Моя рыжая заноза (СИ)

Щелкнула чайник, достала из холодильника “Птичье молоко”. Удобно устроившись на любимом месте в углу, принялась за тортик. Братьям она сегодня, можно сказать, выдвинула ультиматум, который они приняли. Теперь можно себя и побаловать.
— Нет, вот все же поганцы какие, — Алла ковыряла ложечкой кусочек торта, — всю личную жизнь мне портят. Я что, самая рыжая, что ли?
Она действительно была самой рыжей — в бабушку. Мама обладала густыми русыми волосами, папа вообще брюнет. Братья тоже были разной степени русоволосости, и только дочка уродилась ярко-рыжей. И, наверное, ведьмой. Потому что ни макароны, ни пирожное с конфетами не оседали на её фигуре.
— Ну ведьма и ведьма, — пожала плечами Алла, доев сладкое. — Спасибо, мама, за отличный метаболизм. И ноги.
Да, своими ногами девушка по праву гордилась. Длинные, стройные, красивой формы.
“С такими ногами только по рукам ходить”, - бросила как-то одна завистливая одноклассница. А Алла и не расстроилась.
“Спасибо за комплимент”, - ответила ошарашенной девчонке и поплыла походкой королевы из класса. Да-да, когда ты любишь подслушивать разговоры трех старших братьев, такой ерундой смутить уже не получится. Уж как они обсуждали девчонок — уши в трубочку сворачиваются. Но только не у Аллы. Она запоминала и анализировала. А еще точно знала, как бы эти три великовозрастных балбеса не гоняли от себя малявку, но всегда встанут на ее защиту. Ну и приемчики на них разные отрабатывала. Помедитировав над пустой тарелкой, отрезала еще кусочек торта.
— Интересно, а бывают в природе парни, которые не отличаются непокобелимостью? А то мне прям удивительно, как эта троица родителей еще внуками не одарила, — девушка часто болтала сама с собой.
“С умным человеком всегда приятного поговорить”, - отвечала братьям, когда те посмеивались над этой ее привычкой.
Сама Алла собиралась выучиться и сделать карьеру, взамуж же до двадцати пяти ни ногой. У нее грандиозные планы на жизнь! Не для того она усиленного готовилась, чтобы поступить на юриста. Первый пункт она с успехом выполнила — в вуз ее зачислили, осталось хорошо учиться, на последних курсах найти стажировку, получить диплом и стать первоклассным адвокатом. Делов-то!
Ну, параллельно можно крутить романы с парнями, но только так, чтобы осторожно. Она не из тех, кто теряет голову от смазливого личика и красивых речей. Трое братьев — отличная “прививка”.
— Так, чего у нас там по плану? Уборка? Эх… — помыв за собой посуду, добавила громкость на радио. Повязав на голове цветную косынку на манер девушек с американских картинок пин-ап, пошла за пылесосом. Поскольку старшенький уже несколько лет, как свалил из отчего дома, тяготы ведения домашнего хозяйства делили на троих. Но и тут Алла выторговала себе привилегии — самую пыльную и неприятную работенку спихнула на братцев, а те и рады, что окна, например, мыть надо реже, чем полы. И не понимают, что это в сто раз проще и занимает в итоге намного меньше времени. Вообще у Аллы чудесно получалось нагружать работой всех, попадающих в поле ее зрения. Организаторские способности у девушки были на высоте. И проявлялись они с детсадовского возраста. Родители только посмеивались над предприимчивостью деточки.
Мамино Солнышко, папина Искорка — так ласково называли родители улыбчивую долгожданную дочурку. Три старших сына были не в таком восторге, рыжая заноза — считали они, и никак иначе. Правда, посмотрев фантастический “Хеллбой”, единолично пришли к выводу, что сестренка у них — Хеллгерл. Прозвище произносили только тогда, когда не слышали родители — можно было схлопотать подзатыльник.
Мелкая и рыжая, правда, не конопатая, росла ребенком шустрым, доставляя кучу хлопот братьям и родителям. А еще она всегда старалась защитить слабого. “Адвокат растет”, - шутил папа, и дошутился. Дочь твердо заявила, что будет поступать на юрфак и никуда больше.
Братья смеялись, что из таких тощих пигалиц серьезных адвокатов не получится, а Алла, прищурив глаза, тут же строила планы мести. Коронным был удар под коленку. Выше бить ей было пока неудобно.
А вот когда вздорной сестрице исполнилось пятнадцать, они осознали, что теперь настал черед больших проблем. Мелкая и несуразная девчушка, с длинными и тощими ручками-ножками и копной огненных волос стала превращаться в девушку. Волосы чуть потемнели, и ушла морковно-рыжая яркость, уступив место медно-рыжему. Вытянувшись в росте, теперь девушка имела пропорциональную фигуру. Молочно-белая, как у всех рыжих, кожа и каре-зеленые огромные глаза производили сногсшибательный эффект.
Трем здоровенным лбам было не до смеха — у мелкой занозы появилась толпа кавалеров! Они уставали распугивать жертв сестренкиного обаяния, а та все равно сбегала на свиданки через окно. Не останавливал даже второй этаж!
Приглашали в модельное агентство, но Алла, фыркнув и задрав нос, заявила, что не собирается размениваться по пустякам.
Несостоявшаяся модель наводила последний блеск перед приходом родителей с работы. Дурачилась перед зеркалом, изображая поп-звезду. Настроение было замечательным — сегодняшнее свидание братья ей не испортят, а то она им потом тоже что-нибудь испортит.
Глава 2
Первые два года учебы прошли увлекательно. Лекции, доклады, походы на дискотеку, беготня по свиданиям. Алла на собственном опыте убедилась, как сложно встречаться сразу с тремя кавалерами, поэтому решила — больше двух не брать. А на третьем курсе к ним в группу пришел новенький.
Не сказать, что Виктор был красавчиком, но обладал определенным магнетизмом. В нем чувствовалась порода и какая-то загадка. Парень переехал вместе с родителями из другого города и только-только осваивался.
Первое, что он увидел, войдя в аудиторию, это круглую женскую попку, обтянутую джинсами. К попе прилагались длинные стройные ноги. Что было выше, рассмотреть не получалось — девушка почти лежала грудью на парте, о чем-то общаясь с другой студенткой.
— Алка, зачетная корма, — крикнул рядом с Виктором другой студент. Девушка медленно, даже как-то лениво выпрямилась, так же медленно развернулась и уселась на парту, поставив руки по бокам.
— Радость моя, — томно, с придыханием, начала она, — ты меня какой год знаешь? Третий? — и все так ровно, проникновенно. Виктор, повернув голову, посмотрел на парня, который не спешил приближаться к рыжей. — И какого черта ты себе позволяешь? Бессмертным стал? Кнопку “сохраниться” нажать успел? — выкрикнувший отрицательно замотал головой. — А с чего тогда такой смелый? Еще одно высказывание в подобном стиле и только и сможешь, что любоваться на “корму”. Усек?
“Значит, Алла, — Виктор разглядывал девушку, которая угрожала так, будто на самом деле смогла бы сделать это. Видно, что высокая. Волосы почти огнем горят. Симпатичная такая. — А в этом универе не все так плохо”.
— Алка, если бы не три амбала, называющие себя твоими братьями, ты бы такой смелой не была, — студент прошел на задние ряды и плюхнулся за парту.
— Стасик, договоришься мне тут, — рыжая насмешливо выгнула бровь. Стасик стух.
— А ты кто? — вдруг резко обернулась к Виктору и посмотрела прямо в глаза.
— Меня зачислили в вашу группу. Виктор Егоров, — представился он.
— Жаркая Алла, — и засмеялась, наблюдая, как челюсть новенького стукается об пол.
— Алка, хорош народ пугать, — встрял Стасик, пока остальные сдерживали смешки. — Фамилия у нее такая — Жаркая. Хотя ей бы больше подошла Вредная. Станислав, — представился парень.
Рыжая фыркнула и закатила глаза.
— Виктор, ходи сюда, — девушка похлопала рукой рядом с собой. — Все равно больше мест свободных нет. Если не будешь списывать, приставать и доставать, то тебе ничего не грозит.
— Обещаю не совершать подобных противоправных действий, — улыбнувшись, Егоров сел на указанное место.
Про отсутствие мест Алла бессовестно соврала. Просто ей приглянулся парень. Он был абсолютно в ее вкусе: жгучий брюнет с темно-карими глазами, притягательные черты лица, чуть полные губы. Взгляд такой насмешливый. Темно-синие джинсы, темно-синяя рубашка в тонкую белую клеточку, закатные до локтей рукава подчеркивали сильные руки. Не очень высокий, но Алка привыкла, что с ее ростом да на каблуках многим парням на макушку смотрит, зато крепко сбитый. В общем, она оценила. Не то, что Стасик — хвастливый дрыщ. Рыжая его терпеть не могла — поганец любил обидно пройтись почти по всем и боялся только реальной силы. Подлизывался к преподам, мог наябедничать, выдавая это за “активную гражданскую позицию”. Трус, одним словом.