Вебсик. Испытательный срок (СИ)

— Дом, — спросил я. — Нужна информация, как Вебсик ездил на собаке?
— Ошейник с чипом, — ответил дом. — Контактное перемещение.
А, уже что-то. У Пуся такого ошейника не было, на нём Вебсик, значит, ездить бы не смог. А у Джеки, значит, был, и та его «микросхема» — это всего лишь форма для контакта с этим чипом. Да, а потом — на пеньке? Там же нет чипа. Опять не вяжется…
Из спальни вышел Пусь, потянулся и громко произнёс своё коронное «Уаа!» Потряс ушами и полез «целоваться» — давно не виделись, мол.
— Дом, — медленно произнёс я, пытаясь сформулировать ещё не ясную идею, вдруг зашуршавшую в уголке моего сознания. — Как Вебсик возвращался обратно домой?
— Джека приходила, и сканеры его снимали, — ответил дом.
— А он мог вернуться один? Без Джеки?
— Через терминал мог, — ответил дом. — Возвращался.
— Дом, назови номер и тип чипа на ошейнике Джеки.
Эту информацию обычно идентифицировали сканеры умного дома, и я её быстро получил.
Я вернулся в кабинет, подсел к терминалу и вскоре выяснил, что на ошейнике Джеки стоял служебный чип Института времени, который предполагал наличие особой дрессировки животного и пси-контакта оператора с ним. Я вспомнил «тихий» диалог Влады с её собакой и подумал, что оператором могла быть она. Стало понятно, как Вебсик организовывал диалог с нами на озере — в этот чип был встроен передатчик на личные коммуникаторы, действовал он в радиусе нескольких метров.
— Дом, — сказал я. — Запроси чип.
— Нет ответа, — сообщил дом.
— Тогда дай координаты пеленга его последнего местонахождения по истории.
Джека была ещё на озере.
Пока мы с Пусем спускались по нашему серпантину вниз, меня посетила догадка, что Вебсик мог и не покидать чипа на ошейнике. «Микросхема» на пеньке могла оказаться просто мобильным датчиком и особой ценности не представляла. Искать, таким образом, предстояло Джеку и её ошейник. Уже много проще.
Перед подъёмом к озеру я прикрепил на ошейнике Пуся альпинистский радиомаячок (на всякий случай) и попросил пса найти Джеку. Тот завертел хвостиком и исчез впереди. Вскоре его лай послышался мне где-то в стороне от озера. Я поспешил туда. Пусь стоял на тропе, по которой мы неслись к платформе, и лаял в скрытую травой расщелину. Как её миновал тогда Борис или кто-то из нас — загадка. Я раздвинул траву и на дне у края каменной глыбы увидел тело Джеки.
Коптер спасателей появился по моему вызову через несколько минут, и мы извлекли собаку. Она была жива, но сильно расшиблась при падении. Удар о камень пришёлся на чип на ошейнике и расколол его. Я аккуратно снял с собаки ошейник, и ею занялась девушка-спасатель из экипажа коптера. Нам с Пусем нашлось место в уголке на каком-то ящике у бокс-носилок с Джекой. Пусь залез ко мне на колени и время от времени тихо поскуливал, трогая лапой матовую стенку бокса. Через несколько минут мы спустились в посёлке у дома Серёгиных, там уже ждала вызванная спасателями ветеринарная «неотложка» и Слава. Мы с ним помогли спасателям перенести в неё бокс с Джекой. Влады и Марты дома не оказалось.
Девушка-спасатель успела в полёте бегло сделать диагностику и сказала нам, что позвоночник цел, но сломана задняя лапа, пара рёбер и сильная травма головы и шеи. Шею от перелома спас чип. Он принял на себя и увёл в бок удар об острую кромку камня. Коптер спасателей улетел, из «неотложки» никто не выходил. Я коротко рассказал Славе, где нашёл собаку, и спросил про чип.
— Да, она проходила спецподготовку в Институте, — подтвердил он. — Чип её, именной. А нашёл я её щенком на вокзале в Соловье. Она одна из всего выводка уцелела — отползла от «шарахи».
Наконец появился медик «неотложки».
— Жить будет, — улыбнулся он. — Досталось ей крепко. Забираем её с собой, несколько дней интенсивной терапии и регенерации и привезём её вам на долечивание. Опасности уже нет.
Пусь радостно тяфкнул.
— Вернётся твоя подружка, — потрепал я его. — Будете опять на лапах носиться.
Как только фургон ветеринарной «неотложки» улетел в сторону ближайшего города, появились Влада и Марта. Они, как оказалось, тоже искали Джеку, но в посёлке. Наши новости обе выслушали со слезами на глазах.
Я попросил разрешения взять с собой ошейник с чипом. Влада сразу насторожилась. Когда её родители ушли в дом, и мы остались одни, она спросила, смотря мне в глаза:
— Что-то с Вебсиком?
Я кивнул. Кратко пояснил, что сам толком ничего не знаю, надо думать, и предложил ей с ребятами собраться завтра у нас на горе в гостиной.
На том мы и расстались.
На свою гору мы с Пусем поднялись по серпантину уже затемно. Дом предусмотрительно зажёг подсветку, идти было уютно, но мы оба крепко устали. Я заставил себя поесть предложенный домом ужин, Пусь отказался, только попил воды. Потом я присел в кабинете на диване, рассматривая ошейник Джеки с чипом, но сморило быстро. Перед тем как заснуть, я ещё подумал, что дни проходят что-то очень насыщенно…
  
