Вебсик. Испытательный срок (СИ)

— Марта, — спросил я, вытирая рот салфеткой. — Вам что-нибудь известно про стазис в замке?
Она внимательно взглянула на меня и кивнула.
— Когда Влада была маленькой, и мы только что переехали сюда, то мы с мужем и с ней часто здесь гуляли. Он как-то раз захватил с собой портативный детектор и установил, что стены в замке снаружи старее, чем внутри. Особенно в башне.
— А что вообще там, в башне? — поинтересовался я. — Есть на что глянуть?
— Да особо не на что, Юра, — ответила Марта. — Внизу высокий квадратный в плане свод, по стенам которого идёт винтом лестница наверх, к верху свода она вообще уходит в стены и идёт в их толще спиралью… Ходы узкие, пыли полно, паутина… Лестницы узкие, без всяких перил, выщербленные, я боялась подниматься — Слава один наверх лазил.
— А почему всё-таки стазис? — спросил я. — Это же нуль-время.
— Правильно, — кивнула Марта. — Тут, наверное, просто стремилось к стазису. Тенденция к сокращению или сжатию времени. Но детально же никто не проверял. Этот район считался не задетым и безопасным. Не то, что в Соловье. Так что поначалу мы тут бывали, — грустно улыбнулась она.
— А потом?
— А потом только ребята тут бегали, в гоблинов и троллей играли, да пару раз кино снимали.
— И наш дом переехал, — добавил я.
Марта мне не успела ответить. Пусь вдруг вскочил и кинулся в коридор. Оттуда донёсся его приближающийся лай и сдавленный смех Влады. Вскоре в арку двери столовой, пятясь задом, припадая к полу и отчаянно лая, ввалился Пусь. На него наступало что-то такое с жёлтыми когтистыми лапами, громадным клювом и красным хохолком, под которым вихлялись в своих орбитах огромные ярко синие глаза. Существо нескладно било крыльями и пыталось задеть Пуся лапой по носу. За всем этим, пунцовая от хохота, появилась Влада. Я не успел опомниться, как этот птеродактиль взлетел мне на колени и схватил клювом за нос. За ним на меня упала Влада. Краем глаза я заметил, что Марта тоже чуть не плачет от смеха.
— Что это такое? — озадаченно спросил я, держа в руках сразу обмякший «объект».
— Это… моя… детская… птица… Киви… — простонала Влада мне в ухо.
Пусь скрёб меня лапой и лаял, требуя выдать самозванку на законное растерзание.
Влада уже устроилась у меня на коленях, расправляя помятую птицу.
— Рад с вами познакомиться, — чопорно и важно сказал я. — Вы, госпожа пернатая, оказались отличной свахой…
Расправленная птица чинно протянула мне лапу.
— Нет, вы с Владой достойны друг друга, — сказала вдруг Марта. — Оба — дети.
Влада утащила птицу, Пусь пошёл с нею, явно не доверяя новому объекту, а мы с Мартой вышли на улицу, на скамейку.
— Это тоже загадка, — кивнул я на стоящего рядом разведчика.
— А я его видела уже, — сказала вдруг Марта.
— Как, где?
— В классном шкафу есть его модель. Близнецы делали. Точно такой.
Я, признаться, за всеми событиями забыл, что Марта вела учебный класс, и не сразу понял, о каком «классном» шкафе идёт речь. Я рассказал ей о своём желании познакомиться с профилями близнецов и Миха, и, вообще, с классными дневниками их лет обучения.
— У вас, случайно, не сохранилось фотографий близнецов? — спросил я Марту, вспомнив, что вчера она держала в руках фоторамку из привезённых снизу вещей.
— Есть, конечно, — ответила она, — мы же с ними рядом жили, дети росли вместе. Пойдём наверх ко мне, посмотрим.
Марта поднялась со скамейки, подошла к разведчику, провела рукой по его верхней платформе, вздохнула и ушла в дом. Я пошёл следом.
— Это Петерс с ними, — сказала она, передавая мне рамку.
Мы сидели в её комнате. Часть предметов обстановки был явно из «лунного» периода её жизни, для Земли, например, такие кресла не характерны. Хорошо, что их удалось перенести, я знал по себе, как порой важны привычные вещи.
На фотографии у дровницы дома был снят высокий светловолосый мужчина с открытым приятным лицом. Рядом с ним очень похожие на него мальчишки, один держал в руке явно самодельный лук, другой — какую-то круглую тарелку.
