Темная страсть

– Твое платье… – хрипло произнес он и быстро повернулся к ней спиной.
Взору Оливии предстала его вторая татуировка в виде бабочки. Интересно, каковы эти заостренные крылья на вкус? Ее рот наполнился слюной.
– Поправь его.
Нахмурившись, она осмотрела себя. Колени согнулись, и платье задралось до самой талии, открыв взгляду крохотные белые трусики. Он не должен был на это сердиться. Анья, жена Люсьена и богиня Анархии, изо дня в день носит куда меньше одежды. Тем не менее Оливия натянула мягкую струящуюся ткань до лодыжек.
– Все в порядке, – сказала она.
Когда Аэрон повернулся к ней, его зрачки по-прежнему были расширены. Он наклонил голову набок, будто заново проигрывал их разговор у себя в голове.
– Зачем тебе наставник?
Это несложно объяснить.
– Как и люди, ангелы должны учиться выживать, помогать нуждающимся, сражаться с демонами. Мой наставник был – и остается – лучшим в своем роде, и мне невероятно повезло работать с ним.
– Назови его имя. – Слова прозвучали резко и грубо, точно удар хлыста.
Откуда такая негативная реакция?
– Думаю, вы с ним знакомы. Ты ведь знаешь Лисандра, да?
Зрачки Аэрона наконец уменьшились, и снова стали видны фиолетовые радужки – Оливия едва не утонула в их невероятной глубине.
– Лисандр Бьянки?
Формулировка вызвала у нее улыбку.
– Да. Он и ко мне приходил.
– В ту ночь, когда ты словно сама с собой говорила, – понимающе кивнул Аэрон.
– Да.
И Лисандр планирует вернуться. Но об этом она умолчала. Наставник любит ее и не тронет Аэрона, во всяком случае пока, ведь его смерть, в свою очередь, причинила бы ей боль. По крайней мере, Оливия цеплялась за эту надежду.
Аэрон нахмурился.
– Оливия, эти ангельские визиты надо прекратить. У нас и так забот хватает – с охотниками и с нашими демонами. Хоть Лисандр тебе и помог, за что я очень ему благодарен, я не позволю, чтобы он снова вмешивался.
Оливия не смогла удержаться от смеха.
– Ну, удачи тебе.
Пытаться остановить ангела – все равно что пытаться остановить ветер, другими словами, невозможно.
Он нахмурился сильнее.
– Есть хочешь?
Смена темы ее не обеспокоила, наоборот, ей было приятно. Аэрон часто проделывал подобное с друзьями, без предупреждения перескакивая с одного на другое.
– О да. Умираю от голода.
– Тогда я тебя покормлю, прежде чем отвести в город, – сказал он, спуская ноги на пол и поднимаясь с кровати.
Оливия продолжала сидеть на полу, будто приросла к нему. Во-первых, Аэрон прекрасен. Мускулистый и опасный, с головы до ног покрытый разноцветными татуировками. Во-вторых…
– Ты по-прежнему собираешься вышвырнуть меня отсюда?
– Разумеется.
«Не смей плакать».
– Почему? – Неужели Лисандр сказал ему что-то обидное, как она и подозревала?
– Лучше спроси, с чего бы мне поступать иначе?
Он прошагал в ванную и скрылся из вида. Зашуршала одежда, потом раздался шум воды.
– Ты же всю ночь держал меня в объятиях! – крикнула ему вслед Оливия. – Ты три дня заботился обо мне.
Это хоть что-то да значит, правда? Мужчины так не поступают, если только не влюблены, разве нет? За все то время, что она следила за Аэроном, никогда не видела его с женщиной. Ну, за исключением Легион, но маленькая демонесса не в счет. Он никогда не обнимал ее ночь напролет. Значит, его внимание к ней, Оливии, совершенно особенное, верно?
Ответа не последовало. Вскоре в спальню просочился пар и аромат сандала, и Оливия сообразила, что Аэрон принимает душ. Сердце ее вновь застучало быстрее, время от времени пропуская удары. Аэрон никогда прежде не ходил в душ в ее присутствии. Всегда дожидался, пока она уйдет.
Желание увидеть его обнаженное тело стало ее наваждением.
Есть ли у него там татуировки? Между ног то есть? Если да, то какие изображения он выбрал?
