Беззаконные края

– Что есть, то есть, – поддакиваю я. – Но все равно жаловаться мне не на что, очень удачный найм вышел… Ты мне про другое скажи: приходили те, что меня искали?
Взгляд у Жука стал какой-то… даже не знаю, растерянный, что ли. И немного виноватый, но при этом еще и насмешливый. Странная какая-то гамма чувств, ничего не понимаю.
– Ага, – будто сдерживая смех, выдыхает он. – Пришли два дня назад. Живут наверху, как раз скоро вниз спуститься должны.
А в глазах – реально смех. Да что ж там такое приключилось? С другой стороны, что мне его, пытать? Не хочет говорить, так и не надо, сам разберусь…
Но с ходу ни в чем разобраться не получилось. Потому что стоило войти в полутемный зал кабака, как навстречу мне из-за стола приподнялся кое-кто очень знакомый, но уже не очень трезвый.
– Франт, дружище! Сколько лет! Подходи, присаживайся!!!
Ну как можно отказаться от такого настойчивого и громогласного приглашения? Да и человек, его делающий, для меня давно уже не чужой.
– Кенни! Жив, бродяга! Ну, и ты здравствуй.
Подойдя к «оккупированному» старым боевым товарищем столу, обнаруживаю, что за ним сидят еще два молодых широкоплечих паренька, у которых сразу внимание привлекают не только крепкие, сбитые фигуры, но и умные глаза. Похоже, учеников себе Кенни взял. В нашем деле мозги на первых порах куда важнее мускулатуры. Мышцы нарастить не так уж трудно, было бы время и желание, а вот серого вещества в черепушку добавить намного сложнее. Во внешности у пареньков – явное семейное сходство. Точно, братья, но не близнецы, видимо, погодки.
– Что, товарищ бывший прапорщик, смотрю, молодое пополнение готовить начал? – Приобняв Игоря, я пару раз звонко прикладываю его ладонью по широкой спине.
– А куда деваться? – улыбается в ответ бывший прапорщик погранвойск ФСБ Боровков. – Мы, конечно, еще ого-го, но молодое пополнение готовить все же нужно заблаговременно, а не когда из-под нас песок выметать начнут.
Нет, встреча с Игорем – однозначно счастливое совпадение. Знакомы мы с ним уже много лет, первый раз еще во время новогодних боев за Душанбе пересеклись, когда территорию «двести первой» от талибов и перешедших на их сторону местных вояк удерживали. Да и потом, когда он после госпиталя по моей рекомендации в «Стрижи» переводом ушел, тоже были дела… В общем, имея за спиной такого человека, как Игорь, в драку лезть не страшно – прикроет. А у меня тут как раз может дело организоваться. В котором, не исключено, как раз надежный человек за спиной совсем нелишним будет. А уж если этих людей трое… Впрочем, это пока так, размышления на тему. Что и как там сложится, еще и мне самому непонятно.
– Знакомьтесь, парни, это тот самый Франт, – представляет Игорь меня своим ученикам.
Уж не знаю, чего там Игорь им предварительно наплел, но ученики его, представившиеся Саней и Лехой, явно стушевались. Понятно, сам того не желая, задавил пацанов авторитетом. Опять же, помня характер Боровкова… Он ведь мог еще и от себя добавить, «для красоты картинки». Впрочем, уж будем честными: некоторые эпизоды из моего не такого уж давнего прошлого и на куда более крепких граждан неслабое такое впечатление производят, вспомнить хотя бы давешнюю встречу с «дружинниками» Гвоздя. Те ведь тоже впечатлились по самое не балуйся. Просто потому, что были в моей биографии «яркие и запоминающиеся» моменты, чего уж там…
– Так, Кенни, я уже четыре дня в дороге и на сухомятке… Так что, чем тут приличным сегодня угощают?
– Олениной, – отрывается от пивной кружки Боровков. – Ну и пиво хорошее, свежесваренное. Не чешский лагер, конечно, но – приличное.
– Где он сейчас, тот лагер? – глубокомысленно бормочу себе под нос я и громким щелчком пальцев привлекаю внимание официантки. – Лапуль, сообрази и мне пару светлого и пожевать… Что у вас там с олениной?
– Бургер, – отзывается та.
