Лунная богиня

Всю ночь и на рассвете они занимались любовью.
К вечеру они неохотно вернулись в реальный мир, пригласили семью Луджейн на виллу и сообщили новость.
Они решили, что скажут, будто встретились после смерти Патрика и поженились. Но Луджейн решила, что совершила ошибку, и настояла на разводе. С тех пор Джалал пытался ее вернуть. Отчасти их история была недалека от истины.
Члены ее семьи пришли в неописуемый восторг, особенно после того, как узнали, что свадьба состоится через неделю. Джалал всех убедил, что у них достаточно времени на подготовку пышной церемонии.
Следующий день Луджейн провела в королевском дворце, где должна была состояться свадьба. В какой-то момент ей понадобилось разыскать Джалала, чтобы обсудить с ним план рассадки его друзей.
Войдя в приемную королевского офиса на первом этаже, она услышала мужской голос.
Если бы у голосов был цвет, то этот голос однозначно был бы иссиня-черным.
— …Уже ведешь себя так, будто дворец твой.
— Я тоже рад тебя снова видеть, Рашид, — ответил Джалал, вздохнув.
Должно быть, это Рашид аль-Мансури — третий кандидат на престол. Он был дальним родственником Джалала по материнской линии и некогда его лучшим другом. Луджейн не знала, какие отношения между ними теперь, особенно после начала борьбы за трон.
По слухам, они не были особенно дружны. По крайней мере, Рашид вел себя не очень вежливо. Он обвинял Джалала в том, что тот присвоил себе дворец.
Но Джалал не злоупотреблял властью и заплатил в казну нужную сумму, чтобы арендовать дворец для свадьбы. Луджейн заметила, что за такие огромные деньги они могли бы арендовать Тадж-Махал на месяц. Но он возразил, что, если бы не распри, они были вправе воспользоваться королевским дворцом Зохаида бесплатно. В самом деле, король Амджад, его старший брат, уже предложил, чтобы Джалал провел репетицию свадьбы у себя на родине.
Однако, организовав церемонию в Азмахаре, он убьет двух зайцев одним выстрелом. Свадьба состоится на родине Луджейн. Это укрепило бы статус ее семьи и позволило Джалалу внести деньги в королевскую казну, что не выглядело бы как пожертвование.
Луджейн прикусила губу, решив подождать ухода Рашида. Она взяла книгу на арабском языке из небольшой библиотеки в приемной и начала читать, но вдруг замерла, вновь услышав громкий голос Рашида.
— …После того как Хайдар сорвал твои планы использовать Роксану как советника на время кампании, ты решил завоевать популярность, рассказав сентиментальным жителям Азмахара слезливую историю о восстановлении чести семьи, расставании супругов и тайном наследнике мужского пола?
Ее сердце замерло, пока она ждала ответа Джалала. Он мог бы бросить Рашиду язвительный упрек, но промолчал.
Рашид снова заговорил:
— Давай женись и признавай ребенка. Они же так нужны тебе в отчаянной борьбе за трон. Ты будешь наказан: останешься без трона, но с ребенком на руках.
Луджейн дрожала, когда Джалал наконец ответил:
— Хайдар упоминал, что ты изменился. Я думал, он преувеличивает. Оказывается, он не все мне сказал. Что с тобой случилось, Рашид?
Наступило тревожное молчание.
Затем раздался грубый голос Рашида:
— Разве твой братик не сообщил?
— Он сказал мне о конечном результате. Мы не знаем, что произошло с тобой, пока ты служил в армии. Ты все больше отдалялся от нас, а потом и вовсе исчез. И вот… — Луджейн представила взмах руки разочарованного Джалала. — Вместо тебя вернулся чужой человек.
— Это я собственной персоной, — равнодушно произнес Рашид. — Таким я теперь буду всегда. Так что, если ты или твой брат-гибрид решите за меня помолиться, оставьте эту затею. Из вас двоих ты самый жалкий, поэтому я решил смилостивиться и посоветовать тебе не жертвовать свободой ради королевских амбиций, которые никогда ничем не удовлетворить.
Луджейн застыла, когда Рашид открыл дверь кабинета. Увидев ее, он сразу же замер.
Она ужаснулась, увидев его шрам.
Он выдохнул:
— Мне очень жаль, что вам пришлось это услышать, шейхиня Луджейн. По крайней мере, теперь вы примете обоснованное решение.
Он почтительно поклонился, проходя мимо нее, пока Джалал выкрикивал ему вслед проклятия.
Прежде чем выскочивший в приемную Джалал успел произнести хотя бы слово, она прошептала:
— Мы поэтому женимся, Джалал?
Его лицо исказилось, словно она ударила его ножом.
— Ты снова думаешь обо мне плохо, Луджейн? Ты не доверяешь мне?
Сглотнув, она покачала головой. Она доверяла ему, но…
Дрожащими руками он взял ее за плечи:
— Рашид пререкается со мной и Хайдаром с тех пор, как мы вернулись в Азмахар. Помимо личной неприязни у него сложилось убеждение, что мы больше сыны Зохаида, чем Азмахара. Он ведет против нас психологическую войну, чтобы расчистить себе дорогу. Но ты должна знать, что все, сказанное им, безосновательно. Я хочу тебя и Адама только по одной причине. Потому что я не могу жить без вас. Скажи, что веришь мне, любимая!
Она бросилась к нему и прижалась так сильно, будто стремилась избежать верной смерти.
— Боже, Джалал, я верю тебе.
Он простонал, коснувшись ее щеки:
— Я не вынесу, если ты будешь во мне сомневаться. Я сниму свою кандидатуру.
— Нет! — Она отстранилась от него, чтобы он прочел решимость в ее глазах. — Даже не думай об этом! Я просто очень сильно люблю тебя и так счастлива, что нервничаю и не верю в свою удачу.
Он снова обнял ее:
— Ты заслуживаешь гораздо большего. Не важно, стану я королем или не стану, я хочу любить тебя и Адама и сделать вас счастливее.
  
