Чемпион: Держись от него подальше

Он вывел машину на дорогу.
— В «Погребок».
— А там чем кормят?
— Да так — пирожные, кофе, шампанское… Дамский репертуар.
— А нам обязательно туда сегодня? Мне по-серьезному пожрать надо.
— Ах да, извини, с победой. Ты был восхитителен.
— Чего ты понимаешь-то… Так куда едем?
— Куда хочешь.
Миша отвез ее в какой-то небольшой ресторанчик, где резво умял четыре бифштекса. Кажется, неприятность забылась.
— Зачем ты этого парня так об пол хлопнул, а? — вспомнила, что хотела спросить, Жанна. — Звук был — словно вертолет упал.
— А пусть не выпендривается, — спесиво ответил Миша, отставляя пустую тарелку. — Думает, если он олимпийский чемпион, то победа ему гарантирована.
— А он — олимпийский чемпион?
— Серебряный.
Выйдя из ресторана, Жанна увидела, что почти стемнело, но было по-прежнему тепло.
— Как ты себя ощущаешь? — осторожно-вкрадчиво спросил ее Миша, выруливая на Ленинградское шоссе.
— Нормально.
Он уверенно вел машину, положив одну руку на руль, второй вальяжно опираясь на собственное бедро.
— А куда мы, кстати, едем? — так же осторожно спросила Жанна.
— Домой, куда ж еще в такое время, — пожал он плечами.
«Чероки» спокойно гарцевал в стаде других машин.
— А домой — это куда, если не секрет? — решила уточнить Жанна.
Миша неожиданно громко рассмеялся:
— Я вот сижу и думаю — когда ты, наконец, спросишь? Да на соседних улицах мы с тобой живем, девочка!
Он снял руку со своего бедра и погладил Жанну по плечу.
— Я жутко удивился, когда твой адрес увидел. Как мы раньше не встретились?
Их район состоял из домов, построенных по одному проекту, поэтому Миша только один раз спросил Жанну, правильно ли они едут, и остановился у ее подъезда. Надо было прощаться… Жанна посмотрела на Мишу, почти не различая в сумерках выражения его лица.
— В гости пригласишь? — спросил он сдавленно, и Жанне показалось, что лицо у него нервно дернулось.
— Пойдем, — ответила она просто.
Как они поднялись на третий этаж и как она открыла квартиру, Жанна почему-то не заметила. Она только успела ощупью нажать на выключатель в прихожей — Мишины руки крепко схватили ее сзади за талию, а на шее она ощутила его губы и горячее, прерывистое дыхание.
— Ой, не надо, а?
— Почему?
— Ну, ты-то небось душ принял у себя там? А я липкая и вонючая.
— Не заметил… Ну ладно, купайся, я подожду. — Он нехотя ослабил объятия. — А… можно, я составлю тебе компанию?
На лице у него было выражение нетерпения и какой-то жестокости, может, не чрезмерной, но заметной.
«А если б я сейчас возмутилась непристойным предложением и стала гнать его вон? Ведь убил бы — что ему стоит?»
— Можно.
В свое время строители уговаривали ее поставить модную душевую кабинку с эффектом сауны, но, лишь взглянув на это стеклянно-металлическое чудовище, Жанна мысленно сказала себе, что зайдет в него только по приговору суда. Поэтому у нее стоял простой душ с поддоном и занавеской, которую она прикрывала только до половины.
Она встала под чуть теплые струи, и почти сразу в дверь деликатно стукнули.
— К вам можно, девушка?
— Если с добрыми намерениями, то да, — пытаясь сдержать улыбку удовольствия, ответила Жанна.
Услышала, как за ее спиной зашелестела занавеска.
— Только осторожно — здесь скользковато.
— Я крепко стою на ногах.
Его руки, теперь уже не так лихорадочно, но так же крепко обхватили ее. Чтобы ему было удобнее, Жанна подняла руки и заложила Мише за голову.
— Чего ты нацепила? — недовольно зашипел он, стягивая у нее с волос шапочку для душа.
— Волосы намокнут…
— Пусть мокнут.
Его руки бегали по всему ее телу, регулярно возвращаясь к груди.
— А у тебя все это натуральное? — вдруг вполне обычным голосом спросил он.
— Чего? — насторожилась Жанна.
— Ну, сиськи-попки, а? Уж больно все упругое да крутое… Шрамчиков от операций нет?
Она почувствовала, как он водит пальцем у нее под грудью.
— Все у меня натуральное! Что это у тебя за привычки — то татушки искать, то шрамчики? А ты, случайно, фаллопластику не делал? На воре шапка не горит?
— Ч-че-го?
Жанна ощущала у себя между ягодиц нечто, ясно свидетельствовавшее о серьезности Мишиных намерений.
— Какую-какую пластику?
— Это операция по увеличению члена, — с огромным удовольствием, чувствуя, как ее лицо расплывается в довольно-ехидной улыбке, пояснила Жанна.
— Че-го?! А ну иди сюда!
Он резко сбросил ее руки, повернул к себе и всем телом прижал к кафельной стенке.
— Да я… донором могу быть… по этому делу!
— Ладно, успокойся… Я пошутила!
Жанна никак не могла унять чуть истеричного смеха — Мишка иногда был так непосредствен и забавен.
— А вот я не шучу…
Он замолчал, пытаясь справиться со своим сбивавшимся дыханием.
— Ну-ка, детка… ну, ножку свою хорошенькую подними… не мучь меня… расслабься. У нас был тяжелый день, давай друг друга порадуем…
Жанна повиновалась и обхватила его ногой за бедро, с удовольствием ощущая, какие там сильные, крепкие мышцы.
— Умница… еще немного повыше… На них щедрым, чуть свистящим потоком лилась прохладная вода, и это Жанну особенно волновало. Она бы упала, если б он не держал ее. Деваться ей было некуда, да она и не хотела, и он проник в нее сразу, почти легко и до конца. Это было не похоже на ощущение от их первой близости. Такое тепло во всем теле сразу… Жанна уронила голову ему на плечо и прижала его к себе руками, чтобы лучше улавливать движения и отвечать на них. А он двигался все быстрее и напористее, и от этого тепло превращалось в зной, и…
«Господи, это что — лава в меня хлынула?» — ужаснулась она, чувствуя, что, кажется, впилась зубами в правое плечо, а Миша застонал, то ли от наслаждения, то ли от боли.
Он слегка отпустил ее, его руки прошлись по ее спине, погладили по бедрам. Она потерлась лицом о его ключицу и подняла на него глаза, хотя знала, что мало что сейчас увидит — перед глазами металось оранжевое пламя.
— Я, кажется, покусала твоего тигра, — прошептала Жанна виновато.
— Да? — выдохнул он. — Зачем же так?
Жанна неверной рукой нащупала рычажок душа и повернула его — брызги постепенно прекратились. Осторожно, чтобы не сделать Мише больно, опустила ногу и слегка оттолкнула его. Он послушно отступил.
— В порыве страсти, разве непонятно? — чуть обиженно сказала она, нервными движениями заворачивая воду.
Миша поглядел на свое плечо. Действительно, чуть повыше татуировки был небольшой кровоподтек.
— Чё ты наделала-то, а?
Он положил ладони ей на талию и слегка покрутил, словно проверяя, насколько легко ей управлять — верчу, как хочу. Ладони у него, давно заметила Жанна, были в мозолях, наверное, от гимнастических снарядов, но это ей даже нравилось.
— А чего он на меня пялится, такой момент? И если ты меня цапнул, почему я не могу?
Жанна дотянулась до полотенца, накинула его Мише на плечи и стала его вытирать, стараясь не смотреть ни ему в лицо, ни… ниже.
— Не надо было доводить меня до такого состояния, — пробурчала она.
— А что — плохо тебе было? Ну, скажи… Ну?
— Хорошо хирург сработал, ничего не скажешь…
— Какой хи…
Тут до него дошел смысл, и он громко фыркнул, то ли от смеха, то ли от возмущения.
— Да я вообще обрезан — не чувствуешь? Издеваться надо мной вздумала… Ну, погоди у меня!
Он снова толкнул ее к стене, так, что Жанна уронила полотенце и успела только инстинктивно упереться ему в плечи, что при разнице в спортивном мастерстве значения не имело. Чемпион ловкой подножкой приподнят ее, раздвинул ей ноги и снова, на этот раз грубее, чем только что, овладел ею.
— Мне так больно, Миша, не надо…
Он чуть умерил напор, а Жанна обняла его за спину и, поскольку он сам лишил ее возможности отвечать на его ласки, стала, чтобы хоть как-то выразить свои чувства, гладить его по спине. Его губы прошлись по ее шее, найдя ее самый чувствительный «пятачок», и от этого она обогнала своего повелителя, сладко застонав ему в ухо. Ему пришлось поспешно наверстывать проигрыш, придерживая ее почти на весу, но ему это удалось.