«И почему мне хочется полизать их так же, как и бабочки на его теле? – Представляя, как она это делает, Оливия провела языком по губам и застыла от изумления. – Плохая, испорченная девчонка». Столь сильное желание…
«Ну, я ведь больше не ангел», – напомнила она себе, теряя голову от необходимости увидеть обнаженное тело Аэрона и попробовать его на вкус. Значит, так она и поступит – увидит и попробует. После всего, что ей довелось пережить, Оливия заслуживает небольшого вознаграждения. А может, и большого? В любом случае она не уйдет из крепости, пока не взглянет на Аэрона хоть одним глазком.
Оливия решительно поднялась на ноги, но, не в силах удержать равновесие без крыльев, тут же опрокинулась вперед. Колени пронзила резкая боль, и Оливия поморщилась. Но это она может стерпеть. После того как ей вырвали крылья, она, кажется, способна выдержать что угодно.
Она снова встала. И снова упала на пол. Гр-р-р! Шум воды стих слишком рано. По мраморному полу зашлепали мокрые ноги, затем раздался шорох снимаемого полотенца.
«Поспеши!» Пока не стало слишком поздно.
Чтобы удержать равновесие, она выставила одну ногу вперед, а другую назад и, разведя руки в стороны, медленно выпрямилась во весь рост. Покачнулась влево, потом вправо, но в этот раз устояла на ногах. «Иди же!»
Увы, ее ждало разочарование – Аэрон уже вышел из ванной, обмотав одно полотенце вокруг бедер, а другое – повесив на шею. Слишком поздно. Дважды «Гр-р-р!».
– Ты так быстро помылся. Наверняка пропустил пару-тройку грязных пятен! – воскликнула Оливия.
Не глядя в ее сторону, он принялся сосредоточенно перебирать содержимое комода.
– Нет. Ничего я не пропустил.
Ох.
– Теперь твоя очередь, – произнес Аэрон, кладя футболку на комод и принимаясь вытирать вторым полотенцем свои короткие волосы.
Она уже говорила, что он прекрасен? Ей следовало назвать его «великолепным».
– Меня очищает платье. – Интересно, Аэрон тоже слышит, что она говорит с придыханием?
Он нахмурился, по-прежнему стараясь не смотреть на нее.
– Даже волосы?
– Да.
Дрожащими руками она натянула капюшон на голову, выждала время, давая волшебству свершиться, и снова сняла. Когда ткань соскользнула, Оливия провела рукой по волосам, вновь ставшим гладкими и шелковистыми.
– Видишь? Оно очищает меня целиком.
Аэрон осмотрел ее с головы до ног, задержав взгляд в определенных местах, отчего ее кровь забурлила, а кожу начало покалывать. Когда глаза их встретились, зрачки Аэрона вновь расширились и чернота поглотила фиолетовую радужку.
В самом деле, чем она так его раздражает?
– Вижу, – рыкнул Аэрон, развернулся на пятках и прошел в свою гардеробную, скрывшись из вида. Полотенце взмыло в воздух и шлепнулось на пол.
«Он снова без одежды, – подумала Оливия, моментально позабыв про его гнев. – Это твой шанс». Усмехнувшись, она двинулась вперед и сумела сделать пару шагов, прежде чем в очередной раз споткнулась и упала на колени. Остаток пути она преодолела ползком, с трудом дыша.
– Что ты делаешь?
Оливия подняла голову. Аэрон застыл в дверях гардеробной, одетый в черную футболку, джинсы и сапоги. Должно быть, он все свое мускулистое тело обвешал оружием. Глаза его были прищурены, а губы недовольно сжаты в твердую линию.
Опять не повезло. Оливия разочарованно вздохнула.
– Вообще-то не важно, – произнес он, явно устав дожидаться ее ответа. – Нам пора.
Прямо сейчас?
– Ты не можешь отвести меня в город! – выпалила Оливия. – Я тебе нужна.
Аэрон что-то пробормотал себе под нос, после чего добавил громче:
– Вряд ли. Мне никто не нужен.
Ах, неужели?
– Не забывай, что кого-то обязательно пришлют выполнить работу, которую я не смогла сделать! Раз ты не ощутил присутствия Лисандра, когда он навещал меня, то и другого ангела почувствовать не сможешь.
Аэрон скрестил руки на мощной груди, являя собой живое воплощение мужского упрямства.
– Но тебя-то я ощутил, не правда ли?
Да, ощутил, хотя Оливия так и не сообразила, как ему это удалось.