Его трофей (СИ)
— Приказ босса, извините, — пожал плечами.
— А я босс твоего босса, так что, — кивнул на дверь, — иди, покури. Не бойся, с этим бриллиантом ничего не случится, сдашь Войтову в целости и сохранности. Давай, давай…
Герман, конечно, колебался, но спорить с Гариком не стал, да и охрана у дверей была настроена весьма решительно. И скоро водитель покинул помещение.
— Хороший он, уже лет восемь служит нашему Зверю, — направился к дивану, где сидела Мира. — А Рик платит ему щедро. Войтов вообще щедрый, за годы жизни на всем готовом не скурвился, как многие из бойцов, которых я знаю, — сел в метре от нее, — волк широкой души. И тебя вот пожалел. Странно, что не отпустил. Мне-то казалось, вся эта тема с подопечными ему не по нутру.
Мира по-прежнему ничего не говорила, даже не смотрела в его сторону, она тихо боролась с нарастающей паникой.
— Поговаривают, между вами все куда сложнее, — отпил из стакана, — до меня лично дошли слухи, что мой лучший боец вступил в опасную связь со своей подопечной. А это попахивает скандалом. Зверь должен быть зверем, а не тряпкой. Любовь к рабыне — признак слабости и если волки прознают об этом, от него все отвернутся. Никто не хочет видеть своего кумира, пускающего слюни на жалкую человечишку. Так, скажи мне, что же между вами происходит на самом деле?
— Господин Войтов мой хозяин, он меня заклеймил, все согласно протоколу Пункта контроля, — постаралась говорить спокойно.
— Как официально, гляньте-ка, — расплылся улыбкой, — даже у меня с подопечными все значительно проще. Они следят за моим домом, а еще я их трахаю. У вас все должно быть приблизительно так же.
— Да, так и есть, — опустила голову.
— Угу… отрадно слышать. Ну, раз так, то ты не откажешь в ласке мне, — коснулся ее руки, провел пальцами по плечу, — у нас принято делиться подопечными. Вряд ли Рик будет против, все ж я ему считай что отец, который обеспечил всем, который дал ему будущее.
— Я не ваша собственность, я принадлежу господину Войтову, — отсела от него.
— И хорошо, что принадлежишь. Целее будешь. Однако, сейчас ты разденешься и сделаешь все, о чем я тебя попрошу. Так и быть, Рик ничего не узнает.
— Нет, — а руки затряслись.
— Тебе не кажется, что ты не в том положении, чтобы решать «да» или «нет»? Быстро снимай тряпки, — поставил стакан на столик.
— Я буду кричать! — вскочила с дивана.
— Стекло это, — указал на стену, — звуконепроницаемое, плюс одностороннее, откуда делаем вывод, тебя никто не услышит и не увидит.
— Зачем? Зачем вы все это делаете? — прислонилась к стеклу спиной.
- Потому что могу, сладкая.
Он встал с дивана, снял пиджак и устремился к Мире…
— Не бойся, я буду ласков, если ответишь взаимностью.
А бедняжка метнулась в сторону, схватила стул.
— Глупая ты овца, — закачал головой, — со стульчиком против меня? Жизнь в Север-граде совсем ничему и не научила?
— Кое-чему научила, — и запустила стул в стену.
Тотчас послышался звон стекла.
— Вот дура, — Гарик бросился на Миру, схватил за волосы и развернул лицом к стеклу, которое осыпалось лишь с внутренней стороны, — думала, все так просто, — после чего потащил к дивану. — Я тебе сейчас устрою скачки, дрянь, — уложил несчастную животом на спинку и начал рвать одежду.
Только вот Гарик ошибся, кое-кто все-таки услышал шум. Герман немедленно спустился вниз и побежал к рингу, правда, у выхода его задержала охрана, но он успел подать Войтову знак. Рик в ту же секунду перепрыгнул через канаты. Спустя пару минут уже был около кабинета, где встретился с личной охраной босса.
— Шеф занят, — попытался преградить путь один из верзил, что сделал определенно зря.
Зверь на развороте нанес удар такой силы, что проломил тому грудную клетку, остальные же предпочли не рисковать. А Рик зашел в кабинет и увидел ее… Мира лежала на диване, из одежды на ней были лишь порванные джинсы, а рядом стоял Гарик с расстегнутыми штанами.