– Ну, вот его и неси…
Надо же, скоро восемь лет будет, как мы с той Америкой разнесли друг друга чуть не в мелкий щебень, а какие-то моменты в жизни, с бывшим противником связанные, у нас по-прежнему остаются. Вот тот же бургер взять… Впрочем, не буду напраслину возводить, приличная штука, вкусная и нажористая. Две булки, правда, сероватого цвета, из муки грубого помола (так неоткуда пшеничную-то взять, не ржаные – и то нормально). Между ними – сочная рубленая котлета, лучок полукольцами, соус какой-то, сыр расплавленный, на тарелке рядом – картошечка золотистой соломкой. Помидорки пары ломтиков явно не хватает, но где сейчас на Вологодчине помидор добыть, в мае-то месяце? Это раньше в любое время года зашел в гипермаркет и взял чего нужно – хоть мандаринов марокканских, хоть помидоров египетских. А сейчас – что выросло, то и выросло, причем исключительно тогда, когда выросло. А до своих свежих овощей тут еще далеко, разве что лук есть из прошлогодних запасов да редиска вот-вот полезет, благо весна теплая.
– Саныч, слушай, может, по маленькой? За встречу? – явно обрадованный Кенни, похоже, не против развернуть посиделки в масштабы банкета.
– Не, Игорь, извини… У меня тут сегодня встреча. Возможно, важная. Поэтому я пока исключительно пивком горло промочу да перекушу. А чего покрепче – это попозже, по итогам, так сказать…
Боровков понятливо кивает, мол, все понимаю, дело – оно на первом месте. Лишь уточняет:
– Поддержка потребуется? Мы сейчас ничем не заняты…
– Честно? Пока не знаю. Но то, что ты тут, откровенно радует. Так что ты пока особенно «не усугубляй», мало ли, может, совместно чего обсуждать придется…
– Лады, – легко соглашается он.
И тут же заказывает себе еще пива и «соточку» водки. Ну-ну, похоже, переговоры вести придется все же мне одному… Не дождавшись заказанного, Игорь поднимается и, чуть покачиваясь, направляется в дальний угол «Кружек», в сторону туалета. Понятно, «зов природы».
– Давно вы с Кенни? – интересуюсь я у одного из пацанов, Лешки, того, что выглядит постарше.
– Почти два месяца, он у нас в деревне зимовал. Ну, староста ему нас и предложил забрать… Сироты мы. Мамка еще в двадцатом умерла, когда мор прошел, не дожила до вакцины. А батю по прошлой зиме шатун задрал. Другой родни нет. Ну, нас обществом год как-то кормили, а потом решили в «дружину» отдать, мол, лишние рты никому не нужны, а к делу нас приставить нужно… А тут Кенни… Повезло нам, короче…
– Что, в «дружину» не хотелось?
Парни дружно отрицательно замотали коротко стриженными головами.
– Нагляделись мы на них, когда те налог сезонный собирать приезжали… Не, нашенские, гвоздевские, еще ничего, или те, что у Черномора. А у других, люди говорят, и сверх положенного забрать могут, кому чего захочется, и столы требуют накрыть такие, что чуть не продавливаются, и баб да девок, бывает, ну… без согласия, короче…
– Ясно, – жестом прерываю я его. – Это где так все красиво стало? Раньше вроде не позволяли себе такого «княжьи»…
– У Турка, говорят, совсем тяжко стало. И у Белуги…
– А это кто такой? Не слышал я ни про какого Белугу.
– Это из Верховажья, – поясняет Леха.
– Погоди, так там же Черкес сидел?
– Сидел, – дружно, в один голос соглашаются пацаны, а потом снова продолжает Лешка, похоже, субординация в семейном дуэте строгая:
– Но по декабрю месяцу там у них какой-то замес вышел. Вроде, Черкес чего-то от остальных закрысил. Ну, его собственная братва на правеж и выставила… А за него теперь тот самый Белуга. Только стало еще хуже, чем было. Пока меж собой разбирались, и друг друга побили, и технику попортили… А восстанавливать все – за чей счет?
М-да, понятно. Как я уже и говорил, буреть понемногу «князья» начинают. Опять же, как и упоминал, не все. У тех, что поадекватнее, на «территории» относительный порядок, а вот у тех, что помельче и пожаднее… Короче, надо с Кенни перетереть это дело да общий сбор объявлять. И ставить кое-кого малость зарвавшегося на место. А то сейчас они девок по дальним деревням насилуют, а завтра «хэдхантерам» в спину стрелять начнут…