Заложник долга и чести (СИ)

В первый день работы его очень рано разбудила Керти. Она убегала на дойку.
– Вставай, миленький, – растолкала его девочка. – Тебе пора. Вот, мама приготовила лопатку для работы. Собирайся живо и иди на берег, куда идти, ты уже знаешь.
Радзи-ил, зевая, поднялся и стал неспешно одеваться. Девочка критически посмотрела на него.
– Радзи-ил. Тебе нужна другая одежда, эту нужно приберечь.
Парень удивленно посмотрел на девочку, потом на сапоги и штаны.
– Но у меня нет другой одежды.
– Я знаю, ты поговори с мамой, – Керти уже натянула на себя обноски и уселась на ночное ведро, – она сможет достать. А сапоги лучше оставить в шатре, иначе другие рабы у тебя их отнимут. Поверь, я знаю, о чем говорю.
– Керти, но тогда я буду ходить босым.
Радзи-ил вертел в руках сапог и не знал, что ему делать.
– Лучше привыкать сразу, миленький, – девочка поднялась с ведра, – не забудь вынести это ведро и сполоснуть. Ну все, я побежала, – девочка выпорхнула из шатра.
Радзи-ил с сожалением отложил сапоги, брезгливо поднял ведро и вышел из шатра. На небе еще были звезды, но край неба начинал светлеть. Костры погасли и стойбище спало. Он прошел мимо равнодушно посмотревших на него часовых. Зашел в холодную воду по колено, вылил нечистоты и сполоснул ведро. Просидел он на берегу до рассвета. Первыми к реке пришли рабы, они опустошали ведра, бросали любопытные взгляды на эльфара и уходили. Пришли два паренька. Худые, в одних рваных штанах и почти черные от загара. Они оставили ведра и направились с Радзи-илу.
– Бледный, раздевайся, – приказал один из них.
Радзи-ил поднялся, но сделать ничего не успел, второй мальчик, стоявший до этого с равнодушным видом, молча и очень быстро ударил его босой ногой между ног. Не ожидавший такого от мальчишек, эльфар согнулся, ухватившись за пах рукой. В руках говорившего оказался гибкий прут от речного дерева. Он обхватил им его шею и стал душить. Второй схватил его ноги и прочно удерживал. Воздуха не хватало. Перед глазами поплыли красные шары. Радзи-ил хрипел и силился разорвать удавку. Но в конце, уже теряя сознание, он сдался. Юноша чувствовал, что его отпустили и стали раздевать. Помешать мародерству мальчишек он не мог. Он старался вдохнуть воздух и прийти в себя, с сипением втягивал его и с хрипом выдыхал. Юноша еще несколько минут лежал, а когда поднялся, то увидел, что он в одних подштанниках. Шея на месте, где его душили удавкой, болела. А вскоре заглянул хромой Башык, увидел в каком состоянии раб и насмешливо хмыкнул. Справил в реку малую нужду и прошелся по берегу, вот тогда-то он и нашел эту проклятую кучку.
До обеда Радзи-ил убирал берег, его душили слезы и жалость к самому себе. Много раз он обращался к умершим предкам, чтобы они замолвили за него слово перед Творцом. Обещал жить честно и совершить подвиги во славу Творца. Но предки оставались безразличны к его мольбам. Поднявшееся светило нещадно пекло голую спину, никогда не знавший загара снежный эльфар страдал. К физическим страданиям прибавлялись страдания душевные. Его душила обида и отчаяние, даже мальчишки смогли его ограбить. Он, учившийся сражаться с оружием и без него у лучших мастеров княжества, уступил простым рабам. При воспоминании своего позора, у него на глазах наворачивались слезы. О том, что с ним сделал хромой Башык, он старался не думать.
После обеда к нему заглянула Ларисса. Она принесла ему лепешку, кусок холодного мяса и гайрат. Женщина с улыбкой оглядела эльфара. Тот с трудом жевал жесткое мясо и запивал гайратом, глотать ему было больно.
– Тебе придется отбить свою одежду, малыш, – сказала Ларисса, – иначе тебя изведут. Но с одеждой я могу тебе помочь. Ты хочешь, чтобы я тебе помогла? – Радзи-ил вытер слезы и кивнул головой.
– Но ты должен будешь со мной спать, малыш. – Радзи-ил посмотрел, не понимая на женщину. – Но мы и так спим вместе.
– Нет, малыш, ты должен будешь стать моим любовником. Ты готов? – Снежный эльфар опустил голову и согласно кивнул. Ему было все равно. Потом посмотрел на рабыню. – Я не понимаю произнес он тихо, – зачем я тебе нужен. Здесь есть другие рабы, взрослые.
– Секрета никакого нет, малыш, ты из снежных эльфаров и твое семя исцеляет людских женщин. Они делаются моложе, здоровее и красивее. Вот, для чего ты мне нужен. А тебе нужна я. Я могу оставить тебя жить у себя, а не под повозкой Башыка. Я научу тебя, как себя вести и что делать, чтобы меньше страдать. Так что выгода есть обоим, малыш. – Она дождалась, когда он доест и потащила его в кусты.
Вечером, когда он вернулся в шатер, его ждала орочья одежда. Заштопанная рубаха из степной конопли и кожаные штаны, обрезанные по колено. Все было чистое. Рядом стояли кожаные мягкие ботинки орков с веревками и обмотки.
Многие женщины орчанки, да и молодые орки носили такую обувь. Они наматывали обмотки на ноги, надевали чуи, как на орском назывались мягкие башмаки и веревками крест на крест обвязывали икры, почти до колена. Ларисса показала ему, как наматывать обмотки, как закрепить их на ноге и обвязать веревками. Потренировавшись, он мог сам это сделать.
- Ноги всегда сухие, – поучала Лариса, – а промокнут, перевернул обмотки сухой стороной, и они опять сухие.
Затем Лариса его накормила и уложила рядом.
– Керти сегодня не придет, – сообщила женщина, она обняла юношу и прижала его к себе. – Мне повезло, что ты попался гаржику, малыш. А тебе повезло со мной, – она дунула на его ухо, что смешно двигалось, улавливая звуки и засмеялась. – Расслабься, - сказала она и начала гладить его, и, по началу стеснявшийся Радзи-ил, отдался ее воле.
Утром он вышел уже в обновке. Он, пригибаясь, пробрался к краю лагеря, совсем с другой стороны от реки и нашел нужную повозку. Все было так, как обрисовала ему Ларисса. Под повозкой, подстелив старую попону от лорха, спали два грабителя. На одном была его рубаха, на втором штаны и ремень. Как захватывать бесшумно спящих часовых, Радзи-ил знал прекрасно, много раз отрабатывал это до автоматизма. Он неслышно подкрался с краю и камнем ударил ближайшего по затылку. Обошел повозку и точно также поступил со вторым. Оглядываясь вокруг, он осторожно раздел их до гола и облил нечистотами. Если бы кто-то увидел его, то быть ему поротым кнутом. Но к его счастью, все прошло тихо. После этого юноша вернулся в шатер и передал вещи Ларисе.
– Молодец, малыш, – женщина поцеловала его в лоб. – Будь мужественен, – проводила она его, – сегодня у тебя будет один из самых тяжелых дней.
Радзи-ил с восходом солнца осмотрел внимательно берег, собрал то, что осталось с вечера и стал ждать. Пришел хромой Башык, обошел берег, снова неопределенно хмыкнул, увидев на эльфаре новый наряд, Радзи-ил так и не понял, было ли в этом «хм», насмешка или насмешка с одобрением. Он все чаще ловил себя на мысли, постараться получить одобрение хромого орка. Он его ненавидел и ужасно боялся. Ни одно существо в мире не вызывало у него такого животного страха, как этот старый орк.
После хромого завились два грабителя. Они были с палками и направлялись к нему весьма решительно. Радзи-ил насмешливо хмыкнул, в точности повторив хромого Башыка. Драться, когда ты готов, было легко. И победить этих мальчишек, для него не представляло труда. Он спокойно их ждал, опираясь на черенок лопаты. Другого оружия у него не было, но и эта деревянная лопата в его руках была грозным оружием. Мальчишки, приблизившись, стали обходить эльфара с двух сторон. Радзи-ил не шелохнулся, он даже смотрел мимо них. Взгляд его был равнодушен и уверенность мальчишек дала трещину. Они думали напугать неженку и вбить ему рабскую премудрость в его белую голову, чтобы неповадно было нападать на спящих. Они хотели вымазать его в дерьме, как он поступил с ними. А, если надо, покалечить. Пусть, после этого будет вечная война, но их двое, а он один. По-другому нельзя. Иначе рабы будут презирать их. Этот чистильщик только попал к оркам, а уже живет в шатре, а они, не заслужили еще себе шатра. Все мысли, которые могли посетить их головы, ему рассказала Ларисса. Он не мог оставить им одежду, они не могли не отомстить. Сегодня кто-то должен победить или умереть на берегу.