Глава 11
 
Украшения на столах и цвет платьев подружек невесты должны быть золотыми. Так постановила «золотая» девушка по имени Дахаб.
У каждого имелось свое мнение по поводу того, как должны выглядеть цветочные композиции, декорации в зале, как следует выставить освещение и составить меню. Луджейн даже думать не желала, что произойдет, когда она наконец выберет свадебное платье. Не говоря уже об аксессуарах.
Ее мать словно возродилась к жизни после того, как Джалал объявил дату свадьбы, и с огромным энтузиазмом взялась за подготовку. Еще более ошеломляющим был всепоглощающий энтузиазм тети Луджейн. Она с головокружительной скоростью оправилась после операции, узнав, что не понадобится химиотерапия и облучение. Но Луджейн была готова поспорить, что ее родственники больше радовались возращению титула, чем королевскому празднику. Женщины радовались и умилялись каждый раз, когда приходил Джалал, целовал им руки и называл их «моя дорогая теща» и «моя вторая дорогая теща».
Но он сделал намного больше. Ради них он превратил дворец в мастерскую. В их полном распоряжении были портные, ювелиры, повара, флористы и другие работники, которые помогали в подготовке свадьбы. Мать, тетя и сестра Луджейн чувствовали, будто попали в страну чудес, где исполняется любая женская фантазия. Дахаб похвалила Джалала, сказав, что он действительно заслужил звание джинна.
После первого дня, поняв, сколько всего нужно сделать для свадьбы, Луджейн захотела отложить церемонию. Джалал даже слышать об этом не хотел и привел следующий довод. Ее родственницам даже года не хватит на подготовку, если они будут так тщательно прорабатывать каждую деталь. Она с неохотой согласилась, хоть и беспокоилась за Адама, который на время всей этой суеты остался без материнского присмотра. В результате заботиться о малыше пришлось Джалалу.
Луджейн едва не задушила Джалала поцелуями. Не потому, что он взял на себя заботу об их сыне, а из-за рвения, с которым он это сделал. Она даже шутливо ущипнула его, на что он ответил ей страстным поцелуем.
Джалал приносил Адама к Луджейн дважды в день. Мальчик, видимо, считал приготовления к свадьбе интересной игрой, и отец позволял ему резвиться в свое удовольствие, наблюдая за ним, как ястреб. Во время их последнего визита несколько часов назад семья Луджейн захотела, чтобы она снова примерила платье, и прогнала Джалала, чтобы он случайно не увидел наряд.