Преферанс со Смертью

— Ну, можно заболеть, — высказала я идею. — Или подставься перед Айнехом, чтобы он отправил тебя обратно.
— А смысл? — уголки ее губ сползли вниз. — Там не легче.
— Тогда учить, учить и еще раз учить.
Мы остановились перед аудиторией с надписью: «Права и законы соединенных королевств Радо». Нас окликнули Гейд с Али, спешащие за нами. Дождавшись их, мы вошли в небольшое, плохо освещенное помещение. Ряды столов пустовали, и мы заняли приглянувшиеся места у стены с маленькими окнами.
— Как вам магистр Перфоу? — Гейд смотрел на нас с Маленой.
Я пожала плечами.
— Требовательна, — ответила я, доставая тетрадь и карандаш.
— И все? По-моему, она слишком высокого мнения о своей дисциплине.
— Как и остальные преподаватели, — подключилась Али. — Каждый требует особого внимания к его особенно важному предмету.
Разговор пришлось отложить. В аудиторию вошел темноволосый мужчина средних лет в затемненных очках. Плащ наподобие того, что носит магистр Айнех, поблескивал, едва лучам удавалось скользнуть по нему.
— Я тоже считаю свой предмет важным, — тихо проговорил он и подошел к столу у доски. — Для меня достаточно, чтобы вы элементарно ориентировались в законах, остального я не требую от тех, кто считает, что большего ему не надо.
Гейд с Али, казалось, покраснели. Никто не ожидал, что преподаватель появится до начала занятия и, более того, услышит наш разговор.
— Э… вы, наверное, хороший учитель, — Али не была уверена в своих словах.
Мужчина искривил губы в улыбке.
— Не знаю. Расскажете мне после занятия.
Али метнула на нас взволнованный взгляд. Хорошо, что в этот раз отличилась не я.
Аудитория понемногу заполнялась. Магистр со сложенными на груди руками сидел, откинувшись на спинку стула. Полумрак препятствовал полноценному обзору, а за темными очками мужчины было неясно — наблюдает он или вовсе уснул.
— Обычно, когда говорят «остального я не требую…», готовиться стоит к худшему, — с кислым выражением сказала Малена.
— Может, пронесет, — успела сказать я до того, как мужчина возвысился над адептами.
Он подождал, пока наступит абсолютная тишина.
— Для наших гостей и тех, кто успел за два дня меня забыть, — магистр Остервальд, преподаватель дисциплины «Права и законы соединенных королевств Радо». Экзамен принимать буду я, поэтому не мечтайте скоро от меня избавиться, — он говорил тоном мягким и располагающим, вызывая улыбку. — От кого вы пришли?
Меньшая часть ответила: «От магистра Перфоу», другая, основная, сказала: «От магистра Струпа».
Магистр Остервальд закивал с понимающей улыбкой.
— Я не требую исключительных знаний, как магистр Перфоу, и не задаю бесконечно длинных домашних заданий, как магистр Струп. Это вовсе не значит, что я нетребователен и не даю самостоятельной работы. Сегодня я планирую дать вам две задачи, и сдадите вы их на следующем занятии. А пока записываем тему: «Закон об ограничении использования магии заключенными под стражу».
Занятие у магистра Остервальда прошло оживленно, приправленное шутками и историями из опыта его работы в Высшем суде.
— А здесь неплохо, да? — говорил Гейд с набитым ртом во время обеда. — Жить можно, — он оценивающе посмотрел на потолок зала. — Я бы остался.
Мне кажется, его прокляли. Ну точно. Пока он говорил, за его спиной возник магистр Айнех и слушал его короткие содержательные реплики с самым заинтересованным лицом.
— Адепт Порс! — воскликнул он, а Гейд подпрыгнул на месте, — я мог бы вас здесь оставить.
В глазах Гейда отразился ужас, и он, проглотив еду, задрал голову, чтобы посмотреть на магистра.
— Да, — подтвердил Айнех свои слова, — мог бы. Но вот в чем проблема, — он положил руку ему на плечо, имитируя мужские дружеские объятия, — если я оставлю вас здесь, кто будет зарабатывать себе наказания лишь посредством пары слов?
Аргейд выдохнул.
— Вы сейчас признались, что я вам дорог, — не без гордости заявил он.
Али прыснула со смеху, спешно спрятавшись за кружкой с чаем.
Айнех медленно убрал руку с его плеча и проговорил:
— А вы все-таки со мной заигрываете, адепт Порс. Увы, у вас ни единого шанса, — магистр картинно развел руками.
Уши Гейда вспыхнули, и теперь мы все усиленно делали вид, что пьем чай.
Магистр Айнех предупредил: вечером состоится праздничный ужин в честь открытия турнира и всем участникам надлежит выступить с приветственной речью. Я немало удивилась. Приветственные речи — дело руководителей, то есть лорда Эльтерила, магистра Айнеха, имена остальных мне неведомы. Все нежелание публичного выступления отразилось на моем лице, что не укрылось от магистра.
— Савелье, меня отнюдь не радует возможность дать вам слово. Постарайтесь выражаться обстоятельно и не затрагивать в своих опусах никого, кроме себя. Двух предложений будет достаточно.
Магистр отошел к другому столу с адептами из нашей Академии, смерив напоследок предупреждающим взглядом.
Гейд, все еще жуя, неразборчиво произнес:
— Ишо он кшеше шишился? Фошушаешь…
— Не подавись, — укорила Али, ковыряя вилкой салат.
Малена отчего-то тоже понурила голову, один Гейд, прожевав наконец, бодро повторил:
— И что он к тебе прицепился? Подумаешь, удивилась слегка, чуть-чуть повела себя некорректно с ректором Академии… Да это даже за хамство считать нельзя! Он к тебе придирается, вот и все.
Аргейд откусил смачный кусок от булочки с малиновым джемом, запивая сладким белым чаем.
— Лично мне от такого обилия сахара уже плохо, — я вышла из-за стола, сказав, что пойду в комнату.
Я слегка слукавила. Меня посетила безумная мысль обратиться за помощью с речью к Витору. Ему не раз доводилось вещать на открытиях турниров, а для меня это в новинку. Малену, конечно, тоже можно было попросить, но она не выступала, а Витор был причастен непосредственно к процессу придумывания. Если с ним ничего не выйдет, пойду за помощью к ребятам или, на худой конец, попытаюсь написать сама.
До комнаты Витора я добралась без проволочек. Знакомые лица мне на пути не встретились. Возникла небольшая заминка, пока я вспоминала, из какой комнаты он выходил вчера на ужин, но восстановить в памяти события не столь давние труда не составило. Оставалось надеяться, что бывший жених уже вернулся в комнату. Поискать его глазами во время обеда я не додумалась, а после нашего прибытия я с ним практически не сталкивалась.
Стук в дверь вышел неуверенным и несколько робким. Я выдохнула и постучала увереннее.
Дверь открылась не сразу. Этому я не удивилась. Витор никогда не спешил распахивать двери перед непрошеными гостями.
Увидев меня на пороге, он облокотился плечом о косяк и, упираясь рукой в стену, преградил мне путь.
Вздернутая бровь выражала немой вопрос.
— Гм… — неясно выдавила я. — Можно войти?
Обсуждать насущные проблемы на пороге желания не было. Разговаривать о чем-то на пороге в принципе неудобно, к тому же двери, пусть и открытые, к общению не располагают.
Витор никак не отреагировал на мой вопрос, думая о чем-то своем.
Коридор, до сего момента пустой, стал наполняться возвращающимися с обеда адептами, и они непременно бросали заинтересованные взгляды на нас. Мне все больше не нравилось стоять на пороге.
— Если это неудобно, то я лучше пойду, — я собралась развернуться и уйти в свою комнату.
— Вообще-то это действительно не очень удобно, — все же заговорил Витор. — Я кое-кого жду. Но если ты ненадолго… — он убрал руку, давая мне возможность зайти.
Теперь уже колебалась я. Его вид говорил, что он не очень-то рад моему визиту, на что я и не рассчитывала. Однако же и не думала, что меня не впустят, и уж чего не ожидала, так это недовольного вида, с каким он решит меня пропустить в комнату.
— Раз это неудобно, то я все же лучше пойду, — я отступила на шаг назад. — Не хочу случайно смутить твоих гостей.
Я изобразила подобие улыбки и, не глядя по сторонам, направилась в свои покои. Резкий рывок, смазанные лица вокруг и громко хлопнувшая дверь красочно известили меня о крахе моих планов. Я стояла, прижатая спиной к холодному дереву в комнате Витора. Сам он яростно сверкал на меня глазами.