Я найду тебя сквозь века - I (СИ)

Отцы хорошо поработали, Сирру научил Ру владеть разным оружием: мечи, кинжалы, хлыст, шест, которым грех было не овладеть с феноменальной прыгучестью. Шао же по молодости владел бесконтактной борьбой, чему и натаскал сына. А когда увидел его попытки адаптировать борьбу для человеческого тела под киота, увлекся, и путем проб они вывели новую методу.
Начиналась зима, а значит, скоро начнутся официальные бои. Было пару раз, к ним захаживали воины, передавали, что наги стали появляться на ристалище. Всегда побеждали, но не добивали, хотя такое допускалось. А Повелитель огласил, что воздаст почести тому герою, который победит змея. Теперь отцы все же опасались, а ему хотелось опробовать свои силу и ловкость. Наг быстр, поэтому последний год Руай тренировал свои реакцию и скорость. Полоса препятствий, сооруженная вместе с отцами, стала хорошей подмогой. Теперь там учат новичков, зарабатывая на жизнь семье. С другой стороны, человеческая осторожность еще не совсем выветрилась из его головы, и он мог себе представить опасность неизвестного соперника. А что будет с отцами, если его не станет? Руай потряс головой. Нет, им и так осталось не слишком много, Шао на глазах дряхлел, часто засыпал посередине разговора. Сирру начал прихрамывать, старая рана беспокоила его все чаще. Как без них жить? Они – его семья...
Арена располагалась на границе земель Кио. Когда-то это были заброшенные дебри, но постепенно кошаны плодились, расширялись и подошли к самому краю, к Арене, за которой неожиданно обнаружились охраняемые территории нагов.
Отцы теперь оказались вполне состоятельными, поэтому шли со слугой, который нес вещи, так же как и Руай. Но когда в середине пути их застал сильный ливень, Шао приболел, а на следующее утро, когда они зашли в селение, тихо умер во сне.
Отдав последние почести и похоронив друга и отца, они продолжили путь. Руай же думал о тщетности их путешествия. Он чувствовал, как сдал Сирру, как тяжело ему идти, но старый упрямец не желал вернуться. Настаивал, чтобы сын подарил ему и второму отцу победу перед уходом в светлые пределы. Сердце ныло и тревожилось, Руай чувствовал тревогу. Он понимал, насколько не похож на соплеменников: не слишком порывист, не безалаберен, но расчетлив. Его семья состояла не только из стариков Кио, но и змеи, и Лирха. Шао научил сына уменьшать объекты раза в два, и теперь он нес два мешка, в которых его сопровождали верные друзья. Это радовало, потому что не было уверенности, что он захочет вернуться в Сонный лес без отца.
Арена появилась внезапно, нет, это было не место ристалищ, просто нагромождение домиков, навесов, шатров давно превратилось в селение под этим названием. Они шли медленно, оглядываясь, стараясь не упустить ничего. Вдалеке в кустах исчез змеиный хвост, и Самма начала ворчать, требуя выпустить ее. Как она узнала, что он увидел? Лирх чмокнул, ясно, он передал слепок видения Руай дружку.
Звуки лагеря, птичьи крики, эмоциональные вскрики детей Кио, шипение нагов на краю сознания, звон мечей — кто-то тренируется. Им с отцом давно уже следовало найти место жительства или заявить себя на бои.
- «Руай, не смей!» – окрикнул Сирру. – «Сначала расположимся, осмотримся, оценим противников и только тогда объявим тебя бойцом».
Руай вытащил Лирха и застегнул нарядный ошейник с яркими камнями, который сам мастерил. Самма уже сделала круг и вернулась, обвив его талию и уложив голову на плечо. Они должны были выглядеть богатыми зеваками, прибывшими поглазеть на мордобой. Что и произошло, их оценивали, осматривали, прикидывали... Сирру был готов к тому, что может встретить здесь старых знакомых, и кто-нибудь постарается настоять на пробных боях. Старый воин был слишком известен, да еще слава школы в Сонном лесу. Кто-нибудь да мог свести все эти сведения в одну картину. Поэтому Каммо похлопал подростка по плечу, приказал найти им место для отдыха и повел Руая к зарослям кустов.
