Вальс под звездами

Час спустя отдохнувшая и с влажными волосами Люси спустилась к ужину. Броуди уже был на кухне. Он делал пюре. Остановившись у подножия лестницы, она стала наблюдать за ним. С каждым движением руки темная футболка теснее облегала его широкие плечи. Рядом с ним миссис Полсик сбивала миксером сливки. Когда Броуди поднял большую банку с молоком и добавил немного в картофель, у Люси перехватило дыхание при виде напрягшихся мышц его рук.
Она слишком долго не была на свидании, раз возбуждается при виде Броуди Гамильтона, готовящего картофельное пюре. Когда он улыбнулся миссис Полсик, на его левой щеке появилась ямочка.
В ванной у нее было время подумать. Она поняла, что Броуди был прав. Она действительно кое-что скрывала, и он имел полное право ее подозревать. Откуда ему было знать, что она с радостью предпочла бы свою прежнюю жизнь безрадостному существованию во дворце? Кроме того, он просил ее рассказать ему о конюшнях, а не о ней, и она дала ему слово. Придется его сдержать, даже если ей меньше всего этого хотелось.
Поставив миску с картофелем на стол, Броуди неожиданно обернулся и застал ее врасплох. Его взгляд тут же стал холодным и настороженным, и Люси удивилась, откуда у него к ней такая неприязнь.
— Ужин готов, — отрезал он.
Миссис Полсик поставила на стол блюдо с цыпленком, тарелку с овощами и соусник.
— Прошу вас, Люси, садитесь.
Она села с торца, Броуди - напротив нее, а экономка устроилась посередине.
Наклонив седую голову, миссис Полсик, к удивлению Люси, прочитала молитву на незнакомом ей языке.
Когда пожилая женщина закончила, Люси встретилась взглядом с Броуди, и между ними проскочил электрический разряд.
Она понимала, что из этого ничего хорошего не выйдет. Она не могла сблизиться с Броуди Гамильтоном.
Не могла себе позволить сблизиться ни с кем.
  
 ГЛАВА ТРЕТЬЯ 
 
Броуди проснулся от лунного света, падающего на кровать. Перевернувшись на спину, он провел рукой по лицу.
Во сне он видел ее. Запускал пальцы в ее рыжие волосы, прежде чем поцеловать ее в губы.
Приподнявшись на локтях, Броуди покачал головой. Обычно во сне он не занимался любовью с малознакомыми женщинами. Но Люси Форнсворт почему-то не давала ему покоя. Она была горда, упряма и чертовски умна.
И все же за этим что-то скрывалось. Что-то, чему он пока не мог дать название. Это было в том, как она на него смотрела.
Эта женщина могла быть с ним холодной, но, похоже, ее влекло к нему. А его к ней.
И он будет игнорировать это влечение. Ее жизнь разительно отличалась от его жизни, и ему следовало об этом помнить. Однажды обжегшись... В общем, с него было достаточно.
Смотреть на нее с этой стороны было безумием.
Тем более признаваться себе, что его к ней влечет. Все произошло так внезапно.
Поднявшись с постели, он подошел к открытому окну, и холодный воздух защекотал его кожу. Жаркие июльские ночи остались позади, и на смену им пришли августовские с холодными ветрами и яркими звездами.
Вдруг он заметил, что окна передней части конюшни горят в кромешной темноте. Очевидно, он забыл выключить свет.
Броуди быстро надел джинсы и, спустившись вниз, посмотрел на часы. Светящиеся стрелки показывали двадцать минут третьего. Сняв с крючка у двери свою джинсовую куртку, он облачился в нее, обулся и вышел на улицу.
Дверь конюшни была слегка приоткрыта. Изнутри донесся какой-то шорох. Там явно кто-то был. У Броуди возникли кое-какие подозрения, и он посмотрел на дом. Окна комнаты Люси в западной части дома были темными. Раздался новый шорох. Броуди прислушался.
Она прибыла сегодня, а сейчас посреди ночи кто-то находится в его конюшне. Совпадение? Он так не думал.
Что она замышляла? Что ей понадобилось в конюшне? Все важные записи хранились в кабинете в доме. Вероятно, она об этом догадывалась, и это означало...
И это означало, что ее целью были лошади. Что бы она там ни задумала, он должен ее остановить. Немедленно.
Протиснувшись между дверью и стеной, он направился в служебную комнату, в которой горел свет. Но там никого не оказалось. Шорохи доносились из стойла справа. Броуди задержал дыхание. Звук повторился, и на этот раз за ним последовал стук копыт. Это было в стойле Притти. Лошади, которую она видела, когда приехала сюда. Его сердце замерло.
Расправив плечи, Броуди подошел к двери стойла. Она тоже была открыта. Он хотел зайти внутрь, но его остановил женский голос. Он застыл на пороге.
— Это несправедливо, — разобрал он между всхлипываниями. — Это ты принцесса, Притти, а не я.
 Несправедливо. 
Внутри у него все упало. Если она здесь для того, чтобы причинить вред Притти...
Распахнув дверь, он вошел в стойло... и остановился при виде широко распахнутых карих глаз, уставившихся на него в страхе и отчаянии. Девушка стояла рядом с Притти, ее рука лежала на гриве лошади.
Броуди открыл рот, но первые несколько секунд не знал, что сказать. Ресницы Люси были мокрыми от слез, и он словно зачарованный наблюдал за тем, как одна слезинка скатилась вниз по ее бледной щеке и упала на солому. Ее губы были пухлыми и розовыми. Прямо как в его сне, когда он целовал их в порыве страсти.
— Что вы здесь делаете? — наконец произнес он.
— Я- э-э... это было...— запиналась она, краснея от стыда.
— Исчерпывающий ответ.
Броуди загородил собой дверной проем, отрезав ей путь к отступлению. Он был решительно настроен получить ответы на свои вопросы и не позволит ей разжалобить его слезами.. Мисс Форнсворт не уйдет без объяснения..
— Я пришла сюда, чтобы побыть одной, — выпалила она. Это прозвучало совсем не как оправдание.
— Зачем вы проникли сюда среди ночи? Что вы на самом деле замышляете? Если вы собираетесь причинить вред лошадям...- он переступил с ноги на ногу, — никакой король не сможет вас защитить, мисс Форнсворт.
Девушка уставилась на него с недоверием. Она перестала плакать, и Броуди почувствовал облегчение. Женские слезы и истерики всегда сбивали его с толку.
— Думаете, я что-то замышляю?
— А что я должен думать? Вы приехали сюда только сегодня, и я в первую же ночь застаю вас в своей конюшне. Что бы вы подумали на моем месте?
Люси тяжело сглотнула и виновато опустила глаза.
— Простите. Я вас понимаю. Поверьте мне, мистер Гамильтон. У меня не было злых намерений.
— Тогда почему вы здесь?
Отвернувшись, она провела рукой по гриве Притти.
— Разве это не очевидно?
— Не совсем. — Подойдя ближе, Броуди заглянул ей в глаза и понял, что она не лжет. Похоже, она действительно переживала. — Но я вижу, что вы расстроены.
Ее нижняя, губа дрожала, пока она ее не закусила.
— Я пришла сюда, чтобы побыть одной. Выплакаться. Я не хотела вас беспокоить.
Незнакомка посреди ночи прокралась в его конюшню. Броуди нахмурился. Да, сегодня он был с ней груб, но она дала ему достойный отпор. Люси Форнсворт не производила впечатление плаксы.
Но сейчас ей действительно было плохо, и Броуди был вынужден признать, что ее история прозвучала правдиво. Она расплакалась еще до его прихода. Неожиданно он вспомнил истерики Лизы и отошел назад. С него хватит женских слез. Его больше этим не проведешь.
— Скоро утро. Почему бы нам не вернуться в дом?
Она посмотрела на него, и несколько рыжих локонов упали на ее мокрую щеку.
— Я еще немного побуду здесь.
Броуди был в замешательстве. Очевидно, она не понимала, что он не хочет оставлять ее одну в конюшне. Да, он сказал, чтобы она чувствовала себя здесь как дома, но это переходило все границы дозволенного. Она не имела права сюда вторгаться, на кого бы ни работала. Он уже давно понял, что главное в его жизни — лошади. Правда, осознание этого дорого ему стоило.
- Я настаиваю, чтобы вы ушли вместе со мной прямо сейчас. Завтра у вас будет время все осмотреть. Вместе со мной.
Ему было нечего скрывать, но он должен был защищать «Прейри Роуз».