— Это вот и есть Ион и Зет, — сказала Марта. — С луком который, кажется, Ион, а с тарелкой — Зет. Влада их никогда не путала, а я — постоянно.
Она нашла и показала мне ещё несколько изображений.
— А вот ещё, — она замолчала, передавая мне рамку. На фотографии в интерьере лунной станции стояла молодая пара с грудничком на руках. Он — русоволосый, с несколько курносым носом и белёсыми бровями, придававшим его лицу большое добродушие, и она — прелестная молодая женщина, Влада была почти её копией.
— Это её родители, — сказала Марта. — Влада наша приёмная дочь. Смит и Эльза погибли, когда ей два года было. Смит был «ребёнком общества», у него ни отца, ни матери, а Эльза… Про неё не знаю. Девочка одна осталась. Слава оформил над Владой опеку, а потом мы с ним познакомились…
— Я знаю, — ответил я. — Но для меня и неё — вы со Славой — её папа и мама.
Я постарался перевести разговор на другую тему. Был ещё один вопрос, который меня тоже волновал — Джека. Она была членом нашей семьи и её надо было забрать из клиники во что бы то ни стало. В Загорный теперь её никто не привезёт, тут закрытая зона неизвестно на сколько. Значит, нам надо было самим вылезать за ней. Как — я пока не знал. Зацепки были. Вчера я как-то не придал особого значения сообщению Влады о том, что в посёлке местная связь по-прежнему работала, а зря. Я прикинул, кто из моих надёжных друзей мог бы «получить» в клинике Джеку и подвезти — но куда?.. И как за ней незаметно вылезти из этой закрытой зоны?..
В соседней комнате что-то двигали.
— Влада! — позвал я.
Я изложил обеим своим дамам возможный план возвращения Джеки. Решили, что я попробую позвонить своему другу Володе Лещенко, он надёжный, тоже «собачник» и живёт рядом с тем городком. Ему передам по сети доверенность с подписью от Марты, а сама Марта позвонит в клинику и предупредит врача. Влада с разведчиком обеспечат связь и пересылку доверенности. А потом будем думать, как забрать Джеку от Володи. Если не получится сразу, то она в очень хороших руках пока побудет. Мне не хотелось Володе сразу всё рассказывать, поэтому я стал прикидывать, что можно было рассказать, не вызывая подозрений. Но жизнь всегда вносит свои коррективы, так получилось и на сей раз.
Я совсем упустил из виду, что вся наша активность тут видна с орбиты как на ладони. Проведённый похоронный обряд, летающая в пустом посёлке грузовая платформа, а может быть, и сам разведчик, не могли не обратить на себя внимание служб, наблюдающих за закрытым районом. «Вычислили» нас, видимо, элементарно, и вот уже на уровне наших открытых окон завис коптер СБ. Делать нечего, я высунулся в окно и приветственно им помахал, приглашая спуститься. Мы с Владой вышли из дома и пошли им навстречу. В коптере прилетело двое офицеров СБ.
Служащие СБ часто носили лицевые щитки и полущитки, порой их знали только по жетонам на форменных комбинезонах. Да, забыл сказать, что вчера мы с Владой отправили по сети заявку на регистрацию нашего союза, проблем я тут с формальной стороны не ожидал — её совершеннолетие уже прошло. Но начало встречи с прибывшими всё-таки удивило:
— Я поздравляю вас с заключением союза, — сказал, подходя к нам, один из офицеров, поднимая щиток и широко улыбаясь.
— Ион!!! — взвизгнула Влада, кидаясь к нему на шею. — А где Зет?
Второй офицер тем временем подошёл и, повторив ту же фразу, вручил Владе букет шикарных роз. Мне крепко пожали руку. Это были близнецы Петерсы.
Трое друзей детства загалдели, перебивая друг друга. Я шёл сзади них, тупо размышляя о превратностях судьбы и госпожи удачи. С шумом мы ввалились в дом, где нас ожидала с Пусем встревоженная Марта, тут же успокоенная и превращённая в «тётю Марту». Пусь был им торжественно представлен и удостоен лапопожатия.
Наше обустройство в доме близнецам понравилось. Мы после обхода сели в гостиной, где на столе всё ещё лежал мой рюкзак, ошейник Джеки, бумага из бутылки и записки Вебсика. Близнецы по очереди невозмутимо со всем ознакомились, совмещая это с краткими ответами на вопросы Влады. Я пока помалкивал, зная, что сотрудников СБ лучше не спрашивать. Различал я их только по инициалам на жетонах. Потом Ион обратился ко мне: