с удовольствием отмечая, что уже совсем скоро, мой прожорливый боец наконец опорожнит прямую кишку, - все уже посрали, и ждут тебя.
В зоне БД, как говорится, на биде одному ходить нельзя.
«Срущий солдат – первая цель для врага. Сторожи срущего, как зеницу ока, да и он сохранит твое грязное очко от ворога. Стоит, а ты срешь - значит любит.
Безопасно срать не запретишь», - думал я, поймав себя на мысли, что пора в натуре завязывать с веществами, так как из меня рифмоплет херовый, хотя нет, раз уж такая ситуация, то стихоплет из меня полное говно.
Вдруг раздался всплеск и затрещали кусты, около которых наваливал кучу мой солдат. На меня резко пахнуло мерзкой тухлятиной. Кто-то, или что-то утробно рыкнув схватил за шиворот Вундеркинда и поволок в сторону болота. Его ОЗК тянулся за ним, размазывая говно, которое успел навалить боец. Сказать, что я охуел, это ничего не сказать.
- Вафля, - крикнул я перепуганному и уже