Королева демонов

– Вам разрешали до поры оставаться на пастбищах. – Марионетка шагнула в сторону, и взгляды людей последовали за ней. – Вы – охотничьи консервы для моих собратьев. Они созовут трутней и разобьют ваши стены как яйца, наполнят вами кладовые, чтобы растить королев-мальков.
– А в их утробах – погибель для Ала, – подхватил Наследник. – Нам придется это пресечь.
– Так отпустите меня, – сказал консорт.
– Не надейся, – ощерился Разведчик.
– У вас нет выбора, – возразил консорт. – Мой приход еще может предотвратить дальнейшее роение.
– Ты князь лжи, – сказал Наследник. – Мы не настолько глупы, чтобы поверить твоим словам. Выбор есть. Мы отправимся в бездну и раз и навсегда покончим с Алагай’тинг Ка.
– Вы претендуете на ум, но надеетесь выжить на пути к улью? – осведомился консорт. – Вы не дойдете даже до места, где сдался и откуда бежал Каври.
Слова эти попали в цель, как и было задумано, ибо Наследник оцепенел и крепче вцепился в копье:
– Снова ложь. Каджи победил тебя.
– Каври, – подчеркнуто повторил консорт, – убил много трутней. Много князей. Потребовались века, чтобы вновь заселить улей, но его попытки вторгнуться в наши владения провалились. На большее вашему виду надеяться нечего. Этот цикл не первый и не последний.
– Ты обещал отвести нас в Недра, – напомнил Разведчик.
– Ты можешь с тем же успехом попросить отвести вас на дневную звезду, – ответил консорт. – Тебя пожрут задолго до того, как доберешься, и ты это знаешь.
– Тогда в улей, – сказал Разведчик. – К мозговому двору. Проклятому месту, где ощенится королева демонов.
– Вас и это погубит. – Консорт сдвинул марионетку еще на шаг.
– Мы рискнем, – сказала Охотница.
И вот они расположились как нужно. Марионетка вскинула копье и метнула его Разведчику в сердце. Тот, как ожидалось, растаял, и оно, пролетев насквозь, не причинило ему вреда и понеслось к Наследнику, который крутанул своим оружием, чтобы отбить снаряд в сторону.
Марионетка запустила щитом, и острая кромка расколола меченый камень из тех, что держали консорта в плену. Охотница уже рванулась в атаку, но самка-трутень с воплем заступила ей путь, не подпуская к отцу.
Марионетка успела повернуться и схватилась за меченую цепь, а консорт направил в слабое звено разряд магии. Марионетка распустила цепь, как паук, что распарывает поврежденную паутину. Серебряные метки обожгли кожу консорта, но боль была скромной платой за долгожданную свободу.
Он шевельнул когтем, чтобы магическим разрядом отправить в полет крохотный обломок расколотого звена, сбить с Наследника корону и не дать ему вскинуть щит, которым тот некогда поймал консорта в ловушку.
Охотница отшвырнула трутня-самку и метнулась к марионетке, но было поздно. Консорт растаял, едва она замахнулась своим оружием, и воплощенным оставил всего один коготь, чтобы выпустить ей кишки. Он проскользнул в проделанную марионеткой брешь и снова материализовался у внешней границы меток.
Разведчик бросился к своей самке, когда она ахнула и суетливо придержала потроха, грозившие шлепнуться на пол. Охотница не сумела сосредоточиться, лишившись способности растворяться и самоисцеляться по собственному почину. Разведчик потратит драгоценные время и силы на врачевание ее ран.
Консорт начертил в воздухе ударную метку, и под ногами Наследника взорвались камни; шатаясь, тот устремился к короне. Марионетка пинком отправила ее через комнату, а после атаковала Наследника, чтобы выиграть еще несколько секунд.
Консорт повернулся, задрал куцый хвост и выдал струю лишенных магии фекалий, обезвреживая метки.
Он был готов исчезнуть, когда Наследник взревел:
– Довольно!
Он треснул навершием копья в пол, и волна магии свалила всех с ног. Консорт быстро оправился, дематериализовался и устремился к бреши, но Разведчик прибег к крайней мере: отдернул полог – и в щель проник тусклый предутренний свет. Дневная звезда еще не взошла, но даже первые ее лучи воспламенили магию консорта – невыразимая мука. Демон не посмел подойти.
Охотница растаяла и вновь собралась уже исцеленной. Вдвоем с Разведчиком они привычно начертили в воздухе метки, и облако, которым стал демон, пронзила боль в тот же миг, когда оно отпрянуло от света. В бестелесной форме консорт не мог управлять марионеткой, и трутень-самка сжала ее в удушающем захвате. Наследник подобрал корону, поднял щит и вторично взял консорта в полон.
Выбирать не приходилось, придется сдаться и вступить в переговоры. Он все еще был нужен живым. Консорт уплотнился, втянул когти, спрятал зубы и высоко поднял руки в человеческом жесте покорности.
Охотница с силой ударила его в висок, ударные метки сотрясли череп. Бешеная самка. Другие будут сдержаннее.
Но Разведчик, едва консорта развернуло, врезал ему с другой стороны, расколол череп и выбил глаз.
Демон пошатнулся и получил от Наследника третий удар древком копья, которое било сильнее, чем скальный демон.
Избиение продолжилось, и консорт решил, что в своем примитивном зверстве они его наверняка убьют. Он попытался растаять, но, как недавно Охотница, обнаружил, что не в силах сосредоточиться и запустить трансформацию.
Затем он перестал понимать, откуда летят удары, и каждый отзывался лишь гулом и сотрясением.
А потом он и вовсе перестал соображать. На глаза пала черная пелена.
Консорт очнулся в муках. Он попытался исцелиться, Втянув от резервов, но сил осталось мало. Валяясь без сознания, он, видимо, глубоко Втягивал, чтобы заживить самые опасные раны. Прочее восстановится самостоятельно.
Проклятой цепи так и не было. Возможно, ее сейчас чинят. Возможно, рассчитывают, что он не успеет очухаться.
Если так, то они еще глупее, чем он считал. Полог задернули, и консорт чувствовал мрак, царивший за толстой материей. До свободы рукой подать. Он поднял коготь, нарисовал в воздухе метку и сбросил немного оставшейся магии, чтобы ее зарядить.
Но сила рассеялась, не достигнув кончика когтя, а консорт зашипел от боли, которая пронзила все тело.
Он снова Втянул, и сила опять испарилась, а плоть обожгло.
Консорт взглянул на свою кожу; осознание случившегося забрезжило еще до того, как он различил свечение меток.
Его искололи иглами, как сделал с собой Разведчик. Консорта покрыли метками!
Мозговыми, настроенными на родную касту. Символы заключили его в тюрьму собственной плоти, не позволяя ни растворяться, ни простирать сознание наружу. Хуже того: если консорт – или какой-нибудь его поработитель – переборщит с магией и напитает ею метки, начертания его убьют.
Это было намного ужаснее цепей. Позор, превосходивший воображение консорта.
Но все проблемы решаемы. У каждой метки найдется изъян. Он выиграет время и найдет выход.
 
