Рожденные лихорадкой (ЛП)
На обратном пути я захватила пончик. Он был в пакете на столе, рядом с пыльными цветами в вазе.
И кофе, стоявший рядом, я тоже решила прихватить с собой.
Вместе с кораллово-розовым отпечатком помады на чашке именно того оттенка, что предпочитала моя сестрам – «Летняя Сирена».
Раз уж мне приходится иметь дело с недостатками своего сумасшествия, то почему бы не воспользоваться и его преимуществами.
Жуя недожаренный пончик (может, у них и были необходимые ингредиенты, но мастерством настоящих пекарей они определенно не обладали, и почему же, если все это было иллюзией, мой пончик не безупречный? Неужели я настолько подвержена самовредительству, что собственными руками испортила своё угощение?), я проигнорировала зеркала, мимо которых прошла, и даже не вспомнила о дольмене, пока не оказалась на перекрестке, где оставила Охотника.
Понятное дело, на месте его не оказалось.
Я раздраженно топнула ногой, расколов тонкий слой черного льда, устилающего тротуар.
Я чувствовала себя совершенно потерянной.
Только что я видела невозможное, в очередной раз убедившись, что страх того, что я на самом деле застряла в иллюзии, от которой никогда и не избавлялась, вовсе не беспочвенен.
Но вот остальные детали, вроде неидеального пончика, едва теплого кофе (с пышной пенкой и без сахара, прямо как любит моя сестра), тонкий слой льда на тротуаре – все намекало на то, я пребываю в реальности.
Этим я занималась последние несколько месяцев – постоянно оценивала все, что меня окружало, в попытке обнаружить Истину в последней инстанции.
Действительно ли Бэрронс выдернул меня из моей иллюзии в ту ночь, в Книгах и Сувенирах Бэрронса, когда (как я надеялась) я сквозь проекцию Ислы увидела, что Ровена, одержимая Синсар Дабх, приняв облик моей биологической матери, пыталась обманом заставить меня отдать ей/Книге мой амулет? Быть может иллюзия, в которую погрузила меня Книга, так никогда и не заканчивалась.
Действительно ли я помогла упокоить Книгу в аббатстве, а затем наблюдала за тем, как ее поглотил Круус, которого после всего заточили внизу?
Или я никогда и не выбиралась из цепких лап Книги?
Вот, мать вашу, в чем вопрос.
Вот он – червячок в моем яблочке.
Той ночью со мной произошло что-то, что заставило меня начать по-настоящему сомневаться в реальности происходящего. Будучи введенной в заблуждение – пусть и в течение ограниченного промежутка времени – я задавалась вопросом, обманывают ли меня до сих пор. Иногда я жила спокойно, веря в то, что я выбралась из иллюзии. Мир вокруг себя я воспринимала как вполне реальный.
Но иногда по ночам, особенно когда мне снилась та жуткая песня, преследовавшая меня последнее время, я задумывалась, может ли случиться так, что из моего подсознания пытается прорваться в сознание что-то, чему я не могу дать конкретного определения – чем бы это ни было – и это что-то существует по другую сторону иллюзии, в которую меня вовлекла Книга.
Планы спасли меня от безумия. Одержимость охотой на Темного Короля ради того, чтобы он избавил меня от своей Книги, поддерживала меня в тонусе.
Эта цель не давала мне растянуться где-то на диване и сдаться из-за того, что я не могу обнаружить приемлемый способ доказать самой себе, что реальность, в которой я живу, вовсе не выдуманная.
Мои фальшивые мать и отец, Питер и Исла, тоже казались вполне реальными.
И вот теперь Алина.
Но история с Алиной была какой-то странной.
Со всем разнообразием несостыковок. Сверкающий бриллиант на ее безымянном пальце. Ее рыдания и то, что она пыталась скрыться от меня. Ее крики, когда я приближалась слишком близко. И то, как она взывала к Дэрроку.
Она жива.
Нет.
Я прижала пальцы к вискам и потерла их.
- Сконцентрируйся, сконцентрируйся, сконцентрируйся, – бормотала я. – Не воспринимай единичную иллюзию как доказательство того, что все вокруг – сплошная иллюзия. Вывод вовсе не столь очевиден. Ты в правильной реальности. Ты победила Синсар Дабх. Единственная иллюзия здесь – это Алина.
