Режим бога. 3-я книга (СИ)

Ну вот, когда зашли в "Малую студию", тогда "маститые коллеги" и обнаружились - небольшая группа мужчин и женщин столпилась вокруг Кобзона(!) и Лещенко(!), слышались смех и веселые восклицания.
Нет, я конечно говорил, что петь должны именно Кобзон и Лещенко ("как в оригинале"), но... все равно, слегка... ну, не по себе на мгновение стало!
Молодые... хм... относительно молодые, "мэтры"... Знаковые в моей первой жизни фигуры. Стройные, почти без морщин...
(Оба, для представления, 1978 год: http://youtu.be/TZqw8R3y3Sk , http://youtu.be/yGGe3kX3Mb4 )
"Господи! Никогда, наверное до конца, не привыкну, что всё происходящее со мной, происходит НА САМОМ ДЕЛЕ...".
Впрочем, умиление прошло быстро. Встретили меня сухо, если не сказать "неприязненно". Причем шло это от всех, и от обоих певцов, и от сотрудников студии.
Мужчина восточной внешности, в костюме, но без галстука, взял руководство процессом в свои руки. Он отделился, от замолкшей при моем появлении группы, и энергичной походкой направился ко мне:
- Здравствуй! Я - звукорежиссер, буду сегодня тебя "писать"... Зовут меня Рафик Нишанович.
- Здравствуйте... Виктор...
- Товарищи! Познакомьтесь... Это Виктор - наш юный автор музыки и слов... А сейчас еще станет и исполнителем!
"Товарищи" покивали - лишь одна женщина изобразила подобие улыбки, и стали расходится по рабочим местам, усаживаясь за разные устройства, непонятного мне назначения.
- Ну, наконец-то... - с недовольством разомкнул уста Кобзон. Лещенко - промолчал.
"Дивная встреча...".
- Самолеты пока быстрее не летают, - я пожал плечами и счел это достаточным.
"Чего, sуки, на ребенка взъелись?!".
Звукорежиссер стал выяснять записывался ли я раньше и знаю ли, что делать. Процесс я себе приблизительно представлял, решив, что запись во Всесоюзной студии не должна кардинально отличаться от записи в сочинской или у Зацепина.
Лещенко и Кобзон свои партии уже записали и все ждали только моей записи, чтобы затем "свести" припевы и скандирование, и переписать возможные огрехи.
Рафик Нишанович попытался сразу отправить меня в звукоизолированную комнату для начала работы, но я попросил дать послушать уже получившийся "материал".
- Хочешь убедиться, что не сфальшивили?! - с насмешкой поинтересовался Кобзон.
- Ага... - нагло согласился я.
Атмосфера начала сгущаться. Послышались осуждающие хмыканья.
Звукорежиссер на мгновение в растерянности замер, но затем сделал приглашающий жест к своему здоровенному пульту:
- Мы ознакомились с предоставленной нам записью и... основная концепция... как бы, была понятна...
Я молча натянул наушники и прослушал поочередно записи Кобзона и Лещенко.
Ну, Америку второй раз не откроешь (хотя разок можно было бы и закрыть!), короче, как они в ТОМ времени спели, так и сейчас получилось! В любом случае, вышло заметно лучше, чем у Клаймича с Завадским...
- Сойдет? - своим мягким фирменным баритоном, но с нескрываемым сарказмом, поинтересовался Лещенко.
- Ну, не переписывать же... - эхом откликнулся я.
- О, наглец... - уже не стал сдерживаться Кобзон.
Я пропустил мимо ушей и отвернулся.
- Рафик Нишанович, мне надо одну попытку на " распеться", а потом буду готов набело...
- Хорошо, хорошо... - поспешно согласился тот, предупреждающим взглядом сдерживая, уже явственно накатывающую, волну недовольство за моей спиной.
Я зашел в комнату с микрофоном и, когда в наушниках зазвучала музыка, закрыл глаза и начал свой второй куплет.
Черт его знает, почему я не могу спеть нормально с первого раза! Уже многократно проверял, но то с темпом опоздаю, то голос хрипит и срывается, то дыхания не хватит... Зато сразу же, следом, исполняю без единой помарки.
Так и в этот раз получилось... Не зря глаза закрывал, чтобы не расстраиваться, но и того, что увидел хватило.
Сотрудники студии переглядывались с насмешливыми улыбками, Лещенко демонстративно несколько раз пожал плечами и досадливо качал головой. Лицо Кобзона выражало откровенное презрение к "юному таланту".
Обескураженный, но многоопытный Рафик наклонился к микрофону, и его голос в наушниках предложил мне записывать куплет кусками.
- Не надо, - самоуверенно отмахнулся я, - запишем целиком, вместе с припевом!
Хотя моя практика стабильно подтверждала, что так оно сейчас и случится, но "нервяк" все равно уже начинал потряхивать.
А напрасно! Все вытянул безукоризненно: с напором, задором, высоко и на одном дыхании:
 
 
Чтоб небо осталось звёздным,
 
Нам бой предстоит земной.
 
Во всех испытаниях грозных,
 
Страна моя, будь со мной!
 
Я небу скажу, как другу:
 
Наш долг - продолжать полёт!
 
Стрелки - идут по кругу,
 
Время - идёт вперёд.
 
 
 
Если дело отцов станет делом твоим, -
 
Только так победим! Только так победим!
 
Слышишь юности голос мятежный,
 
Слышишь голос заводов и сёл:
 
Ленин, Партия, Ком-со-мол!
 
 
Вылезая из комнаты, встречаю откровенно удивленные взгляды.
"Вот вам, padlы! Выкусите...".
- Очень хорошо, очень хорошо... сейчас послушаем и посмотрим, как ложится... - бормотал себе под нос обрадованный "Микроавтобус" Нишанович, колдуя над пультом и вслушиваясь в наушники...
Нормально у него все там" легло"... Минут через двадцать ожидания, и повторной записи "на всякий случай", звукорежиссер сказал, что все "чудненько" и мы можем быть свободны.
"Что ж... значит "маститые коллеги" априори решили, что я им "не в масть"! Тогда ничего не мешает на их "принципиальность" ответить своей беспринципностью. Привет Троцкому... кажется из него цитата? Впрочем, соблюдение авторских прав - не мой конёк!".
Водитель - младший сержант милиции Константин (узнал я, все-таки, его имя) дождался, как и обещал, но ехать я решил не в ведомственную гостиницу на Пушкинской, где, по его словам, мне был забронирован номер, а несколько по иному адресу.
- Мне все равно, - Константин пожал плечами, - было приказано встретить в Шереметьево, доставить на Станкевича, разместить в гостинице и быть в распоряжении. Куда ехать?
"Хочется кушать, трахаться и вершить Судьбу... Причем, одновременно! Хм... Тяжёлый выбор, но моё "мессианство" подсказывает, что "потрахаться" придётся поставить на третье место. К сожалению... Гы!".
...Через полчаса две трети задач я уже выполнял в поте лица. Ну, а если быть точнее, то рожа взмокла от горячего сладкого чая и неумеренного поглощения пирожков с картошкой и курицей. Удивительное сочетание пюре с жареным до хруста луком и перемолотого филе вареной куры! Жру сколько могу и стараюсь подвести разговор к интересующей меня теме...
Ладина бабуленция, если моему звонку и удивилась, то вида не показала. Зато, сразу сказала, что Лада еще в консерватории и... опять-таки, ничем не выразила своего удивления, когда я сообщил, что хотел бы пообщаться, именно, с ней, а не с внучкой.
Правда, от ресторана пожилая леди, паче чаяния, отказалась:
- В ресторанах я порчу желудок только по большим праздникам или на поминках! Второе - чаще... Приезжай к нам в гости, как раз пирожки поспеют. Почаевничаем...