Высокий Утес (СИ)

-Длинное Копье погиб в сражении! Он был достоин позорной смерти. Его тело так изувечено, что ему стыдно будет ступать по тропам благословенной Земли Вечной Охоты. Как воин, он не посмеет там появиться, и вынужден будет скитаться в потустороннем мире! Его скальп отныне принадлежит мне. Радуйся, мой народ, мы победили!
Так Высокий Утес покончил с воином, желавшим достойно совершить акт возмездия. Уж не знаю, был ли достоин вождь смерти (если бы его тогда убили, я бы нисколько не пожалел), но смерть так и не настигла его в тот опасный момент.
По пути воинам встретилась захолустная ферма белых поселенцев. Они ее уничтожили. Со слезами на глазах мне вновь довелось лицезреть животную жестокость, с которой эти демоны расправлялись с людьми моей расы. Широкоплечий бородатый мужчина, очевидно, отец семейства до последнего вздоха храбро сражался. Ему удалось застрелить троих краснокожих. Толк в стрельбе он знал, цель поражал точно. Несомненно, был участником Техасской революции. Уверен, что и в битве при Сан-Хасинто он отметился. Помощь в сопротивлении ему оказывал слегка худощавый и, притом, жилистый негр. Тот тоже умел пользоваться огнестрелом. Старенький карабин был в надежных, пусть и черных, руках. Он тоже повалил где-то двух-трех дикарей, после чего героически погиб, сраженный стрелой Маленького Жеребенка. Белый мужчина еще какое-то время вел отчаянную борьбу за жизнь, но и он вскоре пал замертво. Воин по имени Ястреб прицелился на совесть. Я слышал от других, что в племени кайова не было воина, способного сравнится с ним в умении владеть огнестрельным оружием. Шальная пуля глубоко вонзилась в череп фермера.
Его детям повезло не меньше. Брать пленных кайова не собирались. Всех их они перестреляли. Девчонке пяти лет еще повезло, что она сразу же отправилась на небеса. Будь она чуть постарше, дикари сделали бы с ней тоже, что и с матерью. Там было еще двое мальчишек, один из которых - моего возраста. От отца он унаследовал бойцовский дух. Хватанув топор, торчавший неподалеку из пня поваленного кедра, он кинулся на краснокожих, пытаясь сбросить их с лошадей. Никто не желал сойтись с ним в честном бою. Кровавый Рассвет, один из самых беспощадных дикарей, что мне доводилось видеть, вонзил в темя юноши свой нож по самую рукоять. Паренек пал на землю без чувств. Второй мальчишка, лет семи-восьми, опешил от страха. Ну и погиб тут же.
Когда с насилием над их матерью было покончено, женщина лет сорока пяти, как и ее дети, стала жертвой смерти, что несли с собой жестокосердные аборигены.
Я не отводил взгляда в сторону. Я привык.... За долгие месяцы жизни с сынами Люцифера, я привык к подобным картинам. Безучастно глядел я на жестокое злодеяние.
В этом налете добычей кочевников стало несколько великолепных ружей, (отец семейства обладал неплохим вкусом), исправный карабин, запасы муки, патоки и кофе, которое краснокожие очень ценили, пара бычков. Животных забили копьями и съели. Меня кормили объедками. Даже, казалось бы, всесильные индейские желудки не всегда вмещали столько сытного мяса, так что остатки кидали мне, как псу. Я не упомянул о том, что перед нападением на ферму индейцы перекусили пеммиканом и поохотились на оленей, коих в этих местах хватало в избытке.
Недели две потребовалось для того, чтобы достичь берегов реки Пекос. Многочисленные ивняки, мелкие кусты, кое-где - уютные ореховые рощи и скальные уступы, с которых я в прошлой жизни любил сигать в воду.
Только тогда я обратил внимание на то, что вождь любил уходить в пустынные места, где никто не мог его потревожить. Воины и шаманы учтиво смотрели ему вслед во время таких отлучек. Он, ясное дело, уходил для того, чтобы побеседовать с духами. Поражаюсь тому, с какой непоколебимой твердостью краснокожие придерживаются своих суеверий. Как уже упоминалось, сторонником идей почтенного доктора Дарвина я не являюсь. Ну не могу я поверить в то, что великая Вселенная появилась из ничего, какие бы доказательства мне не приводили. Однако и бредням индейцев верить не склонен. Слишком много всего у них там понамешано, на каждый камень свой дух имеется. Оно и понятно, чего ж еще можно ожидать от религии дикарей, у которых раскуривание табачных изделий считается обязательной частью проведения любого важного мероприятия. И все же, как ты им не талдычь, а своих традиций они свято придерживаются. Знавал я некоего пастора Харриса. Ему, не поверите, удавалось обращать этих страшных язычников в евангельскую веру. Но такие случаи весьма редкие. Это я еще молчу о том, каким трудом преподобному доставались их пропащие души. Он вел упорную борьбу, и выходил из нее победителем, должно быть, силой Христовой.
