Превратности судьбы

Подкатив к четырехэтажному зданию, окна которого были необычно выполнены в виде семиугольных звезд, Андрей произнес:
— Кажется, прибыли.
— Похоже, — почесав макушку, подтвердил Толик.
Выйдя из машины, мы остановились перед входом. Над ним светилась подсвеченная магическим заклинанием надпись. Так как читать на незнакомом языке мы не умели, то предположили, что это название гостиницы.
Зайдя внутрь, мы направились к стойке, за которой стоял портье. Одетый в черный фрак и весь в кружевах, он брезгливо осматривал нас. Ну да, на фоне этих шикарных ковров, картин и блестящих золотом дверных ручек наша трехдневная щетина, потертые куртки и пыльная обувь выглядели не очень.
— Скажите, любезный, мы слышали, что в вашем отеле есть отличные номера. Нас интересуют номера напротив королевского люкса, — добродушно улыбнувшись, спросил я.
— Боюсь вам, это будет не по карману, — ответил тот с безразличным видом.
— О размере нашего кармана вам не следует беспокоиться, — спокойно ответил я.
— Извините, но все номера на третьем и четвертом этаже заняты, могу предложить номер на четверых на втором этаже над кухней, — как будто пытаясь указать нам, что даже с возможностью оплатить самые презентабельные номера, мы не достойны их. Не знаю, кто останавливается в этой гостинице, но наш внешний вид явно не вызывал в глазах портье уважения.
— Любезный, вы нас не поняли, нас интересует номер именно на четвертом этаже. Но раз там нет свободных номеров, придётся нам поискать в другой гостинице. Как жаль, ведь принц Эрик хотел остановиться именно здесь. Придется огорчить его, ведь мест нет.
Портье изменился в лице.
— Ну что же вы сразу не сказали, что вы из гвардии Его высочества? Ведь именно для него и забронированы все номера на четвертом этаже.
— Нет, милейший, мы не из гвардии Его высочества. Дело в том, что вот этот молодой человек, — я рукой указал на Алексея, — в ближайшее время станет членом королевской семьи, а мы его друзья.
— Неужели вы и есть русские наемники? Господа, прошу меня простить, но ваш внешний вид совершенно сбил меня с толку. Ваши вещи сейчас же доставят в ваши комнаты. И позвольте поинтересоваться: вам ужин подавать в номера или вы решите отобедать в нашем замечательном ресторане?
— Мы поужинаем в ресторане, — ответил Толик, — но для начала нам бы ванну принять с дороги.
— Да, да конечно, у нас в каждом номере своя купальня. Вы, кстати, не подскажете, когда нам ожидать Его высочество?
— Думаю, что через две–три десницы, — устало ответил я. — Да, и сколько с нас за номера?
— А на какой срок вы планируете у нас остановится?
— Пока на сутки, а там как принц Эрик решит, — ответил я.
— За ваши два номера с вас пять золотых и вот ваши ключи. Сэдрик, Тео! — крикнул портье.
К нам подскочили парни лет пятнадцати и, схватив наши сумки, повели нас по широкой лестнице на четвертый этаж. Зайдя в номер, я осмотрелся. Обстановка, конечно, радовала, но не за такие же деньги! На небольших резных столиках в вазах стояли свежие цветы, а посреди номера стоял стол с вазами, наполненными фруктами. В комнате были еще две двери, одна в спальню, другая в купальню. Комнаты были очень большие и светлые. Заглянув во второй номер, я убедился, что они совершенно одинаковые.
Мы с Лешей заняли первый от лестницы номер, а Толик с Андреем второй. Леха, как пострадавший от конных поездок, пошел мыться первым, я же улегся на диване.
В дверь постучали, и в комнату вошла молодая девушка лет восемнадцати.
— Я пришла узнать, не желают ли господа сдать вещи в стирку после дороги? — девчонка волновалась и теребила передник.
— Желают, — ответил я, взглянув на нее, — и еще. Хочешь заработать серебрушку?
— Я приличная девушка, — гневно сверкнув глазами, ответила она.
— Ничего такого я тебе и не собирался предлагать, хотя ты очень симпатичная, — улыбнулся я зардевшейся девчушке. — Тебе просто нужно будет спуститься в ресторан и зарезервировать все столики на сегодняшний вечер. Справишься?
— Да, сэр.
— Сколько это будет стоить? — я встал с кровати и подошел к служанке.
— Двадцать столов по пять серебрушек — это будет сто, сэр, — отвечая, девчонка настороженно посмотрела на меня.
— А золотыми? — спросил я и тут же поймал себя на том, что тупо пялюсь в вырез ее платья на пышные груди.
— Три золотых и десять серебрушек, — ответила служанка, а я заставив себя отвести взгляд от ее груди, про себя отметил, что один золотой тут равен тридцати серебрушкам.
— Вот тебе деньги, я протянул девчушке четыре золотых, а когда вернешься, принесешь оставшиеся монеты, за вычетом одной серебрушки, которую я тебе пообещал и заберешь белье в стирку.
Девушка выскочила выполнять поручение, я же вернулся на диванчик. Вот блин, привык я к хорошему регулярному сексу, а тут четвертый день пошел. Начинаю потихоньку звереть. Вот ребятам хорошо — у них дома никаких обязательств, вон уже даже жених нарисовался, а у меня ведь Ленка. И вот как себя вести, ну месяц, два, я еще может и выдержу, а потом? Куда гормоны девать?
И когда я домой смогу вернутся и смогу ли? В общем, решив пока не пускаться во все тяжкие, я решил, что даже если я и не смогу сдержаться, то по возвращению честно смогу ответить Ленке, что ни с одной девушкой на планете Земля я ей не изменял.
Дождавшись Алексея и передав ему, что должны прийти за бельем и принести сдачу, я пошел в купальню и с удовольствием принял душ. Переодевшись в свою старую одежду, которую нам постирали в лагере, мы немного повалялись на кроватях, обсуждая с Лешей его дальнейшее поведение с Алиной. Добившись от Алексея обещания, что до приезда в столицу он будет вести себя сдержанно и корректно, чтобы не вызывать подозрений у ее отца, я решил покемарить перед ужином.
Часа через три меня разбудил Алексей, и мы, зайдя за Толиком и Андреем, спустились вниз в ресторан.
— Что‑то здесь сегодня не слишком людно? — спросил Андрей окинув взглядом пустой зал.
— Наверное, цены большие, — ухмыльнулся я, зная причину отсутствия клиентов.
По всему залу ресторана стояли квадратные столы, накрытые белоснежными скатертями. Они были украшены небольшими вазочками с цветами. Выбрав один из центральных столов мы присели. К нам тут–же подошел молодой парень.
— Извините но… к сожалению, сегодня наш ресторан закрыт на спец–обслуживание. Если вы постояльцы гостиницы, то вы можете сделать заказ, и вам принесут все в номер.
— Как тебя звать? — обратился я к официанту.
— Раймонд, сэр.
— Так вот, Раймонд, мы как раз и есть те, кто сделали заказ на спец облуживание, — ребята удивленно посмотрели на меня.
По мысле–связи я объяснил ребятам, что поскольку принц мог сделать тоже самое, то я решил опередить его. И поскольку Его высочество может присоединиться к нам и без приглашения, то обижен не будет. А вот если бы он зарезервировал зал, то мы бы прийти без приглашения уже не смогли.
— Тогда конечно, сэр. Я сейчас же принесу меню.
— Погоди, Раймонд. К сожалению, мы не умеем читать на письменах Этлании. Так что тебе придётся нам рассказать меню на словах. И еще один вопрос: как ты определил, что мы сэры?
— Ваш медальон, сэр. На нем есть оттиск герба Этлании. Такие знаки различия могут носить только люди благородного сословия.
'ЕПРСТ!' - про себя выругался я. Хоть бы Оз подсказал, а то носим знаки различия и даже не знаем.
— Скажи, а почему же я не слышал такого вежливого обращения ни от стражи, ни от вашего доморощенного консьержа?
— Видите ли, сэр, на вашем медальоне нет меток полного титула, а это значит, что вы еще не вступили в право наследства.
— Чего? — ну, Оз, ну подарочек, я тебе еще припомню.
— По законам Этлании титул переходит от отца его детям только после его смерти. А до тех пор вы хоть и благородных кровей, но никаких особых прав не имеете.
Я задумался, что стоит расспросить Оза поподробней о титулах званиях и с пристрастием. И вообще, почему нам выдали такие слабые регалии, если даже принц признал в нас благородных?