Адрес любви

Испокон веков Бойсы занимались юриспруденцией, поэтому не было ничего удивительного, что Брайан стал одним из ведущих адвокатов города.
Сначала Линда побаивалась слегка чопорного и сдержанного деверя. Но под маской высокомерия у того скрывались великолепное чувство юмора и острый ум, а главное — Брайан сделал Маргарет поистине счастливой. Так что Линда не обижалась на него за «похищение» сестры. Но бывали минуты — такие, как теперь, — когда она очень нуждалась в поддержке близкого человека.
И пусть Магнус Роднански не достоин называться мужчиной, но это ничтожество сумело ранить Линду так, как давно никому не удавалось.
Его слова стали настоящим ударом ниже пояса. Даже Маргарет не догадывалась, какая зависть порой снедала Линду и как тяжело ей было расстаться с глубокой внутренней уверенностью, что она первая выйдет замуж и родит ребенка.
Нет, Линда не завидовала счастью сестры, тем более что вдоволь насмотрелась на ее страдания в начале их романа с Брайаном. Просто… Просто — что? — спросила себя Линда, выходя из здания в потоки солнечного света, заливающие оживленную улицу.
Просто в ней жило неутоленное желание стать матерью. Казалось, оно жгло ее изнутри — родить детей, растить их, заботиться о них… Но как это можно сделать? Как можно забеременеть, если ты одна?
Как-то раз Маргарет, желая подразнить сестру, намекнула, что той самое время найти себе мужа — ее дочери, дескать, нужны кузины или кузены. Линда смеясь ответила, что мужчина для этой цели вовсе не обязателен. Конечно, она сказала так только из чувства противоречия, которое не раз создавало ей проблемы в жизни.
Линда всегда отличалась импульсивностью, непримиримостью, не склонностью к компромиссам. Вот и теперь с трудом поборола искушение бросить Магнусу в лицо, что она самая настоящая женщина и он в этом еще убедится, что она выйдет замуж и родит ребенка, вот так!..
К счастью, эти слова не прозвучали. В самом деле не к лицу современной женщине, гордящейся здравым рассудком, отдаваться во власть эмоций и говорить столь необдуманно.
Тем более подобное поведение не пристало дочери мэра. Естественно, положение ее отца еще больше роняло Линду в глазах Магнуса. Как-то раз она слышала, как он прокомментировал приятелю ее повышение по службе, которого тщетно добивался не первый год.
— Ничего удивительного, ты ведь знаешь, старик, кто ее отец. Сразу ясно, откуда ветер дует. Сейчас корпорация хочет получить правительственные подряды, а это куда проще сделать, если компания на хорошем счету у мэра города. Вот его дочь и повысили.
Линда прекрасно знала, что это неправда. Просто она лучше других подходила для новой должности, о чем и заявила Магнусу. Тому совершенно не понравились ее слова, и еще больше то, что она обыграла его на ежегодном соревновании корпорации по теннису.
Мастерски управляться с ракеткой Линду научил Кристиан. Он сам был превосходным игроком в теннис и безжалостно высмеивал каждую ее ошибку. Еще он прекрасно играл в шахматы и покер, что, по мнению Роналда Селдена, доказывало его способность логически мыслить и просчитывать наперед свои действия — качества, весьма ценные для кандидата в мэры.
На прошлой неделе за ужином родители как раз обсуждали этот вопрос.
— Я понимаю, почему ты считаешь Криса достойным преемником. Но если его выберут, он станет самым молодым мэром за всю историю города, — сказала Элизабет.
— Ему тридцать шесть… Да, Крис действительно молод для этой должности.
— И к тому же холост. Мне кажется, у него было бы больше шансов, если бы он женился, — решительно заявила Элизабет.
Ее супруг вопросительно приподнял бровь, ожидая разъяснений.
— Не смотри на меня так, Рон. Ты же знаешь, что я права. Избиратели очень любят, чтобы мэр был хорошим семьянином. Ведь если человек заботится о жене и детях, считают они, он и о жителях города позаботится.
— Не понимаю, почему люди полагают, что женатый мэр лучше неженатого, — возразил отец, в душе вынужденный признать, что жена высказала общепринятое мнение. — Но если и так, то Крису нетрудно будет найти спутницу жизни, — заметил он и слегка смутился, когда любящая супруга посмотрела на него с укоризной.
— Если бы не пристыженный вид, я бы решила, что ты свою семью и в грош не ставишь, — заметила она.
— Дорогая, ты прекрасно знаешь, что это неправда, — ответил отец так нежно, что глаза Линды наполнились слезами.
Как можно выйти замуж за первого встречного, когда перед тобой не только пример счастливого брака сестры, но и души нечающие друг в друге родители, и конечно же бабушка с дедушкой, все еще трогательно влюбленные, как и сорок лет назад?..
И только она не может найти себе пару, человека, который будет любить ее и подарит ей детей.
О, с каким удовольствием посмотрела бы Линда на ошарашенное лицо Магнуса, когда тот увидел бы ее с округлившимся животом, в котором растет ребенок того, Единственного…
Линда закрыла глаза, мечтая. Вот она идет, опираясь на сильную руку возлюбленного, торжествующе улыбаясь, и хотя ребенок тяготит ее тело, но душа, легкая, как мотылек, словно возносится к небесам.
— Лин!
Ей показалось, что за ее спиной прозвучал осуждающий голос Маргарет.
Линда открыла глаза. Ее действительно окликнули по имени, но это была вовсе не сестра. Подняв голову, она встретилась со взглядом серо-стальных глаз Кристиана Олсена.
Да, именно подняв голову, потому что Кристиан был на добрых три дюйма выше ее, поскольку в его жилах, как он сам утверждал, текла кровь данов, древних жителей Ютланского полуострова, совершавших вместе с викингами разбойничьи набеги. Правда, темные, почти черные волосы вовсе не походили на светлые патлы северных варваров, но это будущего мэра не смущало.
— Э-э-э… К-Крис…
И что это она запинается как ребенок, которого застукали за кражей банки варенья из буфета? Что это с ней в самом деле творится?
Кристиан указал на проезжую часть перед ними.
— Я знаю, ты не любишь, чтобы тебе указывали, но переходить дорогу с закрытыми глазами не лучший способ проявлять независимость и самостоятельность. Кроме того, лунатизм запрещен законом.
Линда тяжело вздохнула. И почему этот человек вызывает у нее желание бунтовать, как тинэйджеру? В его присутствии она нередко начинала вести себя так, словно ей снова четырнадцать лет.
— Папа сказал, что ты согласился баллотироваться на пост мэра после его отставки, — попыталась Линда изменить тему.
— Чистая правда.
Кристиан проницательно посмотрел на нее. Боже, какой у него взгляд! Порой не уступает по остроте отточенному ножу, безжалостно пронзающему душу, а порой его глаза кажутся бездонной пропастью, в которую так легко сорваться.
— А ты не одобряешь это?
— Тебе тридцать шесть. Наш город напоминает хорошо отлаженную машину. Странно, что ты не хочешь достичь большего.
— Чего, например? Поста губернатора штата? Может, Нашвилл не слишком много значит для тебя. Но, верь мне, здесь есть за что бороться. Знаешь ли ты, что у нас один из самых низких уровней безработицы и большая часть детей заканчивает среднюю школу? Что наша социальная программа признана лучшей в штате? И кроме того…
— Да знаю я это и вовсе не недооцениваю город, в котором живу. В конце концов, здесь мой дом, любимый дом. К тому же отец — мэр…
Кристиан нетерпеливо перебил ее:
— А прекрасный сад, окружающий особняк мэра, свидетельствует о хорошем вкусе его супруги и превосходных знаниях в области…
— Но ведь это я… — начала было Линда, бросив обиженный взгляд на собеседника, и замолчала.
Кристиан выжидательно смотрел на нее, поэтому она невольно улыбнулась.
— Ну ладно, сдаюсь. Наш город — самый чудесный город из всех городов Штатов. Просто я думала, что ты захочешь большего. Ведь ты проводишь столько много времени в Вашингтоне.
— С твоим отцом, — уточнил Кристиан. — Но если бы я знал, как ты тоскуешь по мне…