Отец растянулся на циновке и задремал, слишком устал, слишком расстроен. К смерти оба отца давно подготовились, но Сирру всегда ожидал, что первым покинет семью. Теперь же он чувствовал огромную холодную пустоту в сердце, которая засасывала, забирала последние теплые крохи чувств. Он просил мальца победить для него, но на самом деле, не победа была ему нужна. Руай самый лучший сын и, если не выиграет поединок, какие его годы! То, что в него вложили два старика, могло стать отличным началом карьеры, которая со временем сделает из Черныша непобедимого бойца. Сирру закряхтел, дыхание Вечной уже чувствовалось за спиной, поэтому обязательно нужно было заявить сына на ристалище. После его ухода малыш надолго выпадет из ряда, не научился он еще черствости...
 Руай заснул, а когда открыл глаза, отца рядом не оказалось. На его циновке сидел Лирх в кольцах Саммы и злобно скалился, шумно сопел. Совсем недалеко вырос Серый шатер, и в открытом отверстии был виден лежащий наг, беззастенчиво рассматривающий Руай. Пришлось сесть от неожиданности: голова и шея нага были абсолютно человеческими, только раздвоенный язык, выскакивающий изо рта и завораживающие глаза нарушали привычный когда-то людской облик. И все равно это псевдочеловеческое повеяло на Руай чем-то бесконечно родным...
«Сын, вставай, нужно заявить тебя на бои. Я узнал, наг не участвует в предстоящем сете».
«Отец, посмотри, они здесь».
«Вставай, мое время уходит, я хочу увидеть твой лучший бой!».
 Через неделю Руай стоял на поле. Отборочные он прошел, и сейчас ему предстоял последний поединок. Сложная система подсчета очков дала ему преимущество над соперником, но правила предписывали бой за пояс победителя. Он знал, что сейчас выйдет на поле сын Кио, как отец и говорил, наги в этом сете не собирались участвовать, не видели для себя достойных. На самом деле Руай вспомнил, как в третьем отборочном встретил родного брата из помета, у него даже запах тела был схож с ним. Руай без труда отделал родственника и, не удержавшись, поставил ему метку на ягодице, раскурочив мышцу. Раздался стук и рев, и он нарастал. Руай завертел головой: на поле выползал наг. Он вздрогнул: почему? Сирру рассказывал, что чемпион имеет право вызвать сильнейшего бойца финалиста, но здесь эти правила не применялись! Плохо! Ему не удалось увидеть бой с участием змеехвостого, а тот явно был зрителем последние дни. И еще, поединок только клинками, классика, любое отступление будет считаться подлыми приемами. Это, практически, провал. Нет, Шао и Сирру не зря муштровали его последние восемь лет! Отец сейчас смотрит, не может он сдаться! Хороший поединок важнее победы, вспомнилась ему присказка отца. Да, он, Руай Киммо, сейчас покажет красоту движений этого тела. Придется менять стиль. До сих пор он традиционно работал оружием, и движения почти всегда были стандартными. Теперь же придется работать теми наработками, которых они достигли в семье, перерабатывая земное восточное единоборство. Наг перед ним. И почему Руай не удивлен, увидев знакомые золотистые глаза. Он красив, да... Хвост перекатывается, наг готовится. Поклонился, едва склонив голову. Руай повторил жест. Гонг. Два клинка, неплохо. Первые удары. Небо! Он выше, и еще хвост живет почти своей жизнью, отвлекая внимание. Сосредоточиться, глаза в глаза, блок на сознание. Смотреть на него, не отцепляться от зрачков, чувствовать движения, уклоняться от клинков, наносить свои удары, виться гибкой змеей... Показать отцу лучший свой бой, пусть и смертный... Комментарий к Часть I. Глава 3. Два отца * тах – уважительное обращение к наставнику
====== Часть I. Глава 4. Змеи тоже... люди? ======
Нах Шеарх танцевал с мальчишкой на поле. Сладкий, нежный, дурманящий аромат волновал его душу, горячил кровь.
Когда он прибыл в Арену, то последовал за манящим ароматом и пришел к циновке, на которой спал молодой котик, рядом сидел тирх в нарядном ошейнике и зеленый гад, похоже, оба сторожили сон мальца. Пришлось расположиться рядом и смотреть, смотреть... Когда малыш проснулся, то Шеарх погрузился во взгляд зеленых глаз и утонул. Это было так... откровенно, пугающе интимно, но мальчик не испугался, а наоборот, слегка подался вперед. Это все решило. Его пара!