Искушение гувернантки

— Признаться, я об этом позабыл, — сказал мистер Меткальф. — Действительно, Арлетта французское имя.
— Мне говорили, что Арлеттой звали мать Вильгельма Завоевателя, а она была нормандкой. У нее тоже были голубые глаза и светлые волосы. Я похожа и на англичанку, и на француженку.
— Миледи, мне казалось, что у француженок глаза карие, а волосы черные.
— Только не у нормандок. — Уверенно сказала леди Арлетта.
Мистер Меткальф засмеялся.
— Я не писала бабушкиным родственникам, — продолжала Арлетта. — Давайте подумаем, кто еще живет в Англии.
— Может быть, леди Трэверс? — нерешительно произнес мистер Меткальф.
Арлетта сделала легкую гримаску.
Леди Трэверс относилась к тому типу женщин средних лет, которые страдают от некой загадочной болезни, способной озадачить любого доктора. Арлетта была уверена, что леди Трэверс просто нечем себя занять. Детей у нее не было, она была богата, поэтому могла позволить себе любую прихоть, и купалась в роскоши. Но ей было скучно, и, уделяя пристальное внимание малейшим недомоганиям, та делала из мухи слона. Большую часть времени она проводила на водах и различных курортах. Иногда приезжала погостить в Вэйр, но делала это, когда ей заблагорассудится.
Арлетта представила, что после двух лет, проведенных с немощным стариком, ей предстоят долгие годы ухода за больной женщиной, и ужаснулась.
Глядя на нее, мистер Меткальф угадал, о чем она думает.
— Конечно, не леди Трэверс, — уверенно сказал он. — Я пытаюсь вспомнить, нет ли кого-нибудь еще.
— До того, как вы приехали, я тоже этим занималась. Просто не верится, что такой знатный род стал так немногочислен.
Мистер Меткальф отчаянно воскликнул:
— Нет, кто-то все-таки должен быть.
— На севере Шотландии живут какие-то родственники, — сказала Арлетта. — И еще в Ирландии, правда, очень дальние. Но в последние годы папа ни с кем не хотел встречаться, и я уж не знаю, кто из них откликнется.
Это была горькая правда, и мистеру Меткальфу было нечего возразить.
Задумчиво барабаня пальцами по столу, он мысленно прошелся по генеалогическому древу Вэйров, висевшему в библиотеке.
Внезапно Арлетта оживилась и вскочила со стула.
— Я приняла решение, мистер Меткальф. Давайте пока не будем торопиться. Я перееду в свой домик и поживу там, пока мы что-нибудь не придумаем.
— Вам бы в Лондон, миледи, — задумчиво проговорил мистер Меткальф. — Скоро начнется сезон. Наверняка найдется человек, который сможет вас опекать. Вам надо видеться с молодыми людьми, хоть вы и в трауре.
— Вы сказали: в трауре! — воскликнула Арлетта. — Но вы, наверное, уже позабыли, что по этому поводу говорил папа! Он говорил, что никто не должен носить по нему траур, и чем скорее он умрет, тем лучше для него!
Меткальф молча выслушал Арлетту. Он не мог ей возразить, потому что эти слова действительно принадлежали старому графу. Но в устах юной леди они показались ему почти кощунством.
— Только вы, миледи, могли скрасить последние дни графа. Лишь вам удалось сделать его хоть немного счастливым. Трудно представить, сколько терпения вам понадобилось!
— Это было ужасно, — подтвердила девушка.
Затем неожиданно она рассмеялась.
— Ни я, ни доктора ничем не могли ему помочь. Единственное, что доставляло ему удовольствие, — это делать все наоборот. Он любил с нами поспорить!
— Граф всегда был бунтарем, — со вздохом произнес мистер Меткальф.
— Мне кажется, я тоже бунтарка, — сказала Арлетта.
Мистер Меткальф вопросительно взглянул на нее, и она пояснила:
— Я не собираюсь падать духом! Несмотря на то, что случилось, моя жизнь продолжается.
Она не стала рассказывать мистеру Меткальфу о годах своего одиночества. Когда она ухаживала за отцом, ей даже поговорить было не с кем, и она чувствовала себя заживо погребенной под темными сводами старого замка.