Беседы с обитателями иного мира, наверное, придавали Высокому Утесу сил вести свой народ, и заботится о его благополучии. Любой великий лидер нуждается в опоре. Труд предводителя нелегок. Всякая поддержка ценна в глазах вождя. У дикарей самую престижную поддержку представляют духи. К ним-то вождь и обращался. Уж не знаю, о чем он с ними беседовал, но после своих уединений вождь кайовов весь словно бы преображался. Лицо его прямо-таки сияло. Думаю, в таких случаях ему не мешало бы укрыть лицо Моисеевой накидкой. По крайней мере, я был бы только за. Уж простите, но меня невероятно злило, когда этот краснокожий был чему-то рад. Его эмоции всегда отражались на физиономии. Обходились со мной все также ненавистно, поэтому-то я злился, видя, как он навеселе проходит мимо меня. Я все ожидал плевка в мою сторону.
Как-то раз Саймон сказал мне, что вождь не зря участил свои свидания с духами. Говаривали, что он готовится ступить на тропу войны и сражаться с бледнолицыми до последнего вздоха. Такая его решительность, признаюсь, меня пугала. Высокий Утес, в конце концов, был очень опасным противником. Я понимал, что его планы на грандиозную военную кампанию дело гиблое. Но мне было ясно и то, что многие мирные поселенцы, в тяжелой борьбе заслужившие право жить на этих землях, погибнут. И от этого становилось не по себе.
Я постоянно мечтал о том дне, что станет для дикарей последним. Когда же их всех уже перебьют? Многие индейцы, как и я, осознавали, что жить им осталось недолго. Краснокожие и не думали о том, что им могут сохранить жизнь, если они согласятся поселиться в резервации. Подобные мысли были им чужды. Они были твердо уверены в том, что сгинут, героически сражаясь за свою свободу. Такой исход они считали самым вероятным. Такой финал собственной истории их вполне устраивал. Тем не менее, бескомпромиссность наших солдат поменяла их мышление.
Через несколько дней после того, как кайова стали лагерем у Пекос, становище посетили воины быстро исчезавшего племени каранкава, или кламкоэхс. Вождя их звали Живущим в Прерии. Он обменялся любезностями с Высоким Утесом, они покурили, в болтовне своей вспоминая о тех переделках, в которых им обоим доводилось оказываться. С первого взгляда становилось ясно, что эти двое через многое прошли и проявляли верность, не бросали друг друга в ответственный момент. Живущий в Прерии, помнится, еще и рассказывал какую-то бредовую легенду о происхождении своего народа. Точно не вспомню, о чем она, но связана была эта ересь с золотым богом Солнцем, среброликой Луной и огромной Люлькой. Чушь собачья, в общем.
Невзирая на казавшееся незыблемое дружелюбие, не все молодые воины, ходившие под началом этих вождей, питали друг к другу дружественные чувства. Справедливости ради стоит заметить, что Любители Собак не являлись самыми преданными соратниками Главных Людей, а потому между ними порой возникали недоразумения. Лидеры племен понимали, что для обеих сторон такое положение дел губительно, и потому старались делать все для того, чтобы достичь мирного соглашения, которое затем ни разу не нарушат. По типу того, что было заключено между кайова и команчами. Однако молодые горячие юноши, как известно, всегда сначала делают, а потом думают. Так произошло и в те дни.
Каранкава по имени Солнечный Наконечник недолюбливал Оставленное Типи, молодого воина из племени кайова. Между ними часто случались терки. Порой причина их ожесточенных ссор возникала по сущим пустякам. Забавно было наблюдать за ними. Напоминали они мне малых детей. В Далласе я, как и они, часто спорил со своими сверстниками, пытаясь доказать, что свою удочку смастерил сам, или что умел стрелять не хуже отца, и так далее и тому подобное. Кстати, Оставленное Типи, как и подобает горделивому упырю из много думающего о себе народа, враждебного к себе отношения, откровенно говоря, заслуживал. В этих раздорах он всегда ставил себя выше соперника, опуская последнего самым непристойным образом. Разумеется, это злило Солнечного Наконечника. Последней каплей их, надо думать, затяжного конфликта стала девушка. Без особы женского пола такие истории не обходятся, так уж складываются обстоятельства. Звали ее Ореховым Ростком. Стоит заметить, тут было о чем спорить. Росток представляла собой существо весьма привлекательное. Типи заявлял, что имеет полное право владеть ею, потому, как она - его соплеменница. Наконечник же утверждал, что этот факт ни на что не влияет. Он был прав, но может ли Главный Человек признать собственную неправоту? Условились они решить проблему в поединке. Так иногда и прежде случалось, насколько мне известно. Вроде как, не редки были случаи подобных столкновений, в которых все решала сноровка воина и его умение пользоваться томагавком или ножом.