— О, Войтов, — повернулся к нему. — Как вовремя. А я тут решил объяснить твоей зазнайке, где ее место.
На это Рик ничего не ответил, вместо слов, подошел к Бароничеву и с вертушки зарядил в челюсть, отчего негодяй отлетел на пару метров. Не успел Гарик подняться, как Войтов нанес очередной удар, уже по ноге, после чего произвел захват за шею, а коленом уперся подонку в спину.
— Ты что творишь, сукин сын? — просипел кое-как. — Я же тебя в порошок сотру.
— Ты как посмел ее трогать, гнида? — сдавил еще сильнее.
— Я… всего… лишь… хотел… проверить, — а говорить становилось все труднее, лицо волка начало синеть.
— Рик, — бросилась к нему Мира, — не надо, пусти его. Прошу тебя, пусти…
В этот момент в кабинет сбежалась вся охрана, и парочка журналистов умудрились протиснуться в двери.
— Рик, — Мира опустилась перед ним на колени, — пожалуйста, отпусти, — а по щекам с новой силой покатились слезы. — Если убьешь, тогда все… это будет конец всему.
И когда Гарик уже практически отключился, Войтов разжал руки, затем встал, помог подняться Мире, после чего посмотрел на охранников.
— Сделаете хоть шаг в мою сторону, — глаза его пожелтели, когти с клыками вылезли, — глотку перегрызу каждому. Эта падла, — кивнул на бесчувственного хозяина клуба, — осмелился прикоснуться к моей подопечной.
Сейчас и Фил прибежал вместе с новичком.
— Рик, что здесь произошло? Что с Гариком? — агент влетел в кабинет.
— Как очухается, сам тебе расскажет, — взял Миру за руку и повел за собой.
Охрана собралась было помешать им, покинуть помещение, но Фил опередил:
— Пусть уходят, — затем посмотрел на Гарика, — твою ж мать.
Войтов завел Миру в раздевалку, где быстро отыскал для нее куртку, а у запасного выхода их уже дожидалась машина с Германом за рулем.
Ехали, молча. Мира вообще перестала понимать, что происходит, она, будто в вакууме оказалась, а Рик думал, как быть дальше. Баройнич перешел все границы дозволенного, пуп земли недоделанный. Если бы не Мурзик, придушил бы урода.
Дома были спустя два часа.
— Мы приехали, — коснулся руки Лиски, отчего бедняжка вздрогнула. — Идем, — слегка сжал ее пальцы.
У порога так и вовсе подхватил ее на руки:
— Хочешь в душ?
— Нет, я хочу… хочу в кровать… — обняла своего волка за шею.
Рик отнес Миру в свою комнату, где уложил в постель, а сам устроился рядом.
— Я не понимаю, зачем он… — и снова слезы подкатили. — Не понимаю.
— Потому что он конченый мудак. Теперь все хорошо, — поцеловал ее, — все закончилось.
— Но что будет с тобой?
— Какая уже разница.
В это самое время в клубе творился переполох. Спонсоры в спешке уехали, охрана пыталась изъять видеоматериал, все ж журналисты успели заснять происходящее в кабинете, ну а дежурный врач на пару с Филом привели Гарика в чувства.
— Убью урода! — посмотрел на себя в зеркало. На лице, шее, руках красовались синяки и кровоподтеки. — Ну, гнида… Ничего… я ему устрою сладкую жизнь, до конца дней срать под себя будет. А ты чего такой тихий, м-м? — обратился к Филу.
— Я думаю.
— И о чем же, позволь узнать?
— Обо всем…
— Короче, завтра же отправлю к этому мудаку своих ребят. Пусть вывернут его наизнанку.
— Не думаю, что оно того стоит, — разлил виски по стаканам, один из которых поставил перед боссом. — Расправа не пойдет тебе впрок.
— Ты хоть понимаешь, чего несешь?
— Очень хорошо понимаю и размышляю над тем, как все это разрулить с выгодой для тебя. И кажется, придумал.
— И?
— Устрой публичную порку.
— Объясни.
— Насколько мне известно, девка его до сих пор принадлежит тебе, то есть, клубу. Так ведь?
— Да.
— Вот тебе и решение. Чтобы уничтожить Войтова, достаточно забрать её. А захочет вернуть, выставишь свои условия. Пусть снова дерется за нее.
— Дерется? А ничего, что он один из лучших бойцов?