Все изменится завтра ( СИ)

 – Я даже начинаю бояться, – над самым ухом.
 Вздрогнула, крепче сжимая перила.
 – Так часто вижу тебя в его обществе... что начинаю сомневаться в твоей адекватности
 – Что? – нахмурилась.
 – Только полная дура может связаться с кем-то вроде Реброва, – все с той же мерзкой улыбочкой. Тихим, ядовитым голосом.
 Сощурилась, все же поворачиваясь к нему лицом. Взгляд упёрся в старковский подбородок, подняла глаза.
 – А тебя это не касается.
 – Меня это касается в первую очередь, Вера, – сделал акцент на букве «р». – Во-первых, ты слишком много знаешь, а во-вторых, не факт что в тебе не проснётся гражданский долг, и ты не побежишь кому-то что-то рассказывать. Например, Реброву, который журналист, точнее одно от него название.
 – Я лучше пойду, – шагнула в сторону, но Артём резко выставил руку, сжимая металлическую балку, чем полностью перекрыл ей пути отступления.
 – Иди.
 – Пропусти!
 – Я тебя не держу, – серьезный взгляд.
 – Руку убери, – зло.
 Артем поднял руки вверх, демонстрируя свою непричастность.
 Поймав этот момент, Кораблева шагнула в сторону, неуклюже спотыкаясь о металлический выступ возле лестницы. Чуть не упала. Артём успел схватить ее за запястье, притягивая к себе. С силой ударилась спиной о его грудь. Минутная растерянность. Выдохнула, выдирая свою руку из его захвата.
 – Ходить научись, – выплюнул раздраженно.
 Пока она приходила в себя, подбирая слова, со стороны выплыло почти бездыханное мужское тело в высочайшем пьяном угаре. Это тело, сопя, подрулило к Верке, хватая ее за руку. Его глаза не сразу разглядели стоящего рядом Старкова.
 – Девушка, – шепелявил толстый мужичок лет сорока, – а давайте с вами потанцуем, – улыбнулся, хлопая мутными от алкоголя глазами.
 – Скройся, – голос Старкова отдавал металлом. Его резкое вмешательство, заставило «гостя» повернуться.
 – Пардон, – промямлил тот, расплываясь в улыбке, – все понял, не дурак, – поднял вверх указательный палец, – дурак бы не понял! – заключил с умным видом, шагая в сторону.
 Вера оглянулась вслед уходящему, обнимая себя руками.
 – Спасибо, – смущенно взглянула на Артема, который, к ее удивлению, был мрачнее тучи.
 – Езжай домой, – с этими словами он вернулся к компании, почти сразу включаясь в беседу.
 ***
 Положив руки на металлическую перекладину, Артём наблюдал за уходящей из клуба Кораблевой. Красивая девочка, стройная. Все при ней, такую, конечно же, хочется трахнуть. Она быстро пересекла зал, останавливаясь у большой арки, ведущей в коридор. Замерла, а после повернулась к нему лицом. Подняла голову, будто знала, что он смотрит. Артем ухмыльнулся, замечая на ее губах улыбку. Мимолетная эмоция быстро исчезла с ее лица, как и она сама из здания клуба.
 Она ушла, оставив после себя след приятных воспоминаний, ощущений… хорошая, милая девочка. Говорят, еще и танцует, мысленно улыбнулся, представив ее в обтягивающем платье с разрезом от бедра, но словно по щелчку, весь свет, пришедший с этой картинкой, рассеялся. Не просто рассеялся, а нагнал мрак. Черный, непроглядный, словно смола. Он был вязким и обжигающим.
 Он прекрасно знал, что это за мрак. Давно жил в этой тьме, смирился. Больше не испытывал боли, страха… даже сочувствия. Отключил эмоции. Они, эмоции, по праву считались высшим злом, чем-то, что калечит жизнь… Может он ошибался, может нет. Но свой выбор он уже сделал. Сделал, но только сейчас понял, что не может объяснить своей тяги к этой девочке. А она есть, эта тяга, какое-то безумное притяжение…
 – Нравится? – раздался голос за спиной. Ребров вальяжно положил ладонь Артёму на плечо.
 – Руки, – вскипел, – убрал.
 – Прости, – икнул, смотря на происходящее мутным от алкоголя взглядом, – так, нравится?
 – А ты претендуешь? – злой смешок.
 – Нет, но я ее с детства знаю. Она правильных мальчиков любит.
 – Пусть любит, мне не жалко.
 – Ты серьёзно про сотрудничество?
 – А что, глазки загорелись и ручки зачесались?
 Ребров молчал.
 – Может и серьёзно. Только, – сжал пальцами подбородок, – что мне за это будет? А?
 – Хочешь ее трахнуть?
 Старков посерьезнел, но уже через секунду разразился хохотом.
 – Интересный ты, Дмитрий, экземпляр, – хлопнул мужчину по плечу, – ты мне в этом как поможешь?
 – Я… – прикурил сигарету, закашлялся – никогда до этого не пробовал, – она мне денег должна... поэтому могу посодействовать, конечно, не за так.
 – Что-то я сомневаюсь, что это содействие равно цене, которую ты мне хочешь выставить.
 – Нет, оно конечно меньше, – масляно улыбнулся, – но разве не хочется такую девочку?
 – Ну, зачем это все тебе, мне понятно. Не жалко… – повернулся так, что Ребров видел только половину его лица, – ее?
 – Жалко. Но что делать, жизнь она такая, либо ты, либо тебя.
 – Хорошо, – Артем громко хлопнул в ладоши. Ребров даже бред свой перестал нести, обращая все внимание на Старкова, – хорошо…
 На этих словах Артем ушёл, проигнорировав протянутую Ребровым руку. Брезгливо вытер ладони салфеткой, схваченной со стола, кивнул Антону, и быстро сбежал вниз по лестнице.
 Глава 11 
Как и собирался, утром в понедельник, Ребров решительно припарковал свою машину возле офиса Старкова. Их разговор в клубе не был пьяным бредом, и Димка не сомневался в серьезности старковских слов. Такие, как он, если обещают, то делают. А он ему обещал.
 Поправив манжеты голубой рубашки, Ребров заскочил в вестибюль, спешно поднимаясь на нужный ему этаж. Все сегодня казалось ему слишком медленным, люди, шагающие впереди. Лифт, ползущий со скоростью черепахи. Все.
 Вероятно, это отголоски мелькающей перспективы или давно похороненной совести. Ведь там, в клубе, он не врал по поводу Верки. Он «продаст» ее Старкову, потому что ему нужно развиваться. Он себя сам делает, нет у него богатого папы или дяди…он в этой жизни все сам, и неважно какими методами. Да и она, когда она сможет вернуть ему деньги? А так, так все останутся довольны.
 Улыбнулся длинноногой секретарше, сообщая, что он по делу. Девушка кивнула и уже через пару минут пропустила в кабинет.
 Артем сидел за столом, что-то набирая на компьютере. Заметив Реброва, он даже глазом не повел, продолжая что-то печатать. Димка стушевался от такой встречи, но боевой настрой старался не терять. Присел в кресло у стола, решив дождаться, когда на него обратят внимание. Прошло минут пятнадцать, прежде чем Артем заговорил.