Game Over (СИ)
— Давай уже, — сказал он хрипло прямо мне в губы, толкнувшись сильнее. — Не ломайся.
— Сосать не буду, — решил я расставить все точки над «i».
Уда усмехнулся.
— Я бы поработал рукой, но я правша, — он кивнул на забинтованную руку. — Помоги ближнему — сделай доброе дело.
Руку я тут же одёрнул.
— Я не стану тебе дрочить, сам справляйся, — зло фыркнул я и ловко развернулся в другую сторону.
Мне это не особо помогло, ибо Уда не растерялся и правой рукой обнял меня поперёк груди, прижав к себе, а левой забрался под меня и потянулся к моей ширинке. В задницу упёрся его стояк; парень стал тереться об меня.
— Сойдёт и так, — горячо выдохнул он, следом кусая меня за шею и вдавливаясь членом в мой зад так, чтобы я чётко почувствовал его желание.
И я почувствовал, мать его! И пусть ситуация повернулась не в лучшую для меня сторону — то есть жопой, — но внизу живота стало приятно тянуть. Вот сволочь, а! Как он со мной это делает?!
— Убери руки, — зло прошипел я, стараясь всем своим видом показать, что мне не нравятся его действия. Но тело-то на них отзывалось, и вряд ли я смогу долго так неубедительно огрызаться.
— Тебе же хочется, — усмехнулся Уда, просунув руку под мои штаны и начиная поглаживать член.
Я заёрзал.
— Уда, давай ты попристаёшь ко мне тогда, когда никого рядом не будет?! Они же могут проснуться! — намекнул я на Гора и Яну. — Или вообще не спать! Услышат и… И что они подумают?
— Что мы пытаемся справиться с возбуждением? Тогда они будут правы, — без тени смущения фыркнул брюнет, начиная водить ладонью по стволу, выдавливая капли смазки.
— М-м-ф… А с чего ты вообще возбудился?
— Тут было жарко, — нашёл он оправдание.
— И мы поэтому пледом укрылись?
— Под ним и было жарко.
— Скинул бы его с себя! Проблем-то.
— Заткнись, Тэ…
— Хватит меня затыкать! — выдохнул я громче, чем нужно. В ответ на это Уда резко ускорил движения рукой, прижимая меня к себе до хруста в рёбрах. Я невольно стал вжиматься спиной в его живот, жмурясь от слишком острых ощущений. — Прекрати, Уда… Правда, х-хватит… Уда, пожалуйста, переста-а-а-ах!
Вот это было громко. Тсуметай так быстро двигал рукой, продолжая об меня тереться, что не заметил, как я приблизился к логическому концу. Но он, даже после того, как я кончил, не остановился, и теперь ощущения были смешанными: и больно, и приятно. И очень-очень стыдно!
— Может, всё-таки повернёшься? — хрипло поинтересовался парень, снижая темп.
Я судорожно выдохнул, проморгался и повернулся к нему. Освещение было уже достаточно хорошим, и я видел затуманенные зелёные глаза брюнета и его покусанные губы. Он стал скользить по мне взглядом, расправляясь с собственной ширинкой. Когда его горячий член коснулся моего, я вздрогнул, шумно вдохнув.
— Давай, ну, — прошептал он, водя головкой моего члена по собственному и щекоча уздечку.
Мозг уже слабо соображал; в голове была только мысль о том, что член падать не хочет, и пусть я уже кончил, но удовлетворён ещё не был. Смирившись с ситуацией, я обхватил член Уды и свой собственный в плотное кольцо из пальцев и начал набирать темп. Парень подался бедрами навстречу, стискивая пальцами правой руки мой бок и вынуждая сделать меня то же самое — толкаться. Я послушался. Ощущения были просто невероятными; сказывалась экстремальная ситуация. И откуда в нас столько сил на подобное?
Я не выдержал и полез к Уде с поцелуями. Сначала он мне не отвечал, лишь ухмылялся прямо в губы, что начинало меня бесить; затем он стал кусать мой язык, губы; он откровенно дразнился. За этим последовал глубокий и очень жаркий поцелуй, мигом подводящий меня к концу.
— Я с-сейчас опять…
— Нельзя, — выдохнул Уда, скидывая мою руку. Я разочарованно вздохнул и тихонько заскулил, чувствуя, как пульсирует член. Парню это понравилось, ибо он облизнулся, буквально пожирая меня взглядом.
Сейчас я пришёл к выводу, что этот парень любит секс. Вероятно, грубый секс ему очень нравится, а экстремальный заводит ещё больше. Он ничего не стеснялся — даже того, что я малознакомый ему человек. И теперь он выглядел куда увереннее, чем в маяке. Видимо, я оказался прав на его счёт, и в тот раз он действительно собирался меня лишь грамотно припугнуть, но вышло всё иначе, и я, мало того, что действительно был напуган, так ещё и минет ему сделал. И вот он вошёл во вкус, но всё так же не принуждал силой. Хотя я уверен, что парень может и это.
А ещё Уда умеет быть неожиданным. Он резко обхватил меня за талию одной рукой и притянул меня на середину маленькой кровати, сам приподнимаясь и наваливаясь сверху. Он опирался на локоть правой — раненой — руки, тогда как ладонь левой сжал на моём бедре и подтянул вверх, заставляя согнуть ногу в колене.
Он как-то особенно странно скалился прямо мне в губы, но целовать себя не давал, и обхватил наши члены левой ладонью. У него эти манипуляции получались лучше, чем у меня (наверное, у него был опыт с парнями), поэтому уже через несколько минут я снова заёрзал, начал толкаться навстречу, кусал губы, скулил, обнимая парня за шею и шепча о том, чтобы он не останавливался.
Уда всё же дал мне кончить, затыкая меня поцелуем — не хватало ещё разбудить тех двоих, — а в следующую секунду последовал за мной, вот только теперь он уткнулся мне в шею, опаляя кожу прерывистым горячим дыханием. Было настолько жарко, что я даже не обратил внимание на то, что Уда довольно-таки тяжёлый. А ещё я чувствовал, как бешено колотится его сердце.
— Я… тебя… ненавижу… — выдавил я из себя, чувствуя, что силы начали меня покидать, и меня стало клонить в сон.
— Взаимно, — беззлобно фыркнул Уда и только затем приподнялся. — Все бы меня так ненавидели, — ухмыльнулся он, вытаскивая левую руку из-под нас и демонстрируя мне свою ладонь, вымазанную и в его, и в моей сперме.
Я потупил взгляд и насупился, не желая это комментировать. Сам виноват! Зачем приставать начал?
Уда умеет удивлять. Он, видимо, прочитав по моим глазам этот вопрос, стал слизывать белёсые капельки с ладони, не прекращая лыбиться и смотреть в упор на меня. Я мгновенно побагровел от такого зрелища и от чего-то вжался в подушку.
«18:40»
Тсуметай свалился рядом и закрыл глаза, кажется, засыпая. Отлично. Пусть отдохнёт, он действительно вымотался. Но этих сексуальных порывов я не понимаю! Я ему нравлюсь? Он давно не занимался сексом? Или сейчас это был единственный способ выкачать из себя остатки сил и уснуть? Впрочем, это не важно. Нет, вру, это важно. Но не сейчас. В этой игре мне нужно выжить, а не за анальную девственность бороться. Как там говорили? Вилкой в глаз или в жопу раз? Я выбираю второе…
Уда спал три с половиной часа. Честно говоря, последние полчаса и я дремал, но проснулся сразу же, стоило только брюнету завозиться рядом. Я разлепил сонные веки и обнаружил, что Яны на диване не было. Меня это почему-то насторожило. Возможно, потому что Уда сказал, что она — Подкидыш, но я до сих пор не понимаю, с чего же конкретно он так решил. Веских доказательств у него не было.
Тсуметай сел на кровати, потягиваясь и зевая. И снова он мало поспал. У него уже синяки под глазами залегли. Парню потребовалось несколько минут, чтобы, пялясь на наручные «часы», посчитать, сколько сейчас времени. К этому моменту я успел подумать о том, почему же организаторы сей «чудеснейшей» игры вели не обратный отсчёт семидесяти двух часов, а начали с нуля: один час игры, два, три и так далее. И пришёл к выводу, что три дня — условный срок, это максимально возможное время, данное на то, чтобы выполнить все задания. Сама же игра может закончиться раньше. В лучшем случае — намного раньше.
— Уда, ты говорил, что смотрел «GO» по телевизору. Ты знаешь, сколько длилась самая короткая игра? — сипло проворчал я, наблюдая за брюнетом, роющимся в собственной сумке. Он уже встал с кровати и теперь стоял рядом, а я всё ещё продолжал лежать, не смея оторвать своё бренное тело от нагретого места.