День третий
 
Проснулся я через несколько часов и сразу не понял, где — под головой оказалась подушка, сам я был заботливо прикрыт пледом и положен на диван, а в ногах у меня на спине спал Пуся. Я приподнялся на локте и посмотрел в окно. Оттуда на меня смотрела звёздная ночь. Звёзды были большими, яркими точками выделялась пара видимых отсюда орбитальных городов. На подсвеченных холодным светом снизу развалинах крепости лежали резкие тени, создававшие причудливую контрастную картину. На вершине её башни горели сигнальные огоньки. Старый замок в ночи напоминал призрак «Летучего голландца» с огнями Святого Эльма на реях. Далеко внизу тёплым пятном светился посёлок. Красиво.
Джекин ошейник лежал на полу рядом с диваном.
Я осторожно повернулся, чтобы не тревожить Пуся (я любил, когда он так со мной спал), и поднял ошейник. Свет не зажигал. Вдруг вспомнил, что Саша-большой, Влада и Эдик, хотя и видели «микросхему», но не факт, что Джека была рядом. Так что гипотеза «мобильного датчика» хромала. Борисову шаровую молнию она тоже не объясняла. Да и сам чип на ошейнике по своим размерам резко отличался от привычных собачьих чипов-адресников, не говоря уже о вживляемых. Мне раньше не приходилось сталкиваться с такими крупными конструкциями. В ночи его широкие грани светились «шунгитовым» блеском, да и сам он напоминал некое украшение. Я присмотрелся. К ошейнику чип крепился металлической подкладкой. Наверное, молекулярная «липучка», решил я.
Я понимал, что «методом тыка» тут ничего не сделать, но вставать и садиться за терминал не хотелось. Зашевелился Пусь, почесал ухо и опять затих, шумно вздохнув. Я потёр пальцем линию разлома. Она проходила немного наискосок и делила чип на две неравные доли. Он треснул от удара, но не рассыпался. Порыл в памяти варианты восстановления твердотельных устройств, но то, что мне были известно, не касалось механических повреждений. Положил ошейник обратно на пол, начал было обдумывать завтрашнюю беседу с ребятами и незаметно опять уснул.
Гости к нам пожаловали в одиннадцать утра. Все ребята, кроме Влады, которая с матерью улетела навестить Джеку и ожидалась позже. Пусь для порядка пару раз по-хозяйски гавкнул на шум с серпантина, выполняя свои охранно-сторожевые функции, но как только они поднялись к дому и стали все видны, встретил как лучших друзей.
В гостиной на большом овальном столе уже лежал ошейник Джеки и мой рюкзак, папки из мэрии, а сервировочный робот заканчивал расстановку вазочек с печеньем и мармеладом. На нескольких подносах стояли бокалы и кувшины с соками. Вокруг стола стояли массивные дубовые стулья с высокими спинками, что придавало помещению несколько помпезный вид.
Когда все расселись, я начал рассказ. Примерно в середине его появилась Влада, в уже знакомом мне по первой встрече зелёном с ромбами по бокам комбинезоне и лётным шлемом в руках.
На своём мотокоптере, значит, прилетела, машинально отметил я. Сам я этой машинки побаивался. Четыре кольца с пропеллерами, изогнутая труба с седлом и велосипедным рулём и маленький пузырь энергоблока под седлом мне не внушали доверия. К тому же при её «потолке» в 500 метров забираться к нам на гору на 300 метров достаточно рискованно, особенно при ветре. Влада успокоительно всем кивнула, мол, с Джекой всё в порядке, и села на свободный стул рядом со мной. Я как раз рассказывал о событиях на озере и своей попытке положить «микросхему» в рюкзак.