Строптивая соседка

— Мне кажется, вы боитесь, что мы слишком хорошо сработаемся. И не забывайте — меня зовут Стефано, — добавил он с обольстительной улыбкой.
Кира уставилась на него. Стефано поразительно самоуверен, однако она почему-то была не в силах возмутиться. Он способен читать ее мысли — как она может критиковать его за это?
— Я понимаю вашу озабоченность, но вам не стоит беспокоиться, — продолжал Стефано. — У меня так много владений и проектов, что я общаюсь с подрядчиками в основном через электронную почту. Я не собираюсь стоять за вашей спиной и смущать вас. — Сказав это, он едва удержался от смеха.
Кире пришлось отвести взгляд. Искушение было велико. И причина крылась не только в обаятельном итальянце. Дома, на столе, ее ждало письмо с просьбой выслать деньги. На ее хилые финансы было много претендентов. Ей и самой требовались деньги. В коттедже постоянно что-то нуждалось в ремонте. Основная же проблема заключалась в том, что, заработав много денег, она всегда чувствовала себя обязанной выслать излишек в Англию.
Может, то, что девушка была щедрой от природы, хорошо, однако вскоре она начинала жалеть об этом. Кира старалась ожесточить свое сердце, но это ей не удавалось, потому она и была легкой мишенью. Эмоциональный шантаж — ужасная вещь.
Кира понимала, что долгосрочный контракт с миллиардером Стефано Альбани станет великолепным новым стартом. Она сможет наконец-то обрести совершенно необходимую ей уверенность в своих силах и стабильность.
— Ваши проекты кажутся мне довольно интересными, — осторожно проговорила она. — Дома я сверюсь со своим графиком и посмотрю, смогу ли включить вас куда-нибудь.
Стефано задумчиво посмотрел на нее, потом вытащил что-то из кармана:
— Я, естественно, понимаю, что вы не можете дать ответ прямо сейчас. Возьмите мою визитку. Я распоряжусь, чтобы в офисе подготовили все необходимые документы. Позвоните туда, как только примете решение.
Его бумажник был сделан из безупречной коричневой кожи. Голубая шелковая подкладка уступала по яркости его глазам, как заметила Кира, когда он вынимал визитную карточку и протягивал ей. Кира засунула визитку в карман джинсов:
— Спасибо. Я хорошенько все обдумаю.
Сверкнула молния. Затем гром ударил с такой силой, что девушка подпрыгнула.
— Гроза приближается. — Она взглянула на Стефано, потом на горизонт, окрашенный в цвета переспелой сливы. — Вы уверены, что хотите рискнуть, совершая тур по поместью в такую погоду, синьор?
— Все будет хорошо. — Он улыбнулся. — Доверьтесь мне.
Кира уже давно никому не доверяла. Она считала, что люди произносят эту фразу, не вникая в ее смысл. Девушку не оставляло чувство, что с этого момента все пойдет наперекосяк.
Она отвела себе роль наблюдателя, пока Стефано обходил парк. Не удовлетворившись созерцанием ее работ сверху, он пожелал ознакомиться с работами ландшафтного дизайнера вблизи. Стефано задавал вполне уместные вопросы и расточал комплименты ее мастерству. Кира позволила себе поверить его добрым словам лишь отчасти. Она смущалась от похвал и вздрагивала от раздающихся все ближе громовых раскатов. Наконец начался дождь. Сначала на пыльную землю упало несколько теплых капель величиной с монету, потом полил настоящий тропический ливень.
— Бежим туда! — Стефано, стараясь перекричать шум дождя, показывал на ее коттедж. — Это единственное неудачное пятно на ландшафте. Воспользуемся им, пока мои люди не снесли его.
— Что?! — возмутилась Кира, но ее голос утонул в раскатах грома над их головой.
Они помчались к коттеджу, но Стефано немного затормозил при виде цветника за плетеной изгородью из орешника.
— Так там кто-то живет? — поинтересовался он.
— Да. Я!
Кира забежала вперед и распахнула дверь своего убежища. Задохнувшиеся и промокшие, они влетели в дом.
— Я не представлял, что поместье продается вместе с жильцом, — сказал Стефано, когда Кира скинула босоножки и босиком прошлепала в кухню.
— Это не так. Я владею «Ла Ритиратой», выплатив полную стоимость, — гордо заявила Кира.
— Я не знал этого. Сколько вы хотите за коттедж? — озадаченно глядя на нее, спросил Стефано.
— О, он не продается! — засмеялась Кира, доставая большие полотенца из сушильного шкафа с естественной вентиляцией.
Стефано уставился на нее:
— Конечно продается. Все продается. Вопрос только в правильной цене. Вы можете присмотреть себе небольшое милое строение в этой же долине, подальше от «Белла Терры».
— Здесь нет других домов… на мили вокруг. Именно поэтому мне так нравится здесь.
— Вы способны создать рай где угодно, Кира! — продолжал Стефано. — Я же видел доказательство, не забывайте. Назовите любую сумму, и вы ее получите.
— Ну ладно. Тогда… миллион фунтов, — хихикнула Кира.
— Договорились. Я поручу адвокатам подготовить бумаги, как только вернусь в офис.
Кира ждала, что Стефано рассмеется, но он не смеялся. Синьор Альбани был убийственно серьезен.
— Вы шутите? — выдохнула она. — Это место не стоит и десятой части таких денег.
— Мое душевное спокойствие бесценно, — заявил он.
Оторопев, Кира покачала головой:
— Ну, вы-то, может, и не шутили, а я пошутила. Мой дом — вся моя жизнь. Ни за какие деньги я не соглашусь продать его, «Ла Ритирата» дает мне все, о чем я всегда мечтала, — независимость и удовольствие. Я много трудилась ради этого дома и чувствую себя здесь в безопасности.
Страшный раскат грома сотряс окна коттеджа. Стефано улыбнулся.
— Я смотрю, под крышей своего дома вы не так нервничаете, — заметил он. — Вы, похоже, очень заинтересованы в этом месте.
— Да, — кивнула Кира, обрадовавшись тому, что он, кажется, смирился с ее пребыванием в поместье.
— Знаете, я не могу дождаться, когда извлеку все преимущества из «Белла Терры». У меня много владений по всему миру, но ни одно из них я не могу назвать своим домом. — Он с одобрением оглядел ее опрятный и компактный домик. — Однако ни один из моих домов не стал таким комфортным и уютным, как ваш коттедж. Раз вы рискнули поселиться в таком месте одна, вы, должно быть, не только талантливы и красивы, но еще храбры и изобретательны.
Когда Стефано протянул руку за полотенцем, их пальцы встретились. Его прикосновение было легким, как поцелуй ангела, тем не менее оно словно молния пронзило тело Киры. Она ахнула. Очередной раскат грома прогремел прямо над их головой, но они этого не заметили.
Стефано смотрел Кире в глаза, и ничто другое не имело значения.
  
Глава 4
 
Вселенная затаила дыхание. Кира вглядывалась в роскошного мужчину, стоящего на расстоянии вытянутой руки. Ее плоть жаждала прикосновения к нему. Она могла придумать тысячу и одну причину, по которой должна была броситься в его объятия. Лишь одно останавливало Киру: в ее прошлом уже была одна колоссальная ошибка. Она не та наивная девочка, какой была когда-то, очень давно и очень далеко отсюда. Кира наладила новую жизнь, но никогда прежде она не стояла перед таким выбором. Всеми фибрами души она жаждала упасть в объятия Стефано. В то же самое время жестокие слова и обвинения, брошенные ей в прошлом, удерживали ее.
Стефано приблизился к Кире. Взяв полотенце из ее рук, он накрыл ее голову и очень нежно принялся вытирать волосы девушки. Его легкие уверенные прикосновения заставили Киру задуматься о том, со сколькими женщинами он проделывал то же самое. Выяснить это было невозможно. И опасно. Она знала, каковы мужчины. Они действуют уверенно и не оставляют возможности для отказа. Кира перепугалась: все, скорее всего, закончится постелью и… предательством. Может пройти день, неделя или месяц, прежде чем Стефано бросит ее, но результат известен заранее. Он будет вести себя так, словно ничего не произошло. Такое уже случалось с ней, и она не собиралась снова становиться жертвой.
Кира выставила вперед руки и отпрянула, пытаясь остановить Стефано. Он схватил девушку. Зажим, скрепляющий узел каштановых волос, упал. Кира ничего не заметила. Она была совершенно поглощена выражением глаз Стефано, когда он снял полотенце с ее головы. Вынести восхищение, которое она увидела в них, было невозможно. Кира начала дрожать — на сей раз от предвкушения, а не от страха. Ей никогда не доводилось испытывать такое страстное желание. Она сглотнула. И не ощутила ничего, кроме вкуса искушения. Стефано вопросительно смотрел на нее. Его взгляд был завораживающим. Один шаг — и она очутится в его объятиях.