Но почему?
Неожиданное безмолвие той, что находилась внутри меня, той, что способна создать такую же убедительную иллюзию, которую мастерски создавала и истинная Книга, было хуже ее "подшучиваний" и моих ответных цитат из По. По крайней мере, наши бессмысленные, странные и безобидные споры были чем-то привычным для меня. И я, можно сказать, уже почувствовала облегчение, когда она вынудила меня убить Мика О'Лири.
Потому что это дало мне возможность сказать: «Эй, так вот в чём дело. Мне просто нельзя больше пользоваться копьем. Я в своей реальности. Я уяснила правила.»
Ничего этого я не сообщила Бэрронсу. Я ото всех это скрыла.
На самом деле, исчезнув, я испытала облегчение.
Но даже полагая, что нахожусь в правильной реальности, я все не могла избавиться от чувства, что Книга по-прежнему коварно оплетает меня своими сетями, и стоит мне ошибиться – она затянет петлю.
Я уставилась на пустынную улицу, переполненную мусором. По брусчатке печальными перекати-поле скользили высушенные человеческие оболочки.
- Это не желание, – проревела я. – Я не хочу быть невидимой.
Я хочу снова быть собой. В душе я отчаянно жаждала определенности. Меня ужасало осознание того, что я практически сдалась. Я отдалилась от Бэрронса, т убив (действительно убив ли?) Ровену, я едва отвлекалась от поисков короля, и не прерываясь даже на секс. От родителей я отдалилась тоже.
Но Бэрронс и Темная плоть снова зажгли во мне огонь, в котором я так нуждалась.
В общем, решено, буду постоянно трахаться и есть Носорогов, пока не преодолею кризис веры.
А для этого мне понадобится просеиватель.
И где я, черт возьми, раздобуду просеивающегося фейри?
***
- Кристиан, – с улыбкой выдохнула я. – Так и знала, что найду тебя здесь.
- Мак, – ответил он, не поднимая глаз от хрустального стакана с виски.
Я уселась на стул рядом с ним в баре, который однажды обслуживал Парень С Мечтательными Глазами, и который ненадолго после этого стал и моим.
Клуб Синатры был одним из самых тихих в Честере, в нём собирались мужчины, чтобы обсудить бизнес, и лишь изредка встречались странные Темные, ненадолго занимавшие столик. В том подклубе собиралась изысканная публика, которая не привлекала фейри. Они предпочитали более дерзких, сексуальных и безрассудных.
Я бросила на него беглый оценивающий взгляд. Горячий сексуальный Горец с необыкновенными глазами, которые, слава богу, сейчас были устремлены в его напиток, а не обращены на меня. Но что-то изменилось. Он выглядел ужасно... нормальным.
- А куда делись твои крылья? – спросила я.
- Чары. Чертовы женщины прямо сходят с ума – стоит лишь их увидеть.
- Ты ведь можешь просеиваться?
- Ага. И что с того?
- Ну, я надеялась, что ты доставишь меня в одно место.
- Я и шагу не ступлю отсюда. Этот гад Риодан солгал. Он сказал, что пытался вернуть нам тело Дэйгиса, но это не так. Он не догадывается, что я знаю о том, что мужчина, которого он принес нам, был из Дублина, а вовсе не из ущелья. Видимо, он стащил кусок пледа из наших комнат наверху и испачкал его кровью. Зачем ему понадобилось возвращать нам чье-то чужое тело, Мак?
Я резко ударила по стойке, заказывая выпивку. И когда выполнили мой заказ, подняла свое виски, будто бы провозглашая тост.
- Похоже появилась загадка, которую тебе требуется разгадать. У меня самой такая имеется. Предлагаю сделку: ты помогаешь мне разгадать мою, а я посмотрю, чем смогу помочь в разрешении твоей, что скажешь?
Он медленно повернул голову и посмотрел на меня.
И я тут же опустила взгляд.
Он тихо засмеялся.
- Что, всё настолько плохо, Мак?
Я сделала глубокий вдох и мельком взглянула сквозь опущенные ресницы. Я уже встречала такой взгляд, может даже тысячу раз, пока была укутана великолепными крыльями Темного Короля. Я снова прикрыла веки и подготовилась, а затем уставилась прямо в его глаза.