Глава 1
 
И то, и то
 
334◦П.◦В.
 
Лиша резко проснулась от схваток.
Десятидневная езда с эскортом из пяти тысяч лесорубов приучила ее терпеть неудобства. Спала она теперь только на боку, а скамья кареты для этого не годилась. Лиша сворачивалась калачиком на полу, как делали Аманвах и Сиквах в их набитом подушками экипаже.
Боль накатывалась волнами, мышцы матки напрягались и сокращались, готовясь выпустить ребенка на свет. По плану до родов оставалось тринадцать недель, но ранние схватки не такая уж редкость.
«И каждая женщина поначалу впадает в панику, – говаривала Бруна. – Боится рожать раньше срока. Да я и сама испугалась, хотя переправила в мир десятки вопящих младенцев, прежде чем высрала собственного».
Чтобы успокоиться и вытерпеть боль, Лиша задышала быстро и ровно. В боли уже не было ничего нового. Кожа на животе потемнела и покрылась синяками от мощных толчков плода.
За время беременности Лиша не раз пропускала через себя могучую магию меток. Ребенок отзывался неистово. Магическая отдача даровала нечеловеческую силу и живучесть. Старец молодел, а юнец преждевременно созревал. Чувства вскипали, а выдержка подводила. От магии люди делались буйными. Опасными.