Князь Благовещенский (СИ)

Никогда нельзя верить человеку, который говорит слова "безопасность" и "тебе ничего не будет угрожать". Я достаточно вращался в обществе лгунов, чтобы это понимать. Но послушать можно, не переломлюсь.
"Рассказывай".
"Ты уже обращался к моему дару?"
"Да, ставил щит".
"Непонятно, как тебе это удалось, но пусть бы с ним! Это все упрощает! Тебе надо призвать пульсар..."
"В терминах твоего мира я не очень еще".
"Кроваво-красный жгут дара. Видел его? Активируется яростью. Представь меня или кого ты еще ненавидишь! В узле появится красный жгут. Тянешься к нему, просишь совсем немного, щепоть. И посылаешь в стену".
"В какую стену?"
"В любую! Просто кидаешь пульсар в стену, возле которой стоишь!"
"А меня не убьет?"
"Не будь идиотом! Зачем мне убивать свое тело?"
"Чтобы замести следы, например!"
"Повторю еще один раз — я собираюсь вернуться!"
И до меня дошло.
"А пока я в сознании — ты этого сделать не можешь?"
Злой взгляд был мне ответом.
"Ну хорошо. Допустим, я тебе поверил. Сделал все, как ты говоришь. Какие гарантии, что ты меня вернешь?"
"Гарантией выступают законы физики. Закон сохранения энергии, слыхал о таком? Невозможно взять что-то в одном месте, не возместив это чем-то иным. Как только я вернусь в свой мир, ты окажешься в своем. Ты мое возмещение, а я твое".
"А как ты это сделал, вообще?"
"Ты согласен или нет?"
"Не гони, мужик! Мне надо подумать!"
"Думай. Но недолго. Завтра дашь мне ответ".
"А что ты мне сделаешь, если не дам?"
Но последняя фраза была произнесена в пустоту. Двойника больше не было. Я один стоял посреди ничто и нигде. Впрочем, недолго. Яркая вспышка ударила по глазам. Я заорал и... проснулся!
— Долбанные маги! — в полный голос рявкнул я.
Комната. Реальная комната с тремя деревянными стенами и одной стеклянной. Свет. Умеренной жесткости матрац и промокшая от пота простыня.
Сон? Я действительно говорил со своим двойником или мой разум устроил мне такую ловушку? Выдал желаемое за действительное и реализовал это в короткометражке? Подогнал факты под реальность. Могло такое быть? Могло. Но, как я уже говорил, сны мне снились редко. Так что... Хотя, чего я гадаю? У меня тут под боком парочка местных консультантов!
Глянув на экран телефона — половина шестого утра. Еще час можно бы было поспать, но какой сейчас сон! А я не сплю, ха-ха! — никто не спит!
— Дядя Ваня! Глеб! Подъем по гарнизону!
В холодильнике на просторной кухне оказалось полно продуктов. Мясо, овощи, фрукты. Имелась посуда, так что я взялся за приготовление самого популярного завтрака одинокого мужчины — — яичницы. Соратники мои сидели за столом, терпеливо ожидая своих порций, и внимательно слушали пересказ сна.
— Вот, значит, какой у Игоря план был. — без выражения протянул дядя Ваня. Втянул носом божественный запах холостяцкого завтрака и добавил. — А вкусно пахнет!
— Долгие годы тренировок! — откликнулся я. Приготовление яичницы я и правда отточил до совершенства. Продолжая при этом экспериментировать с добавлением тех или иных ингредиентов. Сегодня, например, я притомил яйца до состояния "пашот" на овощной подушке. — Так это не сон?
— Да какой сон! — рубанул рукой воздух Глеб. — Таких снов не бывает!
Вот и я так подумал. Но спокойнее было услышать схожее мнение от других людей.
— Пересидеть решил. Тут все успокоится, тогда и вернется. Умно.
Дядя Ваня прожевал первый кусочек моего кулинарного чуда с одобрительным покачиванием головой. И неожиданно спросил:
— Ну и что ты решил?
— По его предложению? В кому попасть?
— Ну да.
— Пас. Суицидальных наклонностей никогда не имел. Мало ли что он там говорит? Ему ведь вернуться надо, так что наплетет с три короба! А у меня к нему веры нет.
Глеб едва заметно выдохнул. Облегченно. Наставник кивнул с одобрением. Оба были на моей стороне. Понятно, что Самойлову балбес Антошин выгоднее, чем предатель обер-секретарь, а старикану было безумно интересно на закате жизни поучаствовать в чем-то значительном. Но на душе все одно потеплело.
Друзей у меня со школы не было. Хорошие знакомые, приятели, коллеги, соседи, собутыльники, временные союзники, но не друзья. Я очень щепетильно относился к этому понятию, чтобы награждать им каждого встречного — — поперечного, стоит раздавить с ним бутылку коньяка. Да и недоверчив я по природе, плюс работа такая, что доверие бывает только во вред. Но вот глядя сейчас на старого слепца и молодого идеалиста, вдруг почувствовал, что они могли бы стать моими друзьями. То есть, я мог бы их так назвать. Может быть, не сейчас, а через время.
Это немного пугало.
— Ну что? Какой план на день? — расправившись с яичницей, я поднялся из-за стола в приподнятом настроении. — Меня с утра князь ждет, а ты, Глеб вроде хотел со мной к какому-то хакеру съездить?
— К кому?
— Ну ты вчера говорил про какого-то доку в банковских спекуляциях?
— А, этот! Я могу и без тебя съездить. Или вместе позже. Князь важнее. Так что давай сперва к нему, я в машине посижу, послушаю ваш разговор.
— Это не помешает. Дядя Ваня, у тебя какие планы?
— Позвоню парочке своих бывших воспитанников, попрошу помочь информацией по старой памяти.
— Это кому?
— Меньше знаешь — крепче спишь. Расскажу, если удастся что-то узнать. — усмехнулся вредный дед.
Я ответил ему ухмылкой, которую он не мог увидеть. И заметил, что в узле дара, который я теперь не выпускал из внутреннего взора, промелькнул ярко-желтый жгутик. Все он видел, хитрый старик!
Встреча с князем состоялась не в его кабинете. Он принял меня в личных покоях, этажом выше. Монарх был в китайском шелковом халате и мягких тапочках. На маленьком столике лакированного дерева был накрыт завтрак на двоих. Ни жены, ни сына рядом не наблюдалось.
— Присаживайся, племяш. Завтракал?
— Да, Николай Олегович.
— Игорь, мы дома. — укорил он меня мягко. — Давай без официоза.
Вот опять эта тонкая грань местных обычаев! Как в ней разобраться, драгоценнейший дядя, если у тебя дом на одном этаже, а работа на другом? И как тебя величать? Дядей Колей, что ли?
Вместо этого, я кивнул и молча придвинул себе чашку с чаем. Кофе у князя на столе не было.
— Слышал, съехал ты со своей берлоги?
А, ну да. "Албазин" же частью княжескому роду принадлежит. Понятно, чьи птички напели.
— Стреляли. — тоном Абдулы из "Белого солнца пустыни" отозвался я. — Не хотелось с уборкой на ночь глядя возиться.
— Рассказывай уже. Что там за стрелок такой обезумевший, что на боярина с винтовкой ходит. Фочин с утра уже доклад на почту прислал. По ДНК установили личность — местный. Бывший дружинник, из младших. Стрелок хороший, давно в отставке, живет на наделе в сотне километров от столицы. Женат, дети есть, с криминалом не связан. Чего он на тебя взъелся?
Князю я выдал усеченную историю, основанную на версии Самойлова. Мол, стреляли не в меня, а в моего следователя, кто заказчик — неведомо, но явно по старому делу, за которое паренек в тюрьму сел. Потрошители, дескать, перепугались и сделали ход.
— Еще и Потрошители... — Николай Олегович умудрился расстроено вздохнуть и откусить круассан одновременно. — Где я так Господа прогневал?
Настроение, впрочем, у вседержителя земли амурской было добродушным. Кушал он с аппетитом, поглощая, на мой взгляд, слишком большой объем продуктов, чтобы оставаться стройным мужчиной средних лет. Может, у магов метаболизм другой? Чем-то же дар питается? Да и семидесятилетним князь не выглядел.
— Что по маньчжурскому послу? Помог тебе Самойлов?