Он все понимал. Подумав, он сказал:
— Вы правы, миледи. Теперь настало время позаботиться о себе и просто наслаждаться жизнью. Моя жена посоветовала бы вам первым делом сшить себе несколько новых платьев. По ее словам, ничто так не поднимает настроение!
Леди Арлетта звонко рассмеялась. Ее смех был таким естественным и мелодичным, что мистер Меткальф невольно залюбовался ею.
— О, вы правы, мистер Меткальф! — согласилась она. — Как только представится возможность, я поеду в Лондон и закажу себе новые платья. Я знаю, как порадовался бы папа, если бы их увидел! И уж точно, они не должны быть черными.
Мистер Меткальф собрал бумаги, разложенные на столе, и аккуратно сложил их в кожаный саквояж.
— По-моему, это самое верное решение. Обещаю, что тщательно обдумаю наше дело, и в следующий раз уже смогу предложить вам его решение.
Он говорил уверенно.
В то же время он знал, что вряд ли найдется человек, достаточно понимающий и надежный, который бы стал опорой для прекрасной леди.
Попрощавшись с девушкой, он зашагал по унылым коридорам старого замка. Ему подумалось, что ей лучше покинуть это мрачное место, и чем скорее, тем лучше.
Арлетта слишком много страдала последние два года. Мистер Меткальф испытывал к ней глубокую симпатию и от всей души желал добра. Он хотел, чтобы все как-нибудь образовалось к лучшему.
— Выход несомненно есть, — подумал он, усаживаясь в свою старую карету, запряженную сильной молодой лошадью. Он быстро преодолевал на ней многие мили, которые отделяли поместье Вэйр от маленького городка, где была его контора.
Когда цокот копыт стих, а карету уже не было видно за толстыми стволами столетних дубов, Арлетта вернулась обратно в зал.
Ей показалось, что дом выглядит мрачно, и даже солнечные лучи не проникают сквозь старые окна. Предки грустно глядели на нее с потускневших портретов.
Эти портреты надо бы почистить, да и ковры тоже. Хотя ковры настолько протерлись, что еще в прошлом году их собирались менять.
Она была уверена, что молодой наследник сочтет их неподходящими и несовременными.
Она знала, что Хьюго все устроит по-новому, и, конечно, смешно думать, что он станет восстанавливать старые вещи.
Она вспомнила, как однажды он сказал:
— Небольшое количество долгов никому не повредит.
Тогда ей показалось, что он сказал это в шутку. В то же время она была уверена в том, что кузен не придерживается строгих принципов ее отца, который был категорически против всякого рода займов. Он никогда не одалживал денег, даже малых сумм.
Напротив, он старался выплатить все долги своего отца, деда Арлетты, и это ему удалось.
Ей было нетрудно понять, что отец с самого детства наблюдал, как дед тратил намного больше, чем мог себе позволить. В результате пострадал не только он, но и множество людей, и маленьких фирм.
Она боялась, что могут вернуться старые времена. Ей совсем не хотелось быть свидетелем возможного мотовства кузена Хьюго.
— Мне необходимо уехать, — решительно сказала себе Арлетта.
Пройдя по пустынным залам, где не было ни одного слуги, она вернулась в комнату, где недавно разговаривала с мистером Меткальфом.
Это было ее любимое помещение. Окна выходили на юг, и комната была весь день залита солнечным светом. Когда-то там жила мать Арлетты.
Там до сих пор обитал ее дух — в мебели, в отделке и безделушках, которые были по-французски светлыми и воздушными. В картинах, которые были полной противоположностью фамильным портретам Вэйров.
И зимой, и летом в комнате матери стояли живые цветы. Арлетта хорошо помнила чудесный тонкий аромат.
— Я буду скучать по этой комнате, — с грустью подумала девушка.
Она инстинктивно подняла глаза и встретила теплый взгляд прекрасной женщины, смотревшей на нее с портрета.
Глядя на мать, Арлетта чувствовала, что тепло ее улыбки и лучезарный взгляд не просто свойства ее счастливой натуры. В них заключалась сущность ее французской крови, которая делала ее такой непохожей на саксов Вэйров.