Элиминация (СИ)

— Мама сказала, что за мной пришлют машину. Надо предупредить, что я поеду с тобой! — Нервничает она.
— Давай по дороге позвонишь? Отец сказал, что надо срочно уезжать.
Алиса кивает и закидывает чемодан на заднее сидение рядом с Соней, после чего садится рядом со мной и мы уезжаем прочь.
По радио уже во всю вещают об аномальной активности на солнце и просят людей оставаться в домах, избегая прямых лучей солнца. На МКАДе пробка. Кондиционер в машине не спасает.
— Смотрите! — Вскрикивает Соня и мы смотрим по направлению ее пальца — там, вдалеке, к земле несётся самолёт, его сопровождают яркие вспышки солнца, которые, словно падающие бабочки, разлетаются в разные стороны.
Ошеломительный грохот и огонь — вот, что мы видим и слышим при столкновении. А ещё ударная волна. Яркая вспышка пламени. Люди повыбегали из машин и теперь смотрят на катастрофу. Перед моими глазами разворачивается самый настоящий ужас. Соня кричит и плачет, Алиса сжимает мою руку. Мы отворачиваемся от лобового окна и смотрим на мою сестру. В этот самый момент яркая вспышка света разворачивается за нашими спинами, она охватывает весь мир своими объятиями. Я думаю лишь о том, что это конец света, Алиса смотрит на меня и я резко целую ее, после чего отключаюсь.
  
Часть 2. Надежда
   
Глава 10. Алиса
 
Вместе с Безумием пришла девушка, глаза ее темны были как ночь, а кожа бледна как снег. Кровь ее была лекарством для тех, кто воспротивился Божьему плану. Одни боготворили ее, другие призирали, приспешники Господня оказались в числе вторых. — Отрывок из новой Библии Эры Безумия.
Крики и выстрелы — это то, что я слышу, находясь в комнате медсестёр, сам госпиталь расположен в бывшем Государственном историческом музее, что дает прекрасный обзор на происходящее за окнами.
— Что там происходит? — Спрашивает Кристина — молодая темноволосая полненькая медсестра.
— Там люди и они в опасности! — Вопит Катя, женщина за пятьдесят.
Я подлетаю к окну и вижу несколько человек, убегающих от дюжины безумных, один из них отстаёт, прямо ему в спину дышит неживой и тянет к его рюкзаку свои руки.
— Наверняка, там раненые есть, пойдёмте! — Командую я и срываюсь с места.
Когда мы оказываемся на улице, то выстрелы и крики с разных сторон буквально заворачивают меня в толстое одеяло и мешают двигаться, а тем временем, Тэмпл — один из солдат и по совместительству мой лучший друг — кричит, чтобы мы не выходили. Я смотрю впереди себя и замираю от ужаса, половина неживых уже отправились на тот свет, первой до нас добегает девушка, однако солдаты ее не пропускают, она может быть заражена. Катя бросается к ней и шустро осматривает открытые участки ее тела, проверяет глаза и шею, после чего незнакомку все же пропускают за ворота. Следом за ней поспевает парень, он что-то кричит, девушка рвётся к нему с такой силой, что ее еле удерживают двое солдат, вскоре парня тоже пускают и он захватывает ее в свои объятия буквально на миг, а потом достаёт пистолет и помогает солдатам палить по неживым.
Почти на ровне друг с другом бегут ещё двое, один из них прижимает к себе ребенка, они что-то кричат нам, но я не слышу, я не могу пошевелиться, меня сковывает страх, который при всей своей особенности я так и не смогла перебороть.
Слишком много безумных.
Последнего из бегунов одна из неживых все же хватает за рюкзак, я смотрю на Тэмпла и понимаю, что он не может прицелится, парень успевает достать нож, что происходит дальше я не вижу, потому как мужчина со шрамом на лице и ребёнок оказываются у ворот. Но мужчина не заходит внутрь, он лишь передаёт ребёнка и бросается обратно, к тому парню, как вдруг, рядом со мной, в воздухе образуется слишком громкий хлопок. От удивления, я вскрикиваю, даже отстраняюсь. Первая моя мысль: Тэмпл попал в безумную и сейчас тот парень вместе с мужчиной со шрамом на лбу прибегут к нам. Но потом, я поворачиваюсь и слышу крики. Парень, что стоял с девушкой, вырывается за ворота и бежит быстрее шрамированного мужчины, они оба что-то кричат, я понимаю одно — Тэмпл попал не в того. В тот же момент, я сама выбегаю за периметр, не смотря на страх и запрет, и направляюсь вперёд. Несколько раз спотыкаюсь, чуть ли не падаю, а потом оказываюсь рядом с парнем.
В области между сердцем и плечом — кровь, ее так много, что я боюсь, что уже ничего не исправить. Парень обратил на меня взгляд, кажется, я что-то сказала, но сама уже не помню что именно. После того, его глаза округлились, он испугался меня, испугался моего взгляда сильнее, чем собственной смерти. Я понимаю его, я тоже себя боюсь.
Я кричу, чтобы притащили носилки, мои руки меня не слушаются, единственное, что я могу сделать — зажать его рану и просить, чтобы он остался со мной. Парень смотрит на меня мутным взглядом, я боюсь, что не справлюсь и тогда все это напрасно. Я мысленно прошу Бона о том, чтобы он выжил, его лицо измазано в чём-то чёрном, куртка в пыли и крови, но волосы, глаза — все это до боли мне кажется знакомым. Я знала его когда-то, но не могу узнать сейчас. Секунды тянутся целую вечность, а я как дура пялюсь на него, наверное, он в ужасе, он считает меня безумной.
— Алиса… Шепчет парень и отключается.
Все мое тело пронзает ток, меня трясет. Я знаю его. Знаю. Но этого не может быть! Такого не бывает!
— Артём? — Вырывается у меня его имя.
Его уносят от меня на носилках, я стою, как вкопанная и не могу пошевелиться. Вокруг меня горы тел. Они все мертвы, всё в крови. Я сглатываю и смотрю, как его уносят, смотрю, как члены его команды что-то кричат, мужчина со Шрамом о чём-то бурно разговаривает с Тэмплом, он, наверное, их лидер. Я срываюсь с места и бегу. Меня останавливает другой парень, у него голубые глаза и светлые запылившиеся волосы, он весь красный и на взводе. Позади него стоит девушка. На вид она хрупкая, но понятное дело, что хрупкие не выживают.
— Куда его унесли?! — Кричит парень.
— Что?
У меня пропадает дар речи, я не могу ничего сказать, не могу ему ответить.
— Куда унесли парня с пулевым ранением?! — Продолжает тот.
Передо мной появляется один из солдат, он что-то объясняет моему собеседнику, пока другой отводит меня внутрь. Напоследок, я оборачиваюсь и бросаю взгляд на девушку, она сжимает кулаки, жестикулирует, но не сопротивляется. Всю их группу уводят к другому входу.
— Алиса! — Вскрикивает Тэмпл и бросается ко мне. Он явно зол. — Какого черта ты себе позволяешь?! А если бы тебя…
— Зачем ты выстрелил?! — Завожусь я. — Ты мог убить его!
Тэмпл делает шаг назад.
— Я не хотел, я лишь пытался ему жизнь спасти.
В тот же момент я успокаиваюсь и прихожу в себя. Сейчас я выгляжу, как безумная, а мне надо держать себя в руках.
Я молча срываюсь с места и бегу в туалетную комнату. Мне приходится несколько раз умыться ледяной водой, чтобы мое лицо начало остывать. А потом, я поднимаю взгляд к зеркалу и смотрю на себя: чёрные расширенные зрачки немного успокоились и уже не так сильно двигаются, кожа вокруг глаз принимает естественный розовый оттенок, волосы растрепанные, но все же ровно зачёсаны назад. Я смотрю и думаю о нем. Артём — это был правда ты?
Проходит около полутора часа, прежде чем его переводят в госпиталь. Я тут же бросаюсь туда и молча сижу, всматриваясь в его черты лица. Он изменился: скулы стали острее, волосы длиннее. Я дотрагиваюсь до его руки и тут же одёргиваю себя — он здесь, рядом и живой. Разве такое возможно?
Не знаю, сколько проходит времени, прежде чем тот просыпается. Я же, не сомкнула глаз. Его взгляд все еще мутный, он постанывает от боли, смотрит на меня и, словно по щелчку пальцев, возвращается в реальность.
— О Боже… — Шепчет он и с большими усилиями садится полулёжа. — Ты не приснилась мне…
Артём тянет руки к моему лицу и проводит пальцами по моей щеке.
— Ты живая.
Я плачу. Это так неестественно для меня. За эти пять лет